Забайкальское казачество - Николай Смирнов

16 июня артиллерия Юго-Западного фронта на участках 7-й и 11-й армий открыла ураганный огонь, невиданной до этого силы, который продолжался в течение двух суток. Окопы противника буквально сровнялись с землей, заграждения были уничтожены. Русская пехота пошла в атаку, овладев без труда двумя-тремя укрепленными позициями немцев и австрийцев. Только на участке 6-го армейского корпуса было взято в плен до 9000 солдат противника и 5 орудий. А всего за два дня боев Русская армия захватила между реками Верхней Стрыпой и Нараювкой 300 офицеров и 18 тысяч солдат пленными, 29 орудий, много других трофеев. Противник на Злочевском направлении был отброшен за Малую Стрыпу.

В дальнейшем бои по обе стороны железной дороги Баткув — Конюхи приняли ожесточенный характер. Овладев рядом укреплений, 11-я армия понесла большие потери и приостановила свое наступление, перейдя к обороне. Наступательный порыв исчез не только из-за сопротивления противника, а в большей степени в результате того, что не все полки охотно шли в бой. Один рвался вперед, другой оставался на месте, третий только обозначал наступление.

Полки 1-й Забайкальской казачьей дивизии в ожидании глубокого прорыва фронта обороны и возможности перейти в преследование отступающею противника продвигались за наступающими частями.

18 июня дивизия сосредоточилась в деревне Злочевке, в 9 верстах от передовой позиции. В течение двух дней казаки находились на месте. В полки прибыло из Аткарского запасного дивизиона пополнение казаков и конского состава.

Прошедшие дожди с градом превратили глинистую почву в раскисшее болото.

19 июня несколько раз в течение дня прилетали немецкие самолеты, пытавшиеся сбить аэростат с наблюдателем, но дружным огнем винтовок и пулеметов казаков были отогнаны.

20 июня дивизия перешла в деревню Тауров.

Пехотные части все больше выходили из подчинения русского командования — отказывались идти на позиции или наступать. Были предприняты попытки силой заставить идти их в бой, для чего привлекались части 1-й Забайкальской дивизии. Так, в течение 22 июня 1-й Читинский полк дважды использовался для этих целей. Первый раз — получил задачу заставить Павловский гвардейский полк выступить на позиции, вплоть до применения оружия. Потом его поставили сзади, в 2 верстах за 13-м и 14-м Финляндскими полками, отказавшимися наступать на деревню Куклинце.

С 23 июня казаки стали непосредственно участвовать в боях. Как только на участке 49-го армейского корпуса наметился успех, по две сотни от 1-го Читинского, 1-го Верхнеудинского, одна от 2-го Верхнеудинского полков и пулеметные команды от 1-го и 2-го Верхнеудинских полков перешли в распоряжение командира корпуса для преследования отходящего противника и составили резерв корпуса. Две сотни 1-го Читинского полка (1 — я и 2-я) с пулеметной командой и стрелковым дивизионом сменили на позициях 4-й Финляндский полк, заняв участок обороны протяженностью в 1200 шагов. В этот же день 1 — я и 2-я сотни читинцев приняли участие в общем наступлении в пешем порядке. Во время перебежки под огнем противника осколком снаряда был убит хорунжий Ф.Ф. Шильников. Около 17 часов казаки и пехота попали под фланговый огонь немецкой артиллерии, заставившей их приостановить наступление.

1 — я и 2-я казачьи батареи заняли позиции в районе деревень Погребцы — Цыцова и вели сильный огонь на протяжении всего дня.

Убывшие в резерв командира 49-го армейского корпуса сотни сосредоточились в деревне Фоторах, где получили задачу выдвинуться в конном строю через д. Цыцова к высоте 392,0 и, не доходя до нее, остановиться. При выполнении задачи колонну казаков атаковал немецкий самолет, ранив из пулемета одного казака. Прибыв к высоте, отряд расположился в лощине, которая обстреливалась противником из орудий. Здесь поступил приказ выдвинуться после предварительной разведки к деревням Зарудзе, Уршулов и зайти во фланг противнику, засевшему в урочище Хоростовец, выбить его оттуда и в случае успеха преследовать. Для разведки убыла 6-я сотня 1-го Верхнеудинского полка, которой было приказано, кроме выяснения сил противника у указанных деревень, найти переправу через реку Малую Скрыпу.

Не успела 6-я сотня подъесаула Лаврова приступить к выполнению поставленной задачи, как была накрыта шестью шрапнельными снарядами, которые легли в самую гущу казаков. По счастливой случайности потерь не оказалось, только один казак был контужен. При подходе к д. Зарудзе сотня опять попала под сильный огонь немецкой артиллерии, во время которого казак Николай Былков был ранен, двое казаков контужены и убита одна лошадь. Противник прочно удерживал деревни и отходить не собирался. С получением приказа сотня отошла в д. Фоторах.

Не дождавшись донесения от разведывательной сотни, командир корпуса посылает 2-ю сотню 2-го Верхнеудинского полка под командованием подъесаула Беломестнова с той же задачей. В 18 часов 20 минут в донесении от Беломестнова было указано, что противник, обнаружив выдвижение конницы, обрушил на нее град тяжелых снарядов и что в сотне большие потери. Ввиду изменившейся на фронте обстановки отряд получил задачу прекратить разведку и вернуться в д. Фоторах. Потери 2-й сотни, попавшей под артиллерийский обстрел противника, составили: убиты — 5 казаков, без вести пропали — 2, ранены — 19; лошадей убито — 24, ранено — 13.

4-я и 5-я сотни читинцев вернулись в Фоторах, а 6-я сотня во главе с командиром полка выступила на позиции в помощь войсковому старшине Мациевскому, стрелковый дивизион которого не хотел воевать. Участок обороны дивизиона обстреливался сильным огнем тяжелых снарядов, солдаты покидали окопы, огневую связь с 1 — й и 2-й сотнями читинцев не поддерживали.

На других участках положение сложилось еще хуже. Наступление 49-го армейского корпуса провалилось. В ходе его полки не выдерживали указанное направление, перемешались, а когда людей стали разводить по своим частям, другие части подумали, что начался отход, и покинули свои позиции. Уходили с позиций под любым предлогом и без предлога. Одного раненого сопровождали 5–6 человек. Офицеры потеряли свою власть, все их попытки заставить самого «демократичного в мире» солдата наступать не имели успеха. 49-й корпус отказался наступать. Это случилось тогда, когда к месту наметившегося прорыва стали в спешном порядке прибывать резервы противника, который не упустил возможности для подготовки и перехода в контрнаступление. О сложившемся положении на фронте 49-го корпуса свидетельствует такой факт: командир одного из батальонов, исчерпав все средства, чтобы удержать солдат на позициях, докладывал командиру полка по телефону, что у него в батальоне «полный бардак», солдаты бегут, а когда командир, не поняв его, переспросил, что случилось, с ожесточением несколько раз повторил: «полный бардак».

В другом месте не пошли в бой 6-й, 7-й и 8-й Финляндские полки. 49-й армейский корпус вынуждены были заменить 5-м армейским корпусом, но и он не мог уже предотвратить надвигающуюся катастрофу.

Только казаки по-прежнему находились на позициях. 24 июня 1-й Верхнеудинский полк вышел из состава 49-го армейского корпуса и присоединился к своей дивизии. Две сотни с 4 пулеметами в пешем строю выступили в д. Погребце на смену в окопах сотен 1-го Читинского полка, который убыл в г. Тарнополь для замены 1-го Аргунского полка, несшего там службу.

27 июня полкам была объявлена благодарность от командующего 11-й армией генерала Эрдели за то, что 1-я Забайкальская казачья дивизия единогласно постановила войти в ударную группу.

Сменяя друг друга, забайкальские казаки находились в окопах на позициях, брошенных пехотой, несли службу в г. Тарнополе и вылавливали дезертиров, вели разведку, гибли от пуль и снарядов противника. Только за 28 июня потери 2-й сотни 1-го Верхнеудинского полка, попавшей при смене позиций под сильный артиллерийский обстрел, составляли: убиты — 2 (казаки Федор Третьяков и Игнатий Лончаков), ранены — 10 казаков и прапорщик Токмаков, контужены — 13 казаков.

Дивизия размещалась в д. Плавуча-Велька. 28 июня здесь состоялся доклад генерала Шильникова и хорунжего Кузнецова о работе Всероссийского казачьего съезда в Петрограде. Присутствовали все желающие офицеры и казаки.

31 июня казачьи секреты 1-го Верхнеудинского полка доложили о попытках разведчиков 7-го конного корпуса противника снять наши секреты и об усилении огня его артиллерии в районе д. Конюхи.

Немецко-австрийские войска готовились перейти в наступление, а фронт 11-й армии продолжал разваливаться. Солдаты бесчинствовали, совершая безнаказанные преступления.

2 июля был убит своими солдатами командир 22-го гренадерского Суворовского полка полковник Рыков зато, что «уговаривал солдат пойти на позиции». Не требовал, не приказывал, а уговаривал, и за это был убит.

Казаки-забайкальцы все чаще стали использоваться для задержания и сопровождения бегущих с позиций солдат. Это вызывало у них недовольство и ропот. Меры для наведения порядка на фронте правительством не принимались. Вместо решительного пресечения дезертирства и оставления позиций продолжались призывы и уговоры, которые на разложенную солдатскую массу не действовали. Возмущались привлечением казаков к полицейским функциям и офицеры, понимая, что отправка не желающих воевать солдат из корпуса в корпус пользы не принесет.