Хроники Брэдбери - Сэм Уэллер

открытием таились болезнь, призрак смерти или другое несчастье. Очень скоро Рэй, его семья и вся страна пережили новый удар – обвал рынка в октябре 1929 года.

ПРИМЕЧАНИЯ

«…поступила в школу Чикагского института искусств…»: архивы школы Чикагского института искусств.

«Пока мать, отец и я…»: неопубликованное эссе Брэдбери «Бескрылая летучая мышь», около середины 1940-х годов.

«…открылись двери нового театра Genesee…»: полная история театра Genesee приводится на его официальном веб-сайте www.geneseetheatre.org. В феврале 2001 года мэрия Уокигана одобрила проект по реновации величественного старого здания на сумму до двадцати миллионов долларов.

«Утром 8 февраля 1928 года…»: свидетельство о смерти, штат Иллинойс, запись клерка № 11856.

«На рассвете пришли чужие люди…»: в различных опубликованных хронологиях жизни Рэя Брэдбери, в том числе в критическом исследовании Дэвида Могена «Рэй Брэдбери» и в «Спутнике Рэя Брэдбери» Уильяма Ф. Нолана указано, что Элизабет Брэдбери умерла в 1927 году, хотя на самом деле это произошло в 1928-м.

«Он давал очень насыщенные, захватывающие представления…»: интервью автора с биографом Блэкстоуна Дэниэлом Уолдроном.

«…имеет множество поклонников среди читателей научной фантастики…»: Knight, Ray Bradbury, Modern Critical Views series.

4. Ученик волшебника

В детстве я читал его книги. Помню «451° по Фаренгейту» и «Человека в картинках». Он был и остается великим писателем с очень богатым воображением.

Стэн Ли[6]

Осенью 1929 года в дверь дома по адресу: Вашингтон, 619, громко постучало будущее: пока в стране разгоралась Великая депрессия, Рэй открыл для себя новый комикс «Бак Роджерс в XXV веке» на страницах Waukegan News. Для девятилетнего мальчика, которого впоследствии, к добру ли, к худу ли, назовут «величайшим живым классиком мировой научной фантастики», этот комикс стал дверью в будущее. «Я, как и все мальчики двадцатых годов, рос в облаке последних дымов пароходной Америки, на последних маршрутах конных экипажей, молочных грузовиков и повозок со льдом, влекомых ленивыми от летней жары лошадьми», – писал Брэдбери в предисловии к книге «Бак Роджерс: первые шестьдесят лет XXV века». Именно поэтому история о выдуманном далеком будущем оказала на юного Рэя такое огромное влияние.

Приключения Уильяма «Бака» Роджерса начали публиковаться в ежедневных газетах в октябре 1929 года, и Рэй принялся их коллекционировать с почти религиозной одержимостью, не пропуская ни одного выпуска. Космическая сага «Бак Роджерс», созданная писателем Филом Ноланом и художником Диком Калкинсом, стала первым научно-фантастическим комиксом. Картинки, пестревшие летательными аппаратами, ракетами, парализующими лазерами и реактивными поясами, уносящими людей к небесам, поражали Рэя – мальчика, родившегося между викторианскими сумерками и зарей космической эры. «В 1929 году мы мыслили так примитивно, что даже не могли вообразить появление аппарата, способного оставить отпечатки на лунном грунте. Над такими фантазиями смеялись – девяносто девять процентов населения считали их неосуществимыми. А «Бак Роджерс» между тем заходил гораздо дальше: в нем описывались путешествия на астероиды, Венеру, Меркурий и даже Юпитер… И все это в 1929 году! Только представьте: Армстронг, Олдрин и Коллинз тогда еще даже не родились!» – рассуждал Рэй.

Пока он наслаждался новым увлечением, Америка переживала Великую депрессию. Семейство Брэдбери, и так едва сводившее концы с концами, находилось на грани разорения; Леонард отчаянно цеплялся за работу в бюро энергоснабжения и освещения. Рэй не понимал, в каком положении находится его семья, не говоря уже об остальной стране, и, в отличие от большинства людей, переживших Великую депрессию, не приобрел привычки переживать о деньгах. Поглощенный любовью к комиксам, он без конца болтал о Баке, Уилме Диринг, ракетных рейнджерах, докторе Хьюэре, Киллере Кейне, коварной и прекрасной королеве Ардале. Одноклассники дразнили Рэя за детские интересы: «Зачем ты собираешь «Бака Роджерса»? Не будет никаких ракет, никогда мы не полетим на Марс или на Луну!» Больно раненный этими словами, чувствительный мальчик после уроков бросился домой и разорвал свою коллекцию комиксов. Он поверил: все эти ракеты и лазерные пушки – просто детские выдумки. «Моя коллекция «Бака Роджерса»! [Я] будто отдал на растерзание голову, сердце, душу и половину легкого, – вспоминал Рэй. – Целый год я страдал, горевал и проклинал себя за глупое отречение от того, что было величайшей любовью моей жизни. От воображения. От романтики. От интуиции. От любви».

Вскоре после расставания с «Баком Роджерсом» Рэй осознал свою ошибку: нельзя слушать других ребят, которые торопятся повзрослеть! Плевать на так называемых «друзей» и их преждевременную тягу ко всему взрослому – однажды они пожалеют о своем детстве. Тяжелый урок юных лет Рэй запомнил на всю жизнь и уже никогда не терял связи со своим внутренним ребенком, превратившись в ходячее воплощение синдрома Питера Пэна. Эти события стали для него важной поворотной точкой, подтолкнув к развитию здоровый эгоцентризм. Отныне Рэй верил в себя, свои увлечения и идеи, что бы ни говорили окружающие. Он вернулся к «Баку Роджерсу» и хранил ему верность всю оставшуюся жизнь. Уничтожив коллекцию комиксов, Рэй осознал важную истину: нельзя предавать свои мечты и любовь.

На заре увлечения «Баком Роджерсом» Рэй завел традицию еженедельно посещать публичную библиотеку в компании старшего брата; вечер понедельника стал для мальчиков священным. Библиотека Карнеги – представительное гранитное здание, построенное в 1903 году, – находилась на углу улиц Вашингтон и Стейт, в четырехстах метрах от дома Брэдбери, так что Шорти и Скип добирались, а точнее добегали туда без труда. «Мы всегда бежали, – вспоминал Рэй. – Я чаще всего бежал потому, что брат меня бросил или, наоборот, гнался за мной. Так или иначе, мы неслись в библиотеку бегом».

Семейство Брэдбери не могло себе позволить часто покупать книги, поэтому библиотека стала спасением, особенно для Рэя. Здесь он давал волю своему воображению; еженедельные походы в библиотеку Карнеги – одно из самых дорогих его воспоминаний. А вот Скип, главный спортсмен в семье, выросший впоследствии в рослого серфера, с годами вовсе забыл, что в детстве у них имелась такая традиция. Тем не менее тогда он хранил верность своему жадному до знаний младшему брату и неизменно сопровождал его в этих походах. «Я уходил в библиотеку с головой, – вспоминал Рэй. – Бросался в книги и тонул в них. В библиотеке внешний мир переставал для меня существовать. Я набирал гору книг, садился за стол и проваливался в них». Там были и незнакомые Рэю книги о стране Оз, и книги о магии, демонологии и динозаврах, и детективы о Нэнси Дрю («Потайную лестницу» и «Секрет старинных часов» Рэй взял тайком, поскольку они считались девчачьими книгами). Вечерами в библиотеке Карнеги зажигались настольные лампы