Чайная роза - Дженнифер Доннелли

— Что ты все по чай да про чай? Как твои дела? — спросила Фиона. — Как дела у Майкла, Мэри, Ната и Мадди? Как там Тедди и Питер?

— У меня нормально. И у них тоже. У всех нормально. Сейчас самое главное — это твои дела. Знаешь, никто не верит. Майкл рассказывал нам обо всем частями, а мы говорили, что он это выдумал. Честное слово! Сначала новая компания, потом новый муж… все думают, что ты рехнулась!

Фиона засмеялась. Она была несказанно рада Стюарту, прибывшему из Нью-Йорка только сегодня утром. Его встретили на вокзале, отвезли в «Савой», а она сама приехала к нему всего полчаса назад. Хотела пригласить его на ленч, но Стюарт сказал, что насиделся в дороге, и настоял на посещении «Оливера», а потом конторы на Минсинг-лейн. Для Брайса на свете не существовало ничего, кроме чая. Бизнес был ему дороже салата с крабами.

Сейчас они под руку шли по уоппингской Хай-стрит.

— Нет, ей-богу, Фиона… — Внезапно Стюарт стал серьезным. — Шутки в сторону. Я слышал, что ты чуть не рассталась с жизнью…

— Точнее, обрела новую.

— Но этот человек едва не убил тебя! Подумать только, Уильям Бертон! А ведь я собирался у него работать. Это было много лет назад. В юности. — Он покачал головой. — Это наводит на размышления… Говоришь, тело так и не нашли?

— Нет. Когда потушили пожар, начался отлив и унес труп.

— А что с человеком, который его убил?

— Его не нашли тоже, — отвернувшись, ответила Фиона.

— Значит, он застрелил Бертона, спас тебя и ушел?

— Он был капитаном гуари. Перевозил пассажиров на тот берег, — вполголоса ответила Фиона. — Увидел пожар, услышал мои крики и приплыл на помощь.

— Никогда не слышал, чтобы паромщики плавали по реке с оружием.

— Он сказал, что его слишком часто грабили.

— Он так и не сказал, как его зовут?

— Нет. Думаю, намеренно. Он убил человека. Чтобы спасти меня и Джо, но все же совершил убийство и не хотел неприятностей с полицией. Он спас нам жизнь, Стюарт.

— Похоже на эпизод из приключенческого романа, — сказал Стюарт, и Фиона на мгновение почувствовала себя так, словно над ней проплыла темная туча, закрывшая солнце.

— Но финал у этого романа оказался счастливым, не так ли? — спросил Стюарт. — Вскоре после этого ты вышла замуж?

— Да, — с улыбкой ответила она. — Сейчас я живу у Джо. В Гринвиче. Где ты будешь сегодня вечером.

— Это тот самый парень, которого ты знала с детства?

— Да.

— Хороший парень?

— Очень хороший.

— Могу себе представить. Ты просто цветешь, Фиона. Я никогда не видел тебя такой счастливой.

— Спасибо, Стюарт. Не могу дождаться момента, когда вы познакомитесь.

Стюарт потрепал ее по руке:

— Ник был бы рад за тебя. Ты это знаешь, правда?

Фиона кивнула и посмотрела на свою руку, лежавшую на руке Брайса. Кольцо Ника с их инициалами хранилось в шкатулке для драгоценностей; иногда она вынимала его и вспоминала своего первого мужа и лучшего друга. Теперь она носила обручальное кольцо Джо. И его прекрасного синего скарабея. Как и бриллиантовый перстень Ника. Только теперь не на левой, а на правой руке. Джо не возражал. Наоборот, говорил, что в долгу перед Никласом Сомсом за заботу о ней.

— И когда мы снова увидим тебя в Нью-Йорке?

— Через месяц. Теперь, когда ты приехал, я надеюсь восстановить лондонскую компанию. За последние месяцы от «Чая Бертона» остались рожки да ножки. Дел невпроворот, Стюарт. Ресурсы имеются. Представляешь, у нас даже есть собственная плантация! Но все придется начинать практически с нуля. Я вот что подумала… Ты не возражаешь против того, чтобы на время остаться здесь? Возможно, надолго. Конечно, за новое жалованье, соответствующее твоему новому посту президента компании «ТейсТи, Лондон».

— Я? Возражаю? Фиона, я надеялся на это с того момента, как только получил твою телеграмму с просьбой приехать. Ужасно соскучился по Англии. Наверное, старею. Когда сошел с поезда, чуть не заплакал. Приятно возвратиться на родину.

— Ох, Стюарт, это просто чудесно! Лучше не бывает! Я так рада!

— А ты сама-то как? Не жаль уезжать из Лондона?

