Его мишень - Агата Лель

я.

Страшно себя укоряя, я вышла из ванной и бросила взгляд на накрытый стол. Да, накрытый кое-как, но эта яичница с крупно нарезанными помидорами и корочкой сыра не могла оставить меня равнодушной.

— Еще минута, и твой завтрак бы оказался…

— В мусорном ведре?

— Моем животе. Кстати, ты голодна?

— Зверски, — нацепив на лицо равнодушную мину, словно меня вообще ничего не терзает, я взяла в руки вилку и нож. — Ты умеешь готовить? Удивил.

— До моего совершеннолетия с нами жила бабушка, которая сорок лет проработала поваром, и не где-нибудь, а в столовой при мэрии.

Я отпилила не слишком женственного размера кусок и с небольшой опаской положила в рот. А потом… едва не проглотила язык, настолько это было вкусно.

— И как? — отпивая чай, с ухмылкой спросил он.

— Сносно.

Если он и понял, что я вру, то тактично промолчал.

— Где моя футболка?

— Я ее постирала.

— А почему только ее? Могла бы полностью меня раздеть, я не против, — допив, с громким стуком поставил кружку на стол, а потом откинулся на спинку стула и «поиграл» грудными мышцами.

Это выглядело завораживающе-красиво, но разозлилась я больше, чем восхитилась.

— Секунду назад я подумала, что ты не такой уж и засранец.

— Я хорошо шифруюсь. Как и ты.

Отложив прибор, я тоже откинулась на спинку стула и сложила на груди руки.

— Почему ты не ушел домой когда проснулся? И с чего вдруг кинулся готовить завтрак?

— Ключи от квартиры не нашел. А завтрак — просто очень хотелось есть, а у тебя в холодильнике мышь повесилась. Три яйца и кусок сыра — ты точно женщина?

— Гора гонора и тонна понтов — ты точно мужик?

Он растянул губы в широкой добродушной улыбке. За ночь ссадины чуть поджили, но все равно оставались воспалено-припухшими. Самое отвратительное, что даже покалеченный он был дьявольски хорош собой и, конечно, прекрасно отдавал себе в этом отчет.

— Надеюсь, ты понимаешь, что в универе об этом никто не должен узнать?

— О чем? — невинно приподнял брови. — Насколько я помню, ничего не было. Или все-таки…?

— Не строй из себя клоуна, в интересах обоих оставить все в тайне.

— А то и так уже подмоченная репутация окончательно утонет под горой шлака? Да, Ангелина Игнатовна?

Какой же он…

Резко выбравшись из-за стола, я достала из сумочки выровненные им в коридоре ключи, потом зашла в ванную и сняла там с сушилки выстиранную футболку, а вернувшись на кухню всучила в руки его добро.

— А теперь проваливай! И не дай Бог кто-то что-то узнает…

— Посмотрим, — он снова ухмыльнулся и, перекинув майку через плечо, обулся и открыл входную дверь. Именно в эту секунду, как в самом паршивом низкопробном кино, из кабины лифта вышла его подружка, и конечно, она увидела и его, полуобнаженного, выходящего из моего дома, и торчащую в одной пижаме позади его спины меня.

Глаза брюнетки округлились и стали похожи на две полных луны, она явно пребывала в шоке.

Дьявол! Ну как так получилось? Почему именно сейчас!

Захлопнув за ним дверь, я едва не принялась биться о нее головой. Это просто провал!

Единственное, на что оставалось надеяться, что он найдет правильные слова, которые заставят ее держать рот на замке, но вспоминая его ко мне странно-ненавистное отношение… в общем, я крупно попала.

Когда парочка скрылась в квартире Бойко, оттуда сразу же раздались возмущенные женские стенания — кажется, девчонку увиденное задело ни на шутку. Она кричала что-то о том, что он «конченый придурок», «бабник», «долбаный эгоист» и еще что-то крайне нецензурное. Орала так, что стены тряслись и впервые не от «того самого».

К слову, ночью наоборот, было непривычно тихо, чему я ничуть не удивилась — кого-то заслуженно посадили на голодный паек. Ситуация сама по себе была не очень, но во всем этом был один весомый плюс — я выспалась и немного пришла в себя, и следующим утром все случившееся накануне перестало иметь такие сокрушающие масштабы.

Да, я случайно столкнулась в ночном клубе со своим студентом, да, довезла невменяемого до дома. И да, он уснул в моей квартире. Не кровати — квартире, ничего ужасного в этом нет. Мы живем в свободной стране, взрослые люди, которые не сделали ничего предосудительного.

Пусть он только попробует открыть рот и наговорить то, чего не было! Впрочем, я почему-то была уверена, что ничего подобного не произойдет. Чувствовала.

В довольно хорошем настроении открыла дверь, вышла на лестничную клетку. Клянусь, совершенно невзначай бросила взгляд на дверь соседней квартиры и увидела размашистую надпись кроваво-алой помадой: козел.

Улыбнулась. Кажется, кто-то порядком психанул.

На всякий случай осмотрела свою дверь — чисто. Ну еще бы, она же не дура вредить преподавателю из собственного универа?

Момент, что она стала свидетелем довольно двоякой сцены все еще волновал, но я постаралась не паниковать. В конце концов, что такого она увидела? Может, он приходил ко мне по-соседски, за солью.

А что? Готовить он умеет и, надо признаться, даже лучше, чем я.

На улице резко похолодало и плюс ко всему небо разверзлось ужасным светопреставлением — лило словно из ведра. Я раскрыла над головой зонт и, перепрыгивая глубокие лужи, побежала к своей машине.

Я уже предвкушала, как заберусь в уютный салон, включу печку, любимую радиоволну… но когда добралась до авто, застыла как вкопанная — кто-то проколол колеса.

Все четыре!

Как это могло произойти? Почему?!

Может, мою машину перепутали с чьей-то? Но не может же быть, чтобы мстили именно мне! А то, что это не случайность — очевидно. У меня нет здесь врагов, я никому не переходила дорогу, не ссорилась и не отбивала парней. Если только… Меня осенило. Нет, это полный бред. Не может же она быть настолько ненормальной!

И что теперь делать? Как назло я вышла чуть позже обычного и пока вызову такси точно опоздаю.

Я готова была рвать на себе от отчаяния и злости уже успевшие намокнуть волосы.

— М-да-а, — раздалось протяжное слева. Я обернулась: Бойко, удерживая над головой почти точно такой же как и мой черный зонт, с видом знатока оценил масштаб ущерба. — Кто-то хорошо постарался.

Вчера по дороге домой он бросил, что на нем все заживает как на собаке и сейчас я смогла лично в этом убедиться — полученные в клубе раны затягивались на глазах.

— Скажи еще, что не догадываешься, кто. Твоя подруга совсем умом тронулась? Между прочим, это подсудное дело! Тут везде камеры видеонаблюдения, найти того, кто это сделал,