Анубис - Вольфганг Хольбайн

— Все в порядке, профессор. Я просто удивлен. Такого я… не ожидал.

— Как и все мы, — заметил Могенс.

— А там, внизу, нас определенно ждут еще большие чудеса, — снова вмешался Грейвс. — Но мы их никогда не увидим, если будем и дальше торчать тут, занимаясь болтовней.

«Что было бы не так уж плохо», — добавил про себя Могенс. Исподволь он удивлялся самому себе. Одна его часть все еще находилась в состоянии эйфории. Исследователь, который не умер в нем, торжествовал, и ему было абсолютно безразлично, какая мрачная тайна скрывается за пеленой видимого и что он, возможно, заплатит жизнью за открытие. И тем не менее страх все нарастал. С каждым тяжелым ударом сердца он все отчетливее понимал, что имела в виду мисс Пройслер. Очевидно, у них не было выбора спускаться туда или нет, и неважно по какой причине, — но хотеть этого он не хотел. Ни за что на свете. Вторая его половина корчилась от ужаса при одной только мысли, что придется ступить на улицы этого отвратного города.

— Однако где все эти… создания? — пролепетала мисс Пройслер. — Вчера, когда я оказалась там, их было видимо-невидимо. Куда они все подевались?

— Какое это имеет значение! Радоваться надо, что они не показываются. — Грейвс сконцентрировал внимание, а потом вытянул руку направо. — Там, внизу, мост.

Для того сооружения, который он назвал мостом, Могенс мог бы найти полдюжины других, менее лестных определений, но пришлось отдать Грейвсу должное. Город лежал на уровне метров пятнадцати-двадцати под ними, словно кратер, зияющий в чреве земли. Несмотря на свою слабость, Могенс полез бы по растрескавшемуся склону вниз, но тот путь, который указывал Грейвс, был, несомненно, проще. И, наверное, надежнее. Вместе с тем он, как и мисс Пройслер, задавался вопросом, где же были упыри. Их здесь должно бы кишмя кишеть. Не тратя времени на лишние разговоры, они снова двинулись в путь. Хоть он и казался безопасным, все же им пришлось, рискуя сломать шею, преодолеть довольно значительный отрезок, усеянный обломками скал с острыми краями, прежде чем удалось добраться до моста, обнаруженного Грейвсом. Дальше стало еще хуже. Могенс мысленно взял обратно свои слова, что этот путь легче, но, как бы он ни злился на Грейвса, тот был в этом не виноват. Изогнутый крутой дугой каменный мост, ведущий на уровень города, производил впечатление основательного и прочного. Но только они ступили на него, разом все переменилось. Не только все пять чувств Могенса принялись безумствовать, едва он коснулся ногой гигантских плит, непостижимо неправильно соединенных друг с другом. Глаза говорили ему, что мост и дальше так же крепок и надежен, как казался на первый взгляд, но вестибулярный аппарат утверждал обратное. Постоянно возникало ощущение, что надо балансировать руками, чтобы не потерять равновесие и не сверзнуться, а мост беспрерывно менял не только ширину, но и формы. Могенс успокаивал себя тем, что, вероятно, как сказал Грейвс, дело было не в том, что с этим местом не все в порядке, это их примитивные человеческие чувства и восприятия устроили свистопляску, потому что не знали, с какого конца подступиться к чуждому и невероятному.

Только вот служило ли это утешением?

Наконец, они преодолели мост, и Грейвс — естественно, Грейвс, кому бы еще он уступил эту прерогативу? — первым ступил на terra incognita.[22] Придавая торжественному, по его мнению, моменту, он несколько секунд просто стоял с закрытыми глазами, так что им тоже пришлось остановиться и подождать, пока он не отступит в сторону. Могенс повернулся к мисс Пройслер:

— Куда?

Она огляделась. Потом, слегка колеблясь, указала на большое, богато расписанное строение, прямоугольное в плане, находившееся от них всего лишь в сорока или пятидесяти метрах.

— Туда, — и секунду спустя добавила: — Кажется.

— На это у нас сейчас нет времени, — недовольно возразил Грейвс. — Осталось всего несколько часов.

— На что? — спросил Могенс.

— Ты что, глупец, вообще не слушал меня? Врата открыты, Могенс! Дорога к Сириусу открыта!

— И что? — спокойно спросил Могенс. Хотя внутренне его окатило ледяным холодом. То, что Грейвс впал в своего рода помешательство, он уже понял, но, наверное, все-таки не до конца осознал, насколько оно буйное. И опасное!

— И что? — Грейвс был вне себя. — Могенс! Мы можем встретиться с ними, возьми ты, наконец, в толк! Эта дорога открывается лишь дважды за человеческую жизнь! Мы не можем упустить такого шанса!

— И что конкретно ты имеешь в виду? — настаивал Могенс, хотя ответ он знал и без того, как и был абсолютно уверен, что и Грейвс в свою очередь знает, что он знает. Тем не менее ему было важно заставить Грейвса сказать это вслух.

— Сейчас мы в относительной безопасности, — уже спокойнее сказал Грейвс. — Я не был вполне уверен, правильно ли истолковал древние рукописи, а теперь убедился в этом. Пока врата открыты, слуги погружены в сон. Но как только они закроются, те проснутся, и, если мы к тому времени не уберемся отсюда, они прикончат нас.

— Слуги?

Лицо Грейвса исказила гримаса нетерпения.

— Упыри. Или называй их как хочешь. Главное, что они не представляют для нас опасности, пока мы не натворили ошибок.

— В таком случае сейчас есть возможность освободить пленников.

Реакция Грейвса оказалась именно такой, как Могенс и ожидал.

— Ты совсем свихнулся? — заорал он. — Нам осталось всего часа два, в лучшем случае, три! У нас нет времени на сентиментальную чепуху!

— Я бы не стал называть спасение человеческих жизней сентиментальной чепухой, — все так же невозмутимо ответил Могенс.

Грейвс был готов обрушить на него громы и молнии, но в последний момент ему удалось взять себя в руки, и после продолжительной паузы он сказал, укоризненно качая головой:

— Твоя настойчивость делает тебе честь. Но сейчас неподходящий момент для благородных жестов. Тем более совершенно бессмысленных.

— Спасение человеческих жизней вовсе не бессмысленный жест, — упорствовал Могенс.

— Именно бессмысленный, когда исход заранее предрешен. — Грейвс повернулся к мисс Пройслер и продолжил сладким голосом: — Мне искренне жаль, моя дорогая, но дело в том, что этим людям уже не помочь. Поверьте мне, они погибли в тот же миг, как попали в лапы этих тварей.

— Откуда вам знать? — спросила мисс Пройслер. Негодование по поводу того, что она слышала, пересилило гордость, до сих пор сдерживающую ее от того, чтобы обращаться непосредственно к Грейвсу.

— Я много чего знаю об этих тварях. Конечно, многое еще остается за пределами моих знаний, но кое-что я все-таки выяснил за последний десяток лет. У меня нет времени, чтобы рассказывать вам, да и не уверен, что вы это поймете, но поверьте на слово: этим несчастным людям уже не нужна помощь. Никто, угодивший к этим тварям, уже не может спастись.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});