Алхимик - Питер Джеймс

Но в то же время она понимала, что ее могут вести куда-то, чтобы убить.

Они оставили за собой ряд торговых автоматов и несколько лабораторий. Двери большинства из них были закрыты. На стенах не было ни досок объявлений, ни плакатов с предостережениями, отчего тут лишь усиливалось впечатление зловещей безликости.

Они добрались до еще одной металлической двери в конце коридора. Кроу снова вставил свою карточку и снова набрал кодовый номер. Дверь открылась на бетонную лестницу, которая исчезала в темноте.

— Всего один пролет. Мы без труда преодолеем его.

Здесь было сумрачно и стоял ледяной холод. Монти вгляделась в окружающий мрак и нахмурилась. Ступени вели только вниз, не наверх.

— Пожарный выход соединяет только подвальные этажи, мисс Баннерман, — сказал Кроу, отвечая на незаданный вопрос. Его голос сопровождался негромким эхо. — Отсюда до верхних этажей пламя не доберется. От них нас отделяет девять метров сплошного бетона.

— Так как же в случае пожара отсюда выберутся люди?

— Тут всюду имеется система подачи инертного газа. Любое пламя гаснет мгновенно.

Монти уставилась на него. Огнетушитель такого типа устраняет огонь тем, что очаг возгорания оказывается в атмосфере инертного газа, вытесняющего кислород. Такой метод тушения исключительно эффективен — но и смертельно опасен: быстрое действие этой системы заключается в том, что за несколько секунд вытесняется весь кислород из помещения и любой, кто в нем находится, погибает от удушья.

— А не опасно ли это для ваших сотрудников, доктор Кроу?

— Будут шевелить мозгами. — Он сдержанно улыбнулся ей и пошел вниз по лестнице.

Спустившись на этаж ниже, Монти вслед за Кроу оказалась в маленькой прихожей. За небольшой стойкой, уставленной телевизионными мониторами, стоял охранник с темными кругами под глазами; его бесцветная кожа была покрыта какими-то пятнами. Кроу прошел мимо него, миновал закрытую стальную дверь и двинулся по широкому коридору, в котором пахло дезинфектантами. Кроме того, Монти начала обонять и другое знакомое зловоние, из-за которого она стала чувствовать себя не лучшим образом. Влажная звериная шерсть и сырая солома. Они вошли в помещение для животных, полутемное, похожее на пещеру. Оно было залито ультрафиолетовым свечением. Звериный запах тут был куда сильнее. В центре помещения размещалась консоль с мониторами и компьютерным оборудованием, а по обеим сторонам комнаты от пола до потолка тянулись застекленные клетки.

Они прошли мимо клеток с собаками, обезьянами и грызунами. Ко многим из обитателей клеток были подсоединены провода, которые фиксировали их состояние. Кроу остановился у окошка и подозвал Монти.

Она поняла, что это инкубатор. В нем лежало маленькое инертное существо, которое дышало с помощью интубационной трубки и вентилятора, нагнетавшего в нее воздух; из бритой головы торчали электроды, а из шеи, запястий и промежности — канюли; крохотный пенис кончался катетером. Создание отчаянно вращало глазами. Безволосая обезьянка, как сначала подумала Монти, но, присмотревшись, с ужасом и отвращением поняла, что это человеческий младенец.

Содрогнувшись, она сделала шаг назад.

— Что… что вы здесь…

— Впечатляет, не правда ли? — сказал Кроу.

— Это же человек!

Широко разведя руки, он показал на стены инкубатора:

— Здесь все люди, мисс Баннерман.

Монти осторожно приблизилась к окнам. От пола до потолка по обеим сторонам помещения тянулись стеллажи, на каждом из которых хватало места для шести младенцев. Все они были голые, и к каждому была подключена точно такая же аппаратура. Монти вытаращенными глазами посмотрела на Кроу, а потом на Зелигмана.

— Они клоны? Этим вы здесь и занимаетесь? — Ее голос перешел в шепот.

— Не совсем, мисс Баннерман, — вежливо сказал Зелигман. — Все они выращены in vitro.[25] — Он улыбнулся. — Так что не стоит ужасаться. Ведь их можно считать человеческими существами только с технической точки зрения.

— Технической?

— Мозг их мертв, а жизнь поддерживается искусственно. В такой ситуации они оказываются сразу же при рождении. Никто из них никогда не испытывал того, что называется сознанием человека; они ничем не отличаются от овощей — или, может быть, от созданий классом ниже — скажем, от морских анемонов.

Монти прижалась лицом к окну, стараясь перебороть бушевавшую в ней тихую ярость. С трудом владея собой, она резко повернулась:

— Вы не можете этого делать! Вы не имеете… не имеете права!

Меж тонких ярко-красных губ Кроу мелькнул кончик языка.

— Мы, не считаясь с опасностью, лелеем исключительно ценные идеи о правах и гуманности, мисс Баннерман. Нам приходится приспосабливать их к нашим нуждам. Если это не получается, мы их изымаем из употребления.

Вдруг она вспомнила коммерческую телерекламу «Бендикс Шер», которая показывала, как сэр Нейл Рорке в африканской деревушке обнимает малышей. «„БЕНДИКС ШЕР“ — САМАЯ ЗАБОТЛИВАЯ КОМПАНИЯ В МИРЕ».

Монти посмотрела на другого ребенка.

— Кто здесь работает, доктор Кроу? Какой у вас тут штат сотрудников? Они принимают все это?

— Кое-кому из них очень хорошо платят. А другие просто не могут позволить себе уйти.

Она повернулась к нему:

— Что вы имеете в виду?

Он улыбнулся:

— Не всегда удается покупать верность сотрудников. Порой ее приходится создавать.

— Создавать? — И тут ее осенило. Уинстон Смит. Над ним беспардонно экспериментировали. Его просто превратили в запуганное, полностью зависящее от лекарств рабское существо. Как и всех остальных охранников, в чем она не сомневалась.

— Похоже, вы расстроены, мисс Баннерман. Я думаю, мы можем продолжить нашу экскурсию. Может, вы сочтете, что наш аквариум больше отвечает… м-м-м… вашим вкусам.

Лифт доставил их на один этаж ниже. Как-то ей придется выбираться отсюда. Должен быть кто-то, обладающий большей силой, чем Рорке, и, когда этот человек увидит, что здесь происходит, он просто разорвет компанию на куски. Она прикрыла глаза, молясь, чтобы с ее отцом и Коннором все было в порядке. У Коннора есть план. Но частью этого плана была его мать.

К ее удивлению, когда они вышли в темный грязноватый коридор, в нем не оказалось ни одного охранника. Только камеры внутреннего телевидения.

Несколько шагов по коридору, и в конце его Монти увидела дверь с небольшим глазком и толстыми резиновыми фланцами по всему периметру. Кроу проделал привычную процедуру, и дверь с шипением открылась перед ними. Они вошли в тесный воздушный шлюз. Когда дверь за ними закрылась. Кроу сказал:

— Вы живете в сельской местности — я предполагаю, что вам интересна жизнь живой природы, мисс Баннерман?

— Живой природы?

— Матери-Природы! Нашего крупнейшего поставщика! — Он толкнул другую дверь, за которой стояла почти полная темнота; их сразу же охватила атмосфера теплого сырого вонючего воздуха; в ней отчетливо стояли запахи стоялой воды и гниющих водорослей.

Монти последовала за Кроу по дорожке из металлической решетки, которая тянулась перед ними вплоть до другой стены помещения, напоминавшего размерами футбольное поле. С потолка свисали батареи тусклых инфракрасных светильников, от которых шел мощный жар.

Она увидела под собой чернильную воду, в которой, как булавочные головки, поблескивали искорки света. Они отражались в глазах сотен невидимых существ, скрытых из вида под их ногами.

Что-то прыгнуло рядом с ней, и, вскрикнув, она отшатнулась, наступив на ногу Зелигману.

Это нечто прыгнуло снова. И еще раз — прямо на нее.

— Убирайся! — завопила она, подаваясь назад и отталкивая с пути доктора.

Оно прыгнуло еще раз и, не дотянувшись до груди Монти, шлепнулось на пол. И снова — что-то холодное и скользкое коснулось ее руки.

— Хрррр…. хрррр… хрррр….

Прыгнув, оно с силой ударилось в подол юбки, словно разгневанное ее появлением.

Монти, отчаянно замахав руками, отшвырнула это существо.

Высоко подпрыгнув, оно ударилось ей в лицо — мокрая, грубая, скользкая кожа. Она с силой отмахнулась.

— Помогите! — закричала Монти. — Пожалуйста, помогите мне!

Кроу повернулся. Резко нагнувшись, он схватил что-то обеими руками и медленно поднес это к глазам Монти.

— В чем дело, мисс Баннерман?

Она потрясенно уставилась на блестящее создание, которое он сжимал пальцами; лапы его дергались, рот открывался, а вытаращенные глаза в складках кожи помаргивали.

Ее глаза уже привыкли к полумраку, и она с каждой секундой все отчетливее видела добычу Кроу. Она содрогнулась с головы до ног: Кроу держал существо размером с кошку.

— Вроде вам не нравятся лягушки, не так ли, мисс Баннерман? — в улыбке блеснул Кроу зубами. — Не могу понять, почему? Этот малыш — такой наш хороший приятель. Он двадцать лет будет снабжать «Бендикс Шер» одним из самых прибыльных снадобий. — Он протянул ей лягушку, и Монти отпрянула назад, прижавшись спиной к двери камеры.