Борьба за огонь - Жозеф Анри Рони-старший

сверху, и теперь озерчанин оказался наполовину поверженным. Задыхаясь, он ослабил хватку и ударил Ирквара по лицу. Ирквар нанес ответный удар.

Оба мгновенно вскочили на ноги и, как и прежде, смотрели друг на друга не только с ненавистью, но и с восхищением, полностью осознавая равенство сил! Их души объял воинственный восторг, равносильный любви. В них возникло ощущение забытого таинственного величия, зыбкой и торжественной красоты, как странное отражение бесконечно далеких времен, когда их предки сражались с могучими силами древних лесов, с огромными хищниками.

Но в озерном великане это вызывало лишь более яростное желание расправиться с врагом, растерзать, растоптать его труп, тогда как в Иркваре проснулось неизъяснимое сожаление, в нем зарождалось братское чувство к достойному противнику…

Они сжали кулаки, как и в начале схватки: озерчанин собрался, напрягся для страшного, почти звериного прыжка, но благодаря быстрой реакции Ирквар смог блестяще защититься.

Смуглый воин метнулся вперед, два пудовых кулака пытались поразить цель. Ирквар успел отклониться в сторону – сильный удар чуть было не размозжил ему висок. Но поскольку нападавшего по инерции отбросило в сторону, горец бросился на него с фланга. Он колотил его коленями и кулаками, а потом отшвырнул в болото. Яростные крики озерчан, рев рогов горцев возвестили об этом триумфе. Пораженный своей победой Ирквар искал взглядом противника: но тот исчез и несколько мгновений еще оставался невидимым, потом вновь появился на поверхности в двадцати локтях от тропы и вылез из болота, весь покрытый черной тиной, вода текла с него ручьями.

Сразу же, в ярости от унизительного проигрыша, он собрался возобновить бой. Но, нарушив обычай, его соратники вышли на тропу, некоторые из них держали наготове луки. Ирквар успел лишь поспешно ретироваться. Он крикнул озерчанам:

– Трусливые водяные твари! Мерзкие черви!

Горцы подхватили и тоже стали выкрикивать оскорбления. У входа в убежище они размахивали оружием и триумфально приветствовали своего героя:

– Ирквар победил огромного озерного медведя!

Однако озерчане так и не продвинулись на расстояние полета стрелы. В ответ на оскорбления они стали поносить горцев. Их исполин, еще весь в иле и водорослях, бросил новый вызов, и Ин-Кельг, несмотря на рану, тоже поддержал его, выкрикивая ругательства. Тхолрог кричал в ответ:

– Озерчане – жалкие трусы! Их слово, что пустое кваканье лягушек!

– Мы уничтожим ваши деревни… Мы заберем ваших воинов в рабство! Никто не устоит перед Роб-Сеном! – гордо заявил Ин-Кельг.

– Кивасар захватит озера… Наши западные собратья уничтожат армию Роб-Сена! – крикнул Тхолрог.

Снова раздался заунывный звук рога. А на болоте становилось все темнее. Большое облако теперь походило на огромное воронье крыло. В зловещей топи стонали камыши и тростник. Ветер то затихал, то дул с новой силой. Великий и грустный день, торжество стихий.

Ин-Кельг, великан озер и все враги удалились на чавкающий грязью берег болота, скрытый завесой ив. Только их дозорные разбили лагерь и, похожие на застывших аистов, наблюдали за лагунами. И эта тишина, полная коварных ловушек, встревожила горцев.

Глава третья

Тжандринар

Шло время. Несколько раз падали тяжелые дождевые капли, но дождь так и не начался. Порывы сильного ветра несли по небу огромную грозовую тучу. Широкие молнии освещали горизонт. Где-то вдалеке слышался глухой, тягучий рокот грома. Таинственно скользили по темной воде светящиеся тени. Горцы с тревогой наблюдали за своими врагами. У входа в ивняк показался Ин-Кельг, затем отряд озерчан. С первого взгляда горцы угадали тактику врага. Круглоголовые соединили свои небольшие щиты, соорудив с помощью переплетенных ветвей нечто наподобие большого общего укрытия, за которым можно было спрятаться. От вертикально пущенных стрел их теперь защищали либо щиты, обтянутые кожей, либо ветки.

Тхолрог и его спутники испытывали даже не опасение за исход сражения, а ужасную горечь, смутную ненависть к несправедливой судьбе.

Пока они размышляли, Ин-Кельг вышел вперед на тропу:

– Люди гор… Не хотите ли вы спасти свои жизни, вернув нам Эй-Мор и Эйримах?

Тхолрог бросил на женщин отчаянный взгляд, полный нежности и страха. Эй-Мор, встретив этот взгляд, смело повернулась к вождю, ее лицо тоже выражало нежность. Он снова почувствовал, что в его сердце дочь Роб-Сена победила Эйримах.

– Что мы должны ответить?

Но тут раздался зычный голос Жреца Сокровенных Вещей:

– Они не сдержат своего слова… И как только мы отдадим им женщин, наши жизни подвергнутся угрозе. Я отвечу!

И он закричал с надменным видом, на мешанине языков озерчан и горцев:

– Люди с гор не отдадут пленниц, и дочь Роб-Сена умрет вместе с нами… Она умрет на ваших глазах, если вы нападете на нас!

Тхолрог не отрывал глаз от пленницы. Но ни в ее темных глазах, ни в смуглом лице не увидел ни тени протеста против сказанного Жрецом Сокровенных Вещей. У него, молодого вождя, напротив, вырвался жест ужаса и беспокойства, она заметила, и у нее на губах заиграла легкая девичья улыбка, нежная и озорная.

– Неужели люди гор отказываются вернуть Эйримах? – выкрикнул Ин-Кельг.

– Они отказываются верить слову лживых зверей!

Тишина. Ожидание. Казалось, что опустилась ночь, настолько сгустилось и низко нависло над болотом темное облако. Озерчане выдвинули вперед свое укрытие из щитов и веток.

Внезапно Жрец Сокровенных Вещей начал издавать дикие вопли, произносить заунывные заклинания, бросая в небо камни. Засверкали молнии, гром гремел совсем близко.

– Я сдерживал грозу, – кричал Жрец Сокровенных Вещей, – но теперь пусть она грянет!

Неистовым жестом он, казалось, схватил и притянул к себе огромное облако. Затем поднял руку – он держал жабу, которую, должно быть, нашел где-то неподалеку, и бросил ее в воду.

Все смотрели на него с восхищением. Да он и сам, без сомнения, отчасти веря в свое могущество, крикнул озерным жителям:

– Я насылаю бурю! Озерные люди раскаются!

Начался дождь. Горцы закричали от восторга.

Озерчане, однако, продолжали наступать, пока не оказались в пределах досягаемости стрел, в том месте, где расширялась скалистая тропа. Там они укрепили свое защитное сооружение высотой в пять локтей на кольях, вырезанных из ивы. Внизу они обложили его звериными шкурами и тканью, чтобы закрыть все бреши для попадания противников.

Когда это было сделано, из ветвей ясеня соорудили нечто вроде примитивной платформы, и самые искусные из лучников, взобравшись на нее, возвышались над укрытием горцев, сами оставаясь под прикрытием. Через щели они могли вести наблюдение, выбирать жертву, целиться и мгновенно стрелять, почти не обнаруживая себя. Другие воины, не такие меткие стрелки, защищали, прикрывая их.

В этих условиях отступление горцев все равно не могло бы спасти их всех. Дюжина из