Рыбалка в море Демонов - Майкл Ши

хорошо было видно с нашего наблюдательного пункта, истекал из пор.

– А теперь, демон, слушай внимательно! – рявкнул Барнар и сам на мгновение замер ошеломленный. Мы оба были поражены тем, как странно и неуместно прозвучал в хтоническом царстве Королевы Гор человеческий голос. До восклицания Барнара нам и в голову не приходило, что нас окружает тишина: вокруг все время раздавалось цоканье когтей о пол, шелест марширующих суставчатых ног, влажный шепот кормления, медленные торжественные удары величественного Королевского сердца. Все это не казалось тишиной, пока обыкновенный человеческий голос не прозвенел столь пронзительно и чуждо в безмолвной кузнице гигантов. Мы вслушивались в его эхо, по-прежнему висевшее в необъятной пустоте, – отчетливое, пугающее, печальное. Так мог бы звучать голос призрака. Да мы и были призраками, о существовании которых и не подозревали эти титаны; вечно жаждущие духи, преследующие их.

– Давай быстрее, – буркнул я гарпии. Мы уже пересыпали камни из амфор в сетки. К кожаным кувшинчикам мы прикрепили длинные веревки, концы которых я вложил в замысловатые ротовые отверстия гарпии. – Ноги мы не развяжем, – предупредил я пленницу. – Ты и одними челюстями легко управишься с этими веревками. Подтягивай кувшины туда, откуда стекает эмульсия; только погрузи в нее края, и сразу наберешь полную посудину. Постарайся наполнить их с двух попыток. И помни о близости свободы! Сделай как следует то, о чем мы просим, и можешь убираться на все четыре стороны. Давай поднимайся и вперед.

Гарпия все покорно выслушала, но взлетать не торопилась. По-видимому, ее сотрясал гнев.

– Безжалостные господа, – прошипела она, – я повинуюсь! Повинуюсь! Но это жестоко! Разве вы не видите опасности…

– Гарпия, – ответил я, вежливо беря демона за глотку, – будь у нас крылья, мы бы рискнули встретиться с ней и сами. Но, поскольку их у нас нет, тебе придется рискнуть за нас или умереть на месте.

Гарпия взлетела, хватаясь за воздух зловонными крыльями, точно большими жилистыми руками. Все выше и выше карабкалась она, а кувшины свисали на веревочках у нее изо рта. Когда она поднялась на высоту примерно в четыре сажени, мы натянули поводок. Демон принялся дергать за веревку, жестами умоляя дать ему больше свободы, но нам не хотелось отпускать конец длиннее, чем мы были в состоянии контролировать, так как мы боялись, что он каким-нибудь образом вывернется и удерет.

Демон завис на месте, приглядываясь к поре, из которой все еще кормился наш скакун.

– О нет! – возопил Барнар. – Мы же его не покрасили!

Нас точно громом ударило. Гарпия висела, хлопая крыльями, здоровая и безобразная, прямо перед отливающими синевой полушариями глаз кормящегося Фуражира. Открытие настолько поразило нас, что мы стояли, опустив руки, точно два идиота, и глазели, как двое праздных зевак.

Но ничего не случилось. Фуражир продолжал поглощать свой нектар, нисколько не обеспокоенный.

Гарпия осторожно спустилась пониже и стала пристраивать болтавшийся на веревке кувшин к поре. Потом опустилась еще и начала окунать края посудины в сок; мгновение спустя ей удалось полностью утопить края в густой молочной струе.

Теперь гарпии нужно было протянуть кувшин прямо через струю, для чего ей пришлось еще напряженнее поработать крыльями. Чтобы удержаться в воздухе под тем именно углом, которого требовало это действие, демону пришлось спуститься еще ниже и зависнуть в неполных двух саженях от брюха Королевы. Паря на этой высоте, он легкими подергиваниями погружал горловину кувшина в сок.

Вдруг на брюхе возникло какое-то шевеление, и что-то громадное и черное, как ночь, взметнулось в воздух. Лохматый кусок тьмы сжал гарпию в своих щетинистых объятиях и утянул за собой вниз.

Пока монстр – наверняка какой-нибудь эктопаразит, – громко чавкая, закусывал нашим злосчастным слугой поневоле, мы все пытались его разглядеть, но так и не смогли: пестрая окраска Королевского бока надежно скрывала его от наших глаз. Все, что мы увидели, это колючую щетину, наподобие той, что покрывала бока Сосущей Звезды, да толстые, как древесные стволы, щупальца. Гарпия еще раз издала пронзительный чаячий крик, которыми она обменивалась со своими собратьями до того, как мы ее пленили; в этой меланхоличной песне демон постарался излить всю агонию своего уничтожения.

Мы перерезали поводок и отпустили его на свободу. Фуражир, который из-за нашей оплошности словно получил отставку, тут же перестал сосать и попятился прочь от Королевского бока. Затем он повернулся кругом и слился с толпой насытившихся рабочих, покидавших зал. Весь долгий путь прочь от громады Королевы-Матери мы изучали ландшафт ее чрева, и, хотя сумрак скрывал детали, наш настороженный взгляд примечал то здесь, то там существ, которые жили и передвигались по ее телу.

Угрюмые и молчаливые, мы присели на корточки возле проема, где была когда-то нога нашего скакуна, готовые прыгнуть, как только представится удобный случай. У нас обоих было такое чувство, будто Удача, которую мы уже считали всецело на своей стороне, предала нас, отшлепав предварительно, как двух шкодливых мальчишек. Три сотни мер Бантова золота, только что уплывшие у нас из рук, более чем окупались совокупной стоимостью драгоценных камней, которые мы заполучили ранее, но это меня не утешало. Неудача осквернила гладкую восходящую кривую нашего везения. Ощущение предательства не оставляло меня. Теперь я краснею, вспоминая об этом детском капризе, но тогда дело обстояло именно так.

Не успели мы и на четверть мили отойти от Королевского Зала, как шедший навстречу Лизун отвесил нам низкий поклон и, шевеля усиками, попросил у нашего Фуражира пищи. Как оказалось, его зоб не совсем еще опустел. Он остановился и опустил голову, чтобы удовлетворить просьбу собрата. Мы с Барнаром спихнули вниз свой сверток с камнями и сами прыгнули следом.

XIV

Смотри, неверная Фортуна кровоточит

И гибель будущему нашему пророчит…

Смотри, смотри, Фортуна исцелилась!

Как сразу перспектива прояснилась!

С какой легкостью нес нашу поклажу Фуражир! И как жестоко та же самая кладь терзала наши хрупкие тела; нам казалось, будто мы сжались до размеров крохотных трудолюбивых жучков, которые дюйм за дюймом ползли по тем самым коридорам, где совсем недавно мчались семимильными шагами гигантов. Кряхтя и обливаясь потом, шатаясь и спотыкаясь, ругаясь на чем свет стоит, тащили мы нашу увесистую добычу. Хорошо, что хотя бы о направлении беспокоиться не приходилось: сделанные краской отметины на стенах вели нас куда надо. Зато смерть от истощения или перелома шеи вследствие неверного шага казалась все более и более вероятной.

Тяжесть стала меньше, когда мы распределили поклажу равномерно по нашим сомкнутым плечам, – так ее можно было тащить