Собрание сочинений в 10 томах. Том 9 - Генри Райдер Хаггард

Мистер Клиффорд, на здоровье которого начинало заметно сказываться утомление от ежедневной тяжелой работы, воспользовался отсутствием своего компаньона, чтобы немножко поспать в хижине, которую они выстроили для себя под раскидистыми ветвями баобаба. В ту минуту, когда Бенита подходила к хижине, он, зевая, вышел оттуда и спросил дочь, где она была. Бенита ответила.

— Неприятное место, — заметил он. — Я ни разу не решился на него взобраться. Что ты там делала?

— Я хотела воспользоваться отсутствием мистера Мейера, чтобы осмотреть реку. Если бы он увидел меня, то тут же разгадал бы мои намерения. Боюсь, что он и так догадывается.

— Для чего ты осматривала реку, Бенита?

— Я хотела выяснить, возможно ли бежать вниз по реке в лодке. Но это немыслимо. Ниже начинаются быстрины, а по обеим сторонам тянутся скалистые горы, покрытые сплошным лесом.

— А зачем тебе это? — спросил он, пристально и с любопытством глядя на дочь.

— Я хочу бежать по многим причинам, — горячо ответила она. — Я ненавижу это место… это самая настоящая тюрьма, и мне противно самое слово «золото». И потом… — и она замолчала.

— Что потом, дорогая?

— И потом, — ответила она, понижая голос до шепота, словно боялась, что Мейер услышит ее даже с подножия холма, — я также боюсь мистера Мейера…

Признание дочери, по-видимому, не удивило старика, он только кивнул головой и сказал:

— Продолжай же.

— Отец, мне кажется, что он сходит с ума; сознайся, что для нас не слишком приятно жить в полном одиночестве, в обществе умалишенного, особенно когда он начинает разговаривать со мной так, как говорит теперь.

— Не хочешь ли ты сказать, что он был дерзок с тобой? — вспыхнув, спросил старик. — Если так, то…

— Нет, не дерзок, до этого еще не дошло. — Тут она рассказала отцу обо всем, что произошло между нею и мистером Мейером, добавив: — Ты понимаешь, отец, что я ненавижу этого человека; я не желаю иметь дела ни с одним мужчиной; все это для меня кончено и забыто. — Она замолчала, и из ее груди вырвалось рыдание. — А между тем он начинает приобретать надо мной какую-то непонятную власть. Он следит за мной взглядом, заглядывая в душу, и я чувствую, что скоро он начнет читать мои мысли. Я больше не в силах выносить этого. Отец, отец, ради Бога, увези меня с этого ненавистного холма со всем его золотом и мертвецами; давай вернемся в наш вельд!

— Я бы охотно сделал это, дорогая моя, — ответил мистер Клиффорд. — С меня довольно этой погони за золотом, которой я имел глупость увлечься, желая разбогатеть. Я уже начинаю думать, что если эта история продлится еще некоторое время, то я сложу здесь свои старые кости.

— А если бы действительно случилось такое ужасное несчастье, то что же я стала бы делать совершенно одна с Джейкобом Мейером? — спокойно спросила она. — Я, пожалуй, кончила бы так же, как та несчастная португальская девушка двести лет тому назад! — добавила она, указывая на гранитный конус.

— Ради Бога, не говори таких вещей! — воскликнул мистер Клиффорд.

— Отчего же? Следует смотреть правде в глаза. К тому же лучше смерть, чем Джейкоб Мейер. Ведь кто защитил бы меня здесь?

Мистер Клиффорд стал ходить взад и вперед, а его дочь следила за ним с беспокойством.

— Я не вижу выхода, — проговорил он, останавливаясь перед нею. — Мы не можем взять фургон, даже если для этого у нас окажется достаточное количество волов; фургон принадлежит ему так же, как и мне, и я полностью уверен, что он ни за что не оставит своего клада, — для этого пришлось бы увезти его силой.

— Я надеюсь, что он не оставит его. Но, отец, ведь лошади принадлежат нам, ты же знаешь, что околела его лошадь. Так что мы можем спокойно на них уехать.

Он с удивлением посмотрел на нее.

— Да, мы можем уехать, но на верную смерть! Представь себе, что лошади могут устать или захромать, что мы можем встретить матабеле и не найти никакой дичи, которую могли бы подстрелить, что один из нас заболеет, да и тысячу всяких других случайностей. Что же тогда?

— Тогда… тогда мы погибнем в пути точно так же, как и здесь, где для этого имеется, пожалуй, даже больше шансов. Мы должны рискнуть, полагаясь на Бога. Может быть, Он сжалится над нами и поможет нам. Послушай, отец. Завтра воскресенье — день, в который мы с тобой не работаем. Мейер, не верящий в Господа, не захочет потерять воскресного дня. Так вот, я скажу, что мне нужно спуститься к первой стене, чтобы достать из фургона необходимую мне одежду и отдать некоторые вещи в стирку туземным женщинам. Ты же, конечно, отправишься со мной. Я надеюсь, что нам удастся провести его и он останется здесь, тем более что сегодня он сам спускался вниз. Это позволит нам взять лошадей, ружья, патроны и необходимую провизию и убедить старого Молимо открыть нам ворота. Я говорю о запасном выходе в стене, который не виден отсюда. Таким образом, прежде чем мистер Мейер спохватится и станет разыскивать нас, мы будем уже милях в двадцати отсюда. К тому же пеший человек не в силах угнаться за лошадьми!

— Он скажет, что мы его бросили, и будет совершенно прав.

— Ты можешь оставить у старого Молимо письмо, в котором объяснишь ему, что все произошло по моей вине, что я заболела и боялась умереть, что ты считаешь нечестным увезти его с собой, тем самым лишив его клада, который будет принадлежать ему до последнего пенни, если только таковой отыщется. О отец, решайся, скажи, что ты увезешь меня от мистера Мейера!

— Хорошо, пусть будет по-твоему, — ответил мистер Клиффорд. В ту же секунду они услышали шаги и, обернувшись, увидели приближавшегося к ним Джейкоба.

По счастью, он был до такой степени занят собственными мыслями, что не заметил их смущенных лиц, и они успели взять себя в руки. И все же он посмотрел на них с некоторой подозрительностью.

— О чем это вы так серьезно толковали? — спросил он.

— Мы рассуждали о том, удастся ли вам уговорить макаланга прийти в святилище, — находчиво ответила Бенита. — А также, сможете ли вы победить их страх перед духами. Что ж, удалось вам?

— Нет, — ответил он хмурясь. — Духи — наши главные враги в этой крепости. Эти трусы поклялись, что они скорее умрут, чем решатся с ними встретиться. Мне бы очень хотелось поймать их на слове и превратить их самих в духов. Но я вовремя спохватился и не сделал этого. Не беспокойтесь, мисс Клиффорд, я ни на секунду не потерял самообладания — по крайней мере, ничем не проявил своих чувств. Так как они не желают помочь нам, то надо еще усерднее взяться за работу. Я придумал другой план, и завтра мы начнем все сначала.

— Только не завтра, — с улыбкой возразила Бенита. — Завтра воскресенье, а вы знаете, что в этот день мы всегда отдыхаем.