Дальняя бомбардировочная - Александр Голованов

Большие потери понес противник и на других подвергавшихся массированным ударам узлах железных дорог. В этой операции принимало участие 956 самолетов.

В полосах 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов части и соединения АДД также вели в основном боевые действия по уничтожению эшелонов и разрушению путей на железнодорожных узлах Резекне, Двинск, Полоцк, Идрица и бомбили войска противника в районе пунктов Пышно и Березино (14 километров северо-западнее и 30 километров западнее города Лепель), а также в районе самого Лепеля. По указанным объектам произведено 809 самолето-вылетов.

В интересах Ленинградского фронта сделано 572 вылета по железнодорожным узлам Тапа, Тарту, станции Нарва и сланцеперегоночному заводу, что в 40 километрах юго-западнее Нарвы. Возникшие пожары наблюдались экипажами с большого расстояния.

Вторая половина мая ушла у нас на перебазирование. Советско-германский фронт переместился далеко на запад, и затрачивать большое количество горючего для полетов над своей территорией было явно нецелесообразно.

[438] Передвинуть же большое количество частей с их громоздкими тылами, не нарушая боевой деятельности, было просто невозможно. Срок перебазирования был дан Ставкой до 1 июня. В июне, как известно, должны были начаться четвертый и пятый удары. Главное внимание было обращено на подготовку пятого удара под кодовым наименованием «Багратион», к которому нужно было надлежащим образом подготовиться, сосредоточив необходимое количество топлива и боеприпасов на новых аэродромах.

В мае фронтовые части и подразделения ГВФ перевезли около 34000 человек личного состава, из них солдат и офицеров более 26000 человек и около 3000 раненых, а также около 4000 тонн груза. Как и в предыдущий месяц, основная работа была произведена для Украинских фронтов. За март — апрель здесь было перевезено около 22000 человек рядового и офицерского состава и 1300 тонн различного военного груза. За успешную работу по обеспечению операций в Крыму 2-му авиаполку 1-й транспортной дивизии приказом Верховного Главнокомандующего было присвоено наименование «Севастопольский» (командир полка А. И. Семенков).

В тыл врага летало 672 самолета, из них 533 к партизанам. Особо сложными были полеты в Белоруссию, где немецкие каратели захватили основные партизанские посадочные площадки и где связь со многими отрядами была нарушена. Летчикам 105-го гвардейского авиаполка ГВФ приходилось разыскивать партизан, восстанавливать с ними связь, сбрасывать им боеприпасы, медикаменты, подчас под огнем наземных войск противника.

Самоотверженная работа летного состава дала возможность партизанам обороняться против наступающих карателей и выходить из окружения.

За первую половину мая боевыми частями и соединениями АДД было произведено 4702 самолето-вылета. Продолжалось обеспечение войск боеприпасами и горючим. Так, перевезено для 1-го и 2-го Украинских фронтов около 450 тонн боеприпасов и 140 тонн горючего, а всего около 750 тонн груза и 2300 человек личного состава, в том числе 1600 раненых.

Перед тем как перейти к изложению дальнейших событий, следует сказать, что после освобождения Крыма наши войска, ведущие боевые действия на южном фланге советско-германского фронта, за счет переброски с запада войск противника встречали все большее и большее сопротивление. Бои стали принимать затяжной характер, а соотношение сил, сложившееся к этому времени, говорило о том, что для ведения дальнейших активных наступательных операций на данных направлениях нужны значительные силы и средства, для накопления которых требуется определенное время. [439] Главные же операции в летней кампании 1944 года, по замыслу Ставки, должны были развернуться в Белоруссии, где, как помнит читатель, были сосредоточены крупные силы группы армий «Центр», а также часть сил 16-й армии из группы «Север» и танковых дивизий из группы армий «Северная Украина». Для того чтобы противник не мог усиливать свои войска, находившиеся в Белоруссии, за счет других, не ведущих активной боевой деятельности войск, было решено предварить предстоящую Белорусскую операцию боевыми действиями войск Ленинградского, а затем Карельского фронтов. Эти операции Ленинградский фронт начал 10 июня, а Карельский — 21-го. Вслед за Карельским фронтом должны были начаться боевые действия наших фронтов в Белоруссии, а за ними вновь развернуться боевые операции на Украинских фронтах. Такая последовательность, а правильнее — наслоение операций одна на другую, по замыслу Ставки, не должны были дать противнику возможности свободного маневрирования по всему фронту своими силами и средствами, что при проведении этого замысла в жизнь полностью и подтвердилось.

Считал бы нужным остановиться еще на одном, мне кажется, немаловажном моменте. Планируемые и проводимые операции фронтов до этого, как правило, были известны лишь тем командующим, которые их выполняли.

Другие же командующие обычно не были в достаточной степени об этом осведомлены. Более того, даже предварительная подготовка фронтовых операций велась весьма узким кругом лиц из руководства фронта. Это, конечно, имело свои положительные результаты, пресекалась в какой-то степени возможная утечка информации о готовящейся операции, однако такое положение вызывало и определенные недостатки, я бы даже сказал, имело и прямо отрицательные последствия. Нетрудно себе представить, в каком положении находился тот или иной командующий фронтом, проводящий операцию и не могущий представить себе общую обстановку на всех фронтах, что имело, конечно, для него огромное значение. Командующий фронтом — это не тактик, то есть человек, видящий перед собой поле боя и решающий задачи, если можно так выразиться, в пределах практической видимости.

Командуя фронтом, человек может только тогда обоснованно принимать решения или дать то или иное предложение по поставленной перед ним задаче, когда он знает общее положение на фронтах, о проводимых там операциях и последующих наметках.

Объем мышления всегда должен соответствовать, по меньшей мере, объему той работы, на которую поставлен человек, если не сказать больше. В то же самое время всякому объему мышления должен соответствовать и объем получаемой информации. Каков объем информации, таков и объем мышления.

[440] Речь, конечно, здесь идет о людях, которые в соответствии с занимаемой должностью способны осмыслить и освоить тот объем информации, который они могут получать. Таким образом, если объем информации меньше того, что может освоить объем мышления, то и качество выполняемой работы будет соответствовать лишь тому объему информации, которая в данном случае получена.