Аромат грязного белья (сборник) - Михаил Армалинский

Ал Голдстейн вызывал у меня жалость и удивление его полным непониманием унизительности и глупости ситуаций, в которые он себя, состарившегося, помещает. Между тем Larry Flynt, которого интервьюируют в фильме, говорит, что Голдстейн – самый непонятый людьми человек.

Вот я и попытался понять этого Голдстейна – я ведь всё-таки в его Screw отметился.

Я прочёл автобиографию Голдстейна, полностью доверять которой было бы весьма опрометчиво в силу специфики характера автора да и вообще автобиографий. Тем не менее в книге, помимо, а часто и согласно воле самого автора, всё-таки обозначается стезя, по которой шествовал знаменитый порнограф, во многом ставший первооткрывателем в прилюдном стягивании штанов с общественной половой морали.

Alvin Goldstein родился в 1936 году в Нью-Йорке. Дед его был раввином из России. Отец работал фотографом и приобщил сына к этому занятию. Мать заикалась, была недурна собой и взяла в любовники их семейного врача, чему отец то ли не препятствовал, то ли просто принципиально не замечал сторонних интересов своей жены. Забегая вперёд, следует отметить характерное отношение матери к Screw, оно ярко описывалось её фразой:

Screw – это хорошая газета, потому что шутит над сексом.

Отец подходил к Screw с другой стороны и парировал укоры, оправдывая сына:

Ну и что – главное, что он начальник и на него работают другие.

Мать хвасталась перед знакомыми:

Это мой сын Алвин – он Великий Порнограф.

Она пикетировала офис прокурора, когда шли судебные процессы над её сыном.

Отец же оставался в стороне – он не хотел устраивать сцен.

В 19 лет Ал добровольно загремел в армию на два года. Там он тоже фотографировал. Например, своего командира, которому отсасывала проститутка. Затем он подхватил сифилис от мексиканки. Уверяет, что вылечился. Хотя в анализах крови до сих пор вылезает нечто, напоминанием о случившемся.

В 1956-м Ал Голдстейн демобилизовался и поступил в университет, воспользовавшись государственными привилегиями для отслужившего в армии. В университете имелся свой американский КВН, но назывался он кружком, где проводились диспуты. Ал стал капитаном команды спорщиков и с помощью заядлых перепалок избавился от заикания, которое его преследовало с детства.

Ебаться он хотел постоянно, но девиц для этого у него было не шибко много. Полгода у него водилась любовница-негритянка. Но в то время на чёрно-белые парочки смотрели так косо даже в либеральной Greenwich Village, что им пришлось расстаться.

Имелась у Голдстейна и белая красотка, но давала она ему только, наколовшись героином. Он и сам под её влиянием попробовал пару раз, но уверяет, что с тех пор больше не кололся. А девица эта, разумеется, вскоре отбыла навечно в мир грёз от перебора любимого снадобья.

В 1962 году Голдстейн сопровождал свиту Жаклин Кеннеди в её поездке в Пакистан – авиалиния наняла его фотографом. Фотографии были напечатаны в Chicago Tribune. Думал ли он тогда, что в 1973 году в его собственной газете, в номере 206 он первый опубликует фотографии обнажённой Жаклин, совершив тем самым международный скандал?

Вот свидетельства пионерства Голдстейна – он купил эти фотки за 10 000 долларов у итальянского папарацци. Даже календарь сделал потом из этих фот. А через полгода Tarry Flynt перепечатал фоты в Hustler. Но знаменитую переделку фразы Джона Кеннеди, ставшую подписью к «фотосессии» Жаклин, придумал Голдстейн (см. с. 72 наст, изд.):

Ask not what your cunt can do for you – ask what you can do for your cunt. (He спрашивай, что твоя пизда может сделать для тебя, а спрашивай, что ты можешь сделать для своей пизды.)

Hustler многое заимствовал из Screw, раскручивая идеи Голдстейна в крупном, международном, цветном и глянцевом масштабе. Рубрика в Screw под названием Smut from the Past в Hustler преобразилась в Porn from the Past, издевательское ShitList превратилось у Ларри Флинта в Asshole of the Month. Даже знаменитая шутка, доведшая Флинта до Верховного суда, была заимствована из Screw, где на фоне той же рекламы Сатрап обшучивались кровосмесительные дела Голдстейна, которого в Hustler заменили на Falwell.

Голдстейн утверждает, что множество тем, на которые появлялись материалы в Hustler, можно найти в ранее вышедших номерах Screw.

В 1968 году Ал Голдстейн был принят на редакторскую работу в газету Village Voice – он писал о скандальных новостях. Кое-какие новости он просто выдумывал. В текстах нельзя было использовать мат, а можно было лишь использовать слова «совокупляться» и «прелюбодействовать», но зато о жестокостях позволялось писать в любых выражениях.

Голдстейн нанял себе в помощники Jim Buckley, с которым они вместе сетовали на пуритански держимордные американские газеты.

Однажды Джим предложил:

– Давай издавать собственную газету.

Ал уточнил:

– Давай делать секс-газету.

(Делать то, что другие не смеют, а именно – писать о сексе и изображать его в деталях, причём без всякой жестокости.)

Голдстейн рассуждал так: «Мне 32 года, у меня не так уж много женщин и в то же время я одержим лизанием пизд. А издание секс-газеты привлечёт очереди женщин, желающих мне отдаться». Логика была безошибочной.

Джим, правда, был не по этому делу – католик и вообще. Но и он не возражал поиметь одну-другую пизду бесплатно.

В тот, 1968, год Ал женился на красивой стюардессе Мэри Филлипс, что каким-то образом могло способствовать принятию и проведению в жизнь краеугольного решения.

Он и Джим вложили в газету по 175 долларов, всего 350. Первый счёт за печать газеты составил 217 долларов. Типография сразу уничтожила гранки, чтобы не осталось следов, что в ней печатался такой ужас. Издатели поместили объявление о выходе Screw за 75 долларов. В редакции значились три человека: Голдстейн, Бакли и новоиспечённая жена Мэри Филлипс.

Первый номер Screw появился в киосках 4 ноября 1968 года. 12-страничная газета большого формата с чёрно-белыми иллюстрациями стоила 75 центов. Ни один из дистрибьютеров газет не хотел связываться с таким товаром, и Голдстейн со своим партнёром вручную развозили газету по киоскам. Большинство киоскёров отказывались брать на продажу Screw. В течение восьми недель продавцы, которым Голдстейн предлагал Screw, обзывали и стыдили его. Один даже назвал его «омерзительным еврейским сукиным сыном». Но с каждым выпуском Screw распродавался всё лучше, и вскоре газета стала продаваться в больших количествах, чем Time, Life, Newsweek и Playboy, – разумеется, только в киосках на Манхэттене.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});