Отряд (Аш - Тайная история - 2) - Мэри Джентл

"Священник?

Как он может быть священником, если он - мой муж?!"

В последний раз она видела молодого человека с небрежно разбросанными по плечам волосами, в кольчуге и меховой накидке визиготского рыцаря. Теперь, безоружный - даже без кинжала! - он был укутан в темную рясу, застегнутую от подбородка до метущих землю пол, туго перетянутую поясом. Тем заметнее были широкие плечи и грудь. При виде его гладко выскобленной кожи и светящихся золотом волос ей захотелось подойти, уткнуться носом ему под подбородок, вдохнуть запах мужчины.

Колеблющееся пламя греческих огней отбрасывало мечущиеся тени, с успехом скрывавшие выражение лица. Аш с ужасом почувствовала, что у нее горят щеки.

- Фернандо, - громко окликнула она и, вдруг остро ощутив свои остриженные патлы и общую грубость облика после долгих недель осады, отвела взгляд, когда он поднял на нее глаза. На шее у него вместо нагрудного креста висел медальон с изображением лица мужчины, из открытого рта которого прорастал пучок листьев. "Значит, арианский священник. Christus Viridianus! Что за..."

Злясь на себя, Аш снова подняла взгляд. Кто-то искусно выбрил волосы у него над ушами в тонзуру послушника. Он смотрел на нее, словно забавляясь.

- Аббат Мутари, несомненно, убедителен, - заметила Aш, более жестко, чем ей того хотелось. - Но можно было предвидеть заранее, что вы воспользуетесь первой возможностью натянуть на себя юбки!

Солдаты одобрительно загудели. Аш расслышала, как Роберт Ансельм переводит ее слова туркам Баязета - спустя несколько секунд и они присоединились к общему веселью.

"Вот она я - шутница", - подумала Аш, все еще разглядывая Фернандо. Она-то знала, что насмешка просто дала ей больше времени поглядеть на него, размышляя: "Неужели он и вправду принял сан?" и "Соблюдают ли арианские священники целибат?"

По телу пробежала теплая волна, мышцы бедер расслабились; Аш знала, что зрачки глаз раскрылись на всю радужку.

- Вот мой посланец, - сказал король-калиф. Фернандо дель Гиз поклонился. Аш все глядела.

- Дерьмо, - проговорила она. - Ну, дерьмо! Веселенькое, на хрен, Рождество.

Гелимер словно не слышал Аш. Он обращался к Флоре, переводя взгляд с нее на других бургундцев:

- С ваших стен видно далеко, и вы не слепы. У меня под Дижоном три легиона. Очевидно, что вам не выстоять. Следуя правилам рыцарства, я предоставил вам этот шанс, но другого не будет. Пришлите ответ с моим эмиссаром - завтра, в день святого Стефана.

5

- Запечатайте к черту этот подкоп, - приказала Аш. - Сперва камней побольше, а сверху уж землей. Только не хватало, чтоб отсюда полезли. Пошевеливайтесь!

- Да, капитан! - один из бургундских офицеров повернул к своему отряду, ожидавшему - кто стоя, кто на корточках - под развалинами разбитого обстрелом дома, и еще издалека начал выкрикивать короткие приказы.

Флора распорядилась:

- Пусть кто-нибудь - хоть Томас Рочестер - скажет Ла Маршу, что я у Аш. Созывайте совет.

- Я схожу, - вызвался Джон де Вир. - Мадам, мне хотелось бы поскорее обсудить с мастером де Ла Маршем слова калифа. Вы позволите привести его к вам?

Флора кивнула, и граф, отдав приказания через переводчика, поспешно зашагал прочь во главе отряда своих янычар. Их топот затерялся в грохоте подкатываемых к устью подкопа бочек с камнями. На улицах пахло гарью. Ледяной ветер доносил не теплый дым кухонных костров, а маслянистую, с металлическим привкусом, копоть греческого огня. Аш бросила последний взгляд на цепочку солдат в куртках и плоских шлемах, которые передавали из рук в руки мешки с глинистой землей, и повернулась к Флоре. Герцогиня стянула с головы венец и пальцами расправляла примятые золотистые волосы. Подстриженные так же коротко, как и у брата...

- Пошли, - сказала Аш. - Обидно будет, если тебя после всех предосторожностей размажет по мостовой шальным ядром.

- Ты думаешь, они нарушат перемирие?

- При первой возможности, но не раньше того! - Аш оглянулась на стоящего среди наемников из Лазоревого Льва Фернандо дель Гиза. Каждый, кто видел его под Нейсом, или в Генуе, или в Базеле, мог признать изменника.

- Прикройте его чем-нибудь, - бросила Аш одному из сержантов Рочестера. - Отдай ему свой плащ с капюшоном, что ли.

Она проследила, пока сержант набросил плащ на плечи Фернандо, стянул завязки и, подняв капюшон, натянул его поглубже на лицо. Ей мучительно хотелось проделать все это самой. "Мой муж. Я делила с ним ложе. У меня мог быть от него ребенок.

Но я отказалась от него еще в Карфагене. Слабак. Ничего в нем нет, кроме смазливой наружности!"

- Возьмем его с собой, - сказала Аш. - Все равно Флориан надо в башню, в госпиталь.

Среди ландскнехтов, обступивших Фернандо дель Гиза, возникло неуловимое замешательство. "Будь он рыцарь, им бы все было ясно, - подумала Аш. - А так на всех лицах написано: "Какой-то священник!"".

- Для тех, кто не знает, - она немного повысила голос. - Этот человек был рыцарем Фридриха, императора Святой римской империи. Не стоит давать ему возможность заполучить в руки меч. Ладно, двигаемся!

Фернандо счел нужным запротестовать, хотя в голосе его сквозило самодовольство:

- Я ведь посол и христианский священник. Тебе не следует бояться меня, Аш.

- Бояться тебя?

Она несколько секунд глядела на него, удивленно подняв брови, потом, фыркнув, отвернулась.

Флора пробормотала:

- Гелимер плохо меня знает, тебе не кажется? В данном случае кровь не вода, она гораздо жиже.

Аш не без труда выдержала циничный тон, заметив:

- Пожалуй, Фернандо наговорил ему, будто ты - его любящая сестрица и ради него способна не только сдать город, но и проехаться нагишом через весь Дижон до самых Северных ворот.

- Или что он - твой возлюбленный супруг! Идем же, - поторопила лекарь-герцогиня.

Выходя на открытую разбитую ядрами площадку перед воротами, Аш не удержалась, подняла глаза. Из всего отряда один Фернандо ошеломленно посматривал на солдат, в небо, снова на Аш...

- О, я не сомневаюсь, что Гелимер выполнит условия перемирия, ядовито заметила Аш и зашагала дальше, как всегда, окруженная стражей. Впереди знаменосец, позади - эскорт, под ногами - остатки стен: обращать внимание на экс-рыцаря было просто некогда. В сознании почти не осталось места мысли: "Это мой муж!", и хорошо, что не осталось. Холод глубоко вгрызался в кости. В промозглом подземелье было все же много теплей, чем на выстывших улицах Дижона под пустым зимним небом. Аш на ходу хлопала ладонью о ладонь - латные перчатки звонко гремели. Тени протянулись далеко к северу, и колокол аббатства отбил терцию. Короткий взгляд на стены убедил Аш, что бургундцы и отряд Льва на местах и не спускают глаз с осаждающих.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});