— Конечно, жаль. Не хочется расставаться с дядей Родди и новой родней, но по старой я тоже соскучилась. Не могу дождаться, когда увижу Сими, Мэри и детей. — Фиона лукаво улыбнулась. — И даже Майкла. — Она действительно соскучилась по ним. Ужасно. В июле Фиона рассчитывала, что пробудет в Лондоне не дольше месяца. А сейчас октябрь на носу. И по «ТейсТи» она тоже стосковалась. Стюарт прекрасно руководил компанией в ее отсутствие, но Фионе не терпелось снова увидеть свой склад, свои фургоны и товарные вагоны.

— А как же муж? Он не возражает против твоего возвращения в Нью-Йорк?

— Мы не собираемся расставаться! — засмеялась Фиона. — Он едет со мной. Мы хотим проводить три месяца в Нью-Йорке, потом три месяца в Лондоне и так далее. Посмотрим, что из этого получится… — Она остановилась и показала Стюарту на здание из красного кирпича. — Мы пришли. Это и есть «Оливер».

— Ну, будь я проклят! Да она просто огромная! — воскликнул Стюарт и сделал несколько шагов назад, чтобы увидеть пристань целиком.

Фиона тоже осмотрела здание, довольная темпом ремонтных работ. «Оливер» вновь стоял во всей своей красе. Пятна копоти с фасада счистили. Рухнувшую стену восстановили. Окна и люки заменили. Балки и стропила поставили заново, а недавно настелили полы. На складе снова хранился чай. На втором этаже стояли ящики с новой смесью на основе «Ассама», составленной специально для компании «ТейсТи, Лондон». Следя за рабочими, поднимавшими доски на четвертый этаж, Фиона ощутила, как от реки внезапно повеяло холодом.

— Ну что, войдем? — спросил Стюарт.

— Иди и осмотрись. Я сейчас приду, — сказала она.

Когда Брайс исчез, Фиона пошла к Старой лестнице — точнее, к новой Старой лестнице, — чтобы немного посидеть у воды. Ей хотелось увидеть любимую реку, собраться с мыслями и справиться с чувствами, которые вспыхнули в душе при воспоминании о случившемся в день пожара на «Оливере». Она спустилась до середины лестницы и села на свою любимую ступеньку.

Над рекой летали чайки. Какой-то беспризорник рылся в глине, выкапывая очередное сокровище. Когда Фиона сумела справиться с собой, она подняла глаза и посмотрела на южный берег, где стояло зернохранилище Коула. Именно там она в последний раз видела своего брата.

На глазах Фионы проступили слезы. Так всегда бывало при воспоминании о том, как она услышала его голос, потом увидела лицо и ощутила объятия сильных рук. Она плакала целую вечность. Сначала от изнеможения, от переживаний, от ран, от пережитого ужаса, а потом от радости.

В лодке Чарли рассказал Фионе, что после истории с «Чаем Бертона» он читал о ней во всех газетах. Рассказал о потрясении, горе и гневе, охвативших его при известии о том, что Бертон убил их отца. И о том, как он радовался, узнав, что Фиона выздоровела. Он велел своим людям не спускать с нее глаз и найти Бертона. Но обнаружить его не удалось; эта тварь слишком хорошо спряталась. Только когда Том и Дик поймали О’Нила, проследив за ним от дома Фионы до Ковент-Гардена, выяснилось, что Бертон обитает в потайной комнате на верхнем этаже «Оливера». Но они чуть не опоздали. У парней хватило ума позвонить Чарли по телефону. Тогда он сел в лодку и взял с собой нескольких человек. Когда Том и Дик, понявшие замысел Бертона, примчались на пристань, «Оливер» уже горел. Они побежали к Новой лестнице и спустились на берег как раз вовремя, чтобы помешать Бертону убить ее.

За время его рассказа лодка пересекла Темзу и причалила у зернохранилища Коула. Они высадились и вошли в склад через боковую дверь. Фиона удивилась, очутившись в удобной, хорошо освещенной комнате, посреди которой стоял накрытый стол. Джо осторожно положили на канапе, дали обезболивающее, а затем вызвали врача. Ногу вправили и наложили на нее шину. Лучшего ухода ему не обеспечил бы и личный хирург самой королевы. Потом доктор Уоллес продезинфицировал рану Фионы и зашил ее. Нож Бертона проник не так глубоко, как в прошлый раз, и потеря крови оказалась незначительной.

Пока Джо отдыхал, а Том Смит и все остальные пили и закусывали, Чарли отвел Фиону в другую комнату. Там стоял большой письменный стол, клубные кресла и пара канапе. Они снова обнялись, и Фиона опять заплакала. Она вцепилась в брата, а он гладил ее по голове и утешал. Потом отвел на диван и дал бокал вина.

— Фи, хватит плакать. Пожалуйста. У тебя и так глаза распухли. Я здесь, живой и здоровый, — сказал он.

Фиона кивнула, но плакать не перестала. Только глотала слезы и бормотала:

— Чарли, где ты был? Мы думали, ты умер. Куда ты исчез? Из реки выловили труп. При нем были папины часы. Где ты был все это время? Почему не попытался нас найти?