Королева для эстонцев - Елена Умнова

Эстонец послушно перевел и тут же стал открещиваться от приглашения Даниила проследовать за ним для усмирения Подушки. Ну да, одеяло усмиряет подушку! Куда катится мир? Где же наволочка? Даниил что-то очень недовольно пробормотал с крайне странной интонацией, я не удержалась и изобразила его. Тот подскочил на месте и уставился на меня, как на уголовницу.

— Я что-то нехорошее сказала? — уточина я.

Одеяло кивнул. Та-а-ак, они тут при мне матом ругаются, а я случайно нужную фразу выцепила! Вот нехорошие! Хотя я, наверное, все падежи перепутала. Вот и вышло что-то еще более жуткое, чем до того сказал Даниил.

Даниил что-то крайне сокрушенно мне сообщил, воздев руки к потолку, и чуть ли не заскулил. Я глубоко вздохнула и зарыдала в ладони. Парни подскочили на месте и уставились на меня.

— Ольг, ты что? — спросил Одеяло, ладно еще по-русски.

— Ы-ы-ы-ы, у-у-у-у, я не понимаю! — сокрушалась я.

Даниил спросил у Одеяла перевод, тот завис. Даниил спросил еще раз и даже потеребил за рукав Одеяло.

— Ха-ха-ха-ха! — прорвало Одеяло. Даниил теперь уже тряс его, чтобы тот ему все же хоть что-то перевел. Н-да, бедненький Одеяло, знающий оба языка. Не везет ему! Впрочем, он справился с собой и кое-как ему перевел. Даниил хлопнул себя по лбу и что-то сокрушенно сказал. Видимо он был крайне недоволен либо моим незнанием эстонского, либо своим незнанием русского.

— Сейчас мы его заткнем! — пакостно сообщил Одеяло. — Сейчас… сейчас… сейчас!

Я с интересом следила за эстонцем. Тот жестом фокусника извлек откуда-то телефон (точно, у кого часы наручные, у кого телефон. У моря в самый раз!) и что-то на него надиктовал по-эстонски, записывая на диктофон.

— Дай прослушать Подушке! — сказал он, протягивая Даниилу телефон.

Тот взял и уставился на него и решил что-то пощелкать.

— Сам не слушай! — предупредительно воскликнул Одеяло. — Ой!

Одеяло что-то залопотал по-эстонски, видимо, переводя все, что до того наговорил по-русски, заодно добавляя стенания по поводу того, что опять не на том языке говорил. Бедненький, ладно, он еще третьего языка не знает, а то мы бы мы с Даниилом уже на пару ничего бы не поняли. Хотя он, наверно, знает английский, но, слава богу, на нем не говорит. Даниил вполголоса ругался с телефоном Одеяла, видимо, соображая, что где искать. Ну да, блондин-эстонец с эстонским же телефоном. Это надолго! Я зевнула.

— А ты чего не ложишься спать? — спросил Одеяло.

— А толку? Сейчас прибежит, и будет: "А-а-а-а!" — сказала я, и на будущем крике Подушки начала снова зевать, прикрываясь растопыренными пальцами. Это, оказывается, заразно!

— Ага-а-а-а, — Одеяло тоже зевнул, не изменив традиционный эстонский способ прикрывать рот.

— Я лучше с тобой лягу, — сказала я, забираясь к нему. Тот пожал плечами. Тут Даниил сделал феноменальное открытие. Он возликовал, потряс телефоном, усомнился в своем открытии, но тут же снова просиял и погладил себя по голове.

— Сам себя не похвалишь — никто не похвалит! — хихикнула я.

— Хочешь, я похвалю? — спросил Одеяло. — Даниил, умничка! Только я не понял, что ты нашел!

— Утешься, он тоже не понял, что нашел, — хихикнула я.

— Сейчас прибежит Подушка, — потер руки Одеяло и что-то весьма выразительно добавил на эстонском, обращаясь ко мне. Кажется, не надо мне было это за ним повторять. Либо из меня очень плохой попугай, и я опять что-то напутала.

— Ты хоть поняла, что ты сказала? — воскликнул Одеяло.

— М… да! — кивнула я.

— О-о-о, — протянул Одеяло и добавил что-то на эстонском, сопровождая речь жестами. От Даниила научился? Из его жестов я поняла, что прибежавший с красной дачи Подушка будет бить ему морду.

— Трус! — я обвинительно ткнула пальцем в Одеяло.

Тот покорно кивнул и, видимо, добавил, что жизнь ему дороже. Тут снова проснулся Даниил и стал ругаться на телефон. Видимо, тот ему отвечал, потому что ругался долго.

— Видимо, телефон потух, пока Даниил в него пялился, — предположила я.

— Да, за ним такое водится, — кивнул Одеяло.

— За кем? За телефоном или за Даниилом?

— За телефоном!

— Ба, у тебя что-то за телефоном водится? Зоопарк! — я с наигранным интересом заглянула в телефон. Даниил выдохся и что-то спросил у Одеяла. Тот ему пояснил, где искать. Проще показать, но разве эстонец сам до такого додумается? Даниил азартно закопошился. Видно, ему сказали, что в папке с играми записи нет и быть не может. Теперь Даниилу осталось проверить остальные папки. Одеяло радостно повернулся ко мне и сказал мне на эстонском что-то очень заковыристое.

— Ты уверен, что я это повторю? — хихикнула я.

— Не уверен! — рассмеялся Одеяло.

Даниил снова что-то нашел, возрадовался и тут же как-то разочарованно сник. Видно, он сообщения в телефоне читает, а Одеяло тормозит. Хотя я не могу осуждать Одеяло, он нашел развлечение получше. Он стал задавать мне вопросы по-эстонски. Раньше Подушка этим страдал, теперь вот и Одеяло. Но этот хоть хорошо вопросы задавал, с выражением, четко формулируя мысль. Я отвечала по-русски, Одеяло вошел в раж, а Даниил в это время сделал смертоносное открытие: нашел видеокамеру. Сначала он немного потормозил, потом навел на нас, и в итоге снял весь наш разговор. Одеяло закончил опрос, Даниил — запись, и, крикнув что-то, убежал. Одеяло завис и тут же запустил руки в волосы, путая все пряди.

— Что он сказал? — спросила я.

— В связи с тем, что он не нашел мою запись, он покажет Подушке эту запись! — простонал Одеяло. — Но Подушка все равно сюда прибежит. Может, пойдем прятаться?

— Мм? Прибежит, поорет, и что?

— Рукоприкладством займется!

— Ложись к стенке и не обращай внимания!

— Эх…

— Ну, глаза закрой, если страшно.

Одеяло перелег.

— Бо! — гавкнула я.

Одеяло подскочил на месте.

— Ну, ОЛЬГ!

Я отодвинулась подальше и потупилась. Тадыцк, тынк, тынк, тынк.

— Через две ступеньки прыгает! — Одеяло вжался в матрас.

— Значит, это Ирка!

— Врамрав! — в комнату влетела Ира.

Господи, она заразилась от эстонцев? Кошмар! Эстонцы наступают!!!

— В смысле, привет!

Фух, нет! Это она просто запыхалась.

— Что у вас тут такое? Что вы назаписывали?

— Пусть тебе Одеяло объяснит, он отвечал за смысл.

— Одеяло? А чего тогда Подушка бесится? — удивилась Ира, здраво полагая, что от эстонца ждать глобального подвоха невозможно.

— И правда! Я тут такого наспрашивал! — сокрушался Одеяло. — О-о-о, куда мне надо зарыться?

— Под акацией, — напомнила я.

Одеяло со скорбным выражением лица собрался закапываться.

— Нет, прежде чем уйдешь, скажи, что ты наспрашивал, — попросила я.

— Послал я его далеко-далеко, аж домой! — горько вздохнул Одеяло.

— И что в этом такого? — удивилась Ира. Ну да, это она может послать кого угодно без последствий, а Одеяло, видно, раньше посылом не занимался. Только сам отправлялся. — От этого не прыгают!

Тум, тум, тум… тадыцк, шарах, шьюх, бабах!

— От этого падают, — ужаснулась я. — Но не на лестницу же!

Ирка выбежала в коридор и вскоре вернулась с ободранным Подушкой. Он, как и я, наступил на краешек ступеньки, и та провалилась. Только он не успел схватиться за перила (или наступил совсем неправильно), и упал, ладно еще на руки, а потом съехал вниз по лестнице, благо, что всего одну ступеньку прошел!

Я хоть бы на лестнице не падаю, да и вообще падаю крайне аккуратно, а Подушка… переплюнул все мои рекорды!

Одеяло застыл посреди комнаты.

— Ир, смотри, приполз удав, и кролик застыл на месте. Одеял, ты же под акацией собирался закапываться! — напомнила я.

— А кипарис будет мне надгробным камнем? — горестно спросил он.

— Хочешь, мы тебе цветов принесем? — сжалилась я.

— Ага, кактус, а то больше ничего нет!

Подушка шипел на ободранные запястья. Видно, полегчало, ибо он перестал обращать на них внимание.

— Как так можно падать? — ужаснулась Ира.

— Вот так вот! На ровном месте раз и упал, и опять на ровном месте два, и упал! — ответила я. — Понимаешь, пол для некоторых скользкий!

Подушка фыркнул и задрал подбородок. Что, собирается еще раз упасть? По-моему, пора под ноги смотреть.

— И что? Для меня тоже скользкий! Для меня все скользкое: и земля, и асфальт! — сказала я. — Сходи в медпункт.

— Куда? — ужаснулся Подушка.

— Точно, в горный сбегай. В изолятор сходи! — послала я Подушку.

Подушка тряхнул волосами.

— Заражение крови заработаешь! — сказала я.

Подушка покосился на свои руки.

— Смотришь, как кровь заразится? — уточнила я. — Обалдеть! Человек-микроскоп! Подушка — человек-микроскоп! Это вам не хухры-мухры!

Ирка уже содрогалась в предсмертных конвульсиях, Одеяло истерически подхихикивал.