Его мишень - Агата Лель

не бьюсь в истерике.

Да он издевается!

То ли воздух заканчивался стремительно быстро, то ли с моими легкими произошло что-то не то, но дышать стало невыносимо трудно. Развязав шарфик, я расстегнула верхние пуговицы пальто, потом блузки и оттянула ворот, дабы открыть себе путь к большему потоку воздуха.

И тут до меня дошло — телефон! Набрать службу спасения и все!

В диком воодушевлении я открыла сумку и на ощупь отыскала свой смартфон. Но радость моя длилась непростительно мало — мигнув напоследок пустой батарейкой, мобильный, словно в насмешку, приказал долго жить.

Да что ты будешь, а!

Глаза немного привыкли к темноте, и теперь я могла различить едва заметный силуэт у стены — мажор стоял прислонившись плечом к зеркалу и, кажется, совершенно не парился. Его даже будто забавляла эта ситуация.

— Тебе некуда спешить? Ты так расслабился.

— Я не напрягаться.

— Дай свой телефон. Нужно вызвать помощь.

— Я забыл его в машине.

— Ты серьезно? — отчаяние в моем голосе не услышал бы только глухой. — Хочешь сказать, что мы можем просидеть здесь несколько часов?

— В лучшем случае! А так настраивайся до утра.

— Думаешь, это смешно, да? Тебе весело? Наверное, также, как и вчера, когда ляпнул своей подружке о том, что мы пара. Что вообще происходит в твоей голове, Бойко? Тебя хоть немного волнуют другие или ты всегда думаешь только о себе? Я в жизни не встречала большего эгоиста!

— Мне приятно, что ты сравниваешь меня с кем-то. О пустом месте не думают вообще.

— Я никогда не думаю о тебе, еще чего! — и если бы я была Буратино, мой нос проткнул бы его насквозь. — Нет, ты не просто эгоист — ты эгоист самовлюбленный! В квадрате!

Я развернулась обратно к двери и забарабанила уже двумя руками. В конце концов кто-нибудь обязательно услышит. Только когда… Около пяти вечера, будний день, никто еще не вернулся с работы. Старушки-домоседки в нашем доме вряд ли живут, школьники… ну эти либо целый день где-то шляются, либо заперлись в своей комнате в наушниках. До утра вряд ли, но час-два просидеть здесь взаперти вполне реально.

Час или два с ним. В полной темноте…

— Эй! Мы застряли в лифте! Кто-нибудь нас слышит! Эй! — психанув, обернулась на соседа. — Ты так и будешь стоять или, может, сделаешь хоть что-то? О чем ты думаешь вообще?

— Думаю о том, что у меня никогда не было секса в лифте. А у тебя? — клянусь, я увидела, как блеснул его взгляд.

Я запаниковала, но не потому что испугалась, что он кинется меня насиловать, просто этот его вопрос… Нужно срочно выбираться отсюда.

— И как меня только угораздило зайти с тобой в одну кабинку! Ты просто невыносим! — и не смогла не съязвить: — Твоя подруга правильно сделала, что ушла от тебя.

— Вообще-то, это я ее бросил.

— Надоела?

— Скажем так — стала неинтересна.

На языке вертелся вопрос «и почему вдруг?», но я запретила себе лезть не в свое дело.

— Бросил… нашел чем гордиться. Просто браво, настоящий мужик. Эй! — вновь закричала я. — Кто-нибудь, вызовите техпомощь! Мы здесь застряли! Помогите!

К моему счастью по ту сторону кабинки послышались шаги, а потом я услышала слегка запыхавшийся голос Лили:

— Ангелина Игнатовна? Это вы?

— Лиль, ну наконец-то! Да, это я!

— И я, — раздался голос за спиной.

— Свят? — девчонка явно обрадовалась. — Вы там вдвоем тусуетесь, что ли?

— Угу, в полной темноте, — влез наглец. — Хочешь к нам присоединиться?

— Что ты несешь, Бойко! Ей еще восемнадцати даже нет! — возмущенно прошипела я. — Как у тебя язык поворачивается вообще!

— То есть я правильно понял, что будь она совершеннолетней…

— Просто помолчи! — и громче: — Лиль, вызови лифтера, внизу на доске справок есть номер.

— Ага, я сейчас, только спущусь. Пять сек подождите, — и судя по быстрому топоту побежала вниз по лестнице.

— У тебя вообще никаких принципов нет? — снова обернулась на силуэт мажора. — Она же еще ребенок!

— Послезавтра ее детство закончится.

Я округлила глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— День рождения. Я приглашен. Кстати, заметь, я просто позвал ее присоединиться, в какой роли додумала ты.

— Я… я не…

— Не нужно оправдываться. Как там говорят? Слово не воробей?

И тут я рассвирепела. Да сколько уже можно надо мной стебаться! Он только и делает, что выводит меня! Намеренно! А потом стоит и наслаждается!

Но больше всего задело то, что он на самом деле меня подловил, ведь это я трактовала его слова в совершенно ином ключе. И даже если он имел в виду то же самое, именно я озвучила это вслух.

— Может, хватит уже? — я впервые повысила голос. — То, что мы соседи и нас… связывает некая «клубная» история не дает тебе никакого права вести со мной себя подобным образом. Тыкать мне!

— Тыкать? — он заржал. — Выходит, той ночью все-таки…

— Хватит! Прекрати! Заткнись уже! Заткнись! — и тут я сделала непозволительное — дала волю эмоциям. Стиснув зубы, сжала кулаки и бросилась на своего обидчика.

Конечно, он ничуть не испугался, наоборот — смех стал громче. Уворачиваясь от ударов, он громко ойкал, когда я попадала по его каменному прессу, провоцируя меня колотить еще сильнее.

— То, что мы ровесники, не означает, что мы на равных! Я не позволю так к себе относиться, понял? Я твой преподаватель и веди себя должным образом! Почему ты вечно надо мной насмехаешься? Что я тебе такого сделала?

— Ты говоришь так, словно ты святая.

— Не святая, но и не грешница! И не сделала ничего, за что мне могло быть стыдно!

А потом произошло то, что заставило мое бедное сердце буквально перестать биться…

Глава 10

Кабина дернулась… и резко рванула вниз. А потом также резко остановилась.

Стало безумно страшно. Так страшно, как не было, наверное, никогда в жизни. Позвонки опутало словно льдом, а хриплое дыхание застряло в скованном горле.

На короткое мгновение мигнул свет, озарив мое наверняка кипенно-белое лицо и серьезный взгляд Бойко.

Мигнул, и сразу потух.

— Мы падаем, да? — собственный голос показался чужим. — Мы разобьемся сейчас?

— Никуда мы не падаем, слышишь? Все хорошо, — ни тени улыбки и былой иронии: он собран, уверен в своих словах и даже как будто бы совсем не напуган. — Это просто что-то с тросом. Иди. Иди сюда.

Он и до этого удерживал мои сжатые кулаки в своих руках, а теперь осторожно потянул меня к себе. Я доверчиво прильнула к его груди, совершенно не думая о том,