История античной науки. Открытия великих ученых и мыслителей древности - Джордж Сартон

IV считалась концом книги III. Во всяком случае, четыре книги объединяет то, что автор называет своим «открытием»: два главных фактора здