Исландские саги. Ирландский эпос - Автор неизвестен

— Поистине, Фердиад, — продолжал Кухулин, — не должен был ты вызывать меня на бой-поединок, после того как, живя у Скатах, Уатах и Айфе, мы вместе ходили в каждую битву и сражение, в каждую схватку и боевую затею, в каждый лес и пустыню, в каждую темь и логовище.

И он прибавил:

— Мы были назваными братьями,Товарищами в темных лесах,Мы всегда делили ложе,Когда спали глубоким сномПосле тяжких боев и схватокВо многих дальних, чудесных странах!Всегда вместе мы всюду бродили,Рыскали в каждом лесу опасном,Обучаясь у Скатах искусству боя!

Отвечал ему Фердиад:

— О Кухулин милый, в приемах искусный,Подвизались мы вместе с ловкостью равной.Ныне дружбу нашу договор превозмог.Поделом тебе будут твои первые раны.Не вспоминай о побратимстве нашем,О кривоглазый, не поможет тебе это!

Затем он воскликнул:

— Слишком долго медлим мы! С какого оружия начнем мы сегодня, о Кухулин?

— Тебе принадлежит сегодня выбор оружия, — отвечал тот, — ибо ты первый пришел к броду.

— Помнишь ты первые боевые приемы, — спросил Фердиад, — которым мы обучились у Скатах, Уатах и Айфе?

— Конечно, я помню их.

— Если так, начнем с них.

И они приступили к первым приемам боя. Они взяли два равных больших щита, восемь малых щитов с острыми бортами, восемь дротиков, восемь мечей с рукоятками из рыбьего зуба и восемь копий, отделанных рыбьим зубом.

Полетели их дротики и копья вперед и назад, подобно пчелам в ясный день. Не было удара, который не попал бы в цель. Каждый из обоих старался поразить другого, отражая удары противника шишками и бортами щитов; и длилось это от утреннего рассвета до середины дня. Насколько превосходно было нападение, настолько же превосходна была и защита, и ни один из них не мог окровавить другого.

— Бросим эту игру, — сказал Фердиад, — видно, таким путем не решить нам спор.

Они прекратили бой и перекинули свои дротики в руки возниц.

— Каким же оружием станем мы теперь биться? — спросил опять Фердиад.

— Тебе принадлежит выбор, — отвечал Кухулин, — ибо ты первый пришел к броду.

— Если так, то возьмемся за тяжелые копья, обтесанные, гладкие, с веревками из тугого льна.

— Возьмемся за них, — сказал Кухулин.

Они схватили два крепких равных щита и взялись за тяжелые копья, обтесанные, гладкие, с веревками из тугого льна. Каждый стремился поразить копьем другого, и длилось это от середины дня до захода солнца. И хотя превосходна была защита, столь же превосходно было нападение, и ни один из них не мог окровавить и ранить другого.

— Бросим это, Кухулин, — сказал, наконец, Фердиад.

— Бросим, — сказал Кухулин, — уже пора.

Они прервали бой и перекинули свое оружие в руки возниц. После этого они подошли друг к другу, обнялись за шею и трижды поцеловались.

Эту ночь их кони провели в одном загоне, и их возницы сошлись у одного костра, из свежего тростника они изготовили два ложа с подушками для раненых героев. Знахари и лекари были присланы к ним, чтобы залечить раны и исцелить их; они наложили травы, лекарственные растения на их раны, язвы, опухоли и спели целительные заклинания над ними. И от каждой травки, от каждого лекарственного растения, от каждого заклинания на его раны, язвы, опухоли и больные места Кухулин пересылал половину через брод, на запад, Фердиаду, чтоб мужи Ирландии не могли потом сказать, — если Фердиад падет от его руки, — что Кухулин имел избыток лечебной помощи. А от каждой пищи, от каждого вкусного, укрепляющего хмельного напитка, что доставляли Фердиаду мужи Ирландии, тот пересылал половину через брод, на север, Кухулину, ибо больше людей доставляло пищу Фердиаду, чем Кухулину. Все мужи Ирландии несли пищу Фердиаду, защищавшему их от Кухулина, а тому носили пищу только люди из Маг-Брега, каждую ночь приходившие к нему для беседы. Так провели Кухулин и Фердиад эту ночь. На другой день рано утром встали они и снова сошлись у боевого брода.

— За какое оружие возьмемся мы сегодня, Фердиад? — спросил Кухулин.

— Тебе принадлежит выбор, — отвечал Фердиад, — ибо вчера выбирал я.

— Возьмемся же за наши тяжелые, самые большие копья, — сказал Кухулин. — Быть может, прямыми ударами сегодня скорей решим мы спор, чем вчера метаньем. Возьмем коней и запряжем в колесницы: будем вести бой с конями, на колесницах.

— Пусть будет так, — сказал Фердиад.

На этот раз они схватили свои самые широкие и крепкие щиты и взялись за тяжелые, самые большие копья. Каждый из них старался пронзить, прободать, сшибить, повалить другого, и длилось это от утреннего рассвета до начала вечера. Птицы, что слетаются на тела павших воинов, носились вокруг них, стремясь урвать куски тела и крови от ран их, чтоб унести с собою за облака на небо.

Когда приблизился вечер, измучились кони обоих, изнемогли возницы их, истощилась сила самих героев, храбрых бойцов.

— Прервем бой, — сказал Кухулин, — ибо кони наши измучились и возницы изнемогли: не то же ли и с нами?

— Прервем бой, — сказал Фердиад, — уже пора.

Они прекратили бой и перекинули свое оружие в руки возниц. Потом подошли друг к другу, обнялись за шею и трижды поцеловались.

Эту ночь их кони снова провели в одном загоне, и их возницы сошлись у одного костра; из свежего тростника они изготовили два ложа для раненых героев. Пришли знахари и лекари, чтобы осмотреть их, оказать им помощь, провести ночь подле них. Так ужасны были их уколы, раны, язвы и повреждения, что ничего иного они не могли сделать для них, как только дать им волшебные напитки и спеть свои заклинания и заговоры, чтобы успокоить их кровь, остановить кровотечение и утолить боль. И от каждого волшебного напитка, от каждого заклинания, от каждого заговора на его раны и язвы Кухулин половину пересылал через брод, на запад, Фердиаду. А от каждой пищи, от каждого вкусного, укрепляющего хмельного напитка, что доставляли Фердиаду мужи Ирландии, тот пересылал половину через брод, на север, Кухулину. Ибо больше людей доставляло пищу Фердиаду. Все мужи Ирландии несли пищу Фердиаду, защищавшему их от Кухулина, а тому носили пищу только люди из Маг-Брега, каждую ночь приходившие к нему для беседы.

Так провели Кухулин и Фердиад и эту ночь. На третий день утром встали они и снова сошлись у боевого брода. Заметил Кухулин, что плохой вид у Фердиада и что мрачен он.

— Плохой вид у тебя сегодня, Фердиад! — сказал он. — Цвет волос твоих стал блеклым, и взор потускнел; вид, облик и повадка твоя — не прежние.

— Если и так, то не от боязни и не от страха перед тобой, — отвечал Фердиад, — ибо нет сейчас во всей Ирландии героя, которого я не мог бы сразить.

Горько опечалился и стал сетовать о нем Кухулин. Вот какими речами обменялись они:

Кухулин

О Фердиад! Каков ты здесь предо мною!Поистине ты обречен на смерть.О, зачем ты вышел, побуждаемый женщиной,На поединок с названым братом?

Фердиад

О Кухулин, питомец мудрости,Цвет геройства, цвет всего воинства,Каждый из живущих должен уйтиПод землю, на свое последнее ложе.

Кухулин

Финдабайр, дочь королевы Медб,Со всей пленяющей красотой ее,Не из любви тебе обещали,Но чтоб испытать твою королевскую силу.

Фердиад

Моя сила давно уже испытана,О Пес, одаренный всеми совершенствами!О большей смелости, чем моя, не слыхал никто.Равного себе я не встречал еще.

Кухулин

Ты лишь сам виновен в том, что свершится.О сын Дамана, сына Даре!Не должен был ты по воле женщиныРубиться мечами с названым братом!

Фердиад

Если б мы разошлись без боя,Как названые братья, о Пес мой милый,Плохо было б с моей честью и словом,Данным мной Айлилю и Медб!

Кухулин

Никогда еще не вкушали пищуИ не рождались на этом светеКороль и королева, ради которыхЯ бы замыслил против тебя зло.

Фердиад

О Кухулин, славный подвигами,Это не ты, а Медб нас предала.Тебе достанется победа и слава,Наша вина тебя не запятнает.

Кухулин

Мое доброе сердце обливается кровью.Едва от меня не отлетает жизнь.Неравен будет, при моих подвигах,Мой бой с тобою, о Фердиад!

— Довольно тебе оплакивать меня, Кухулин! — сказал Фердиад. — Каким оружием будем мы биться нынче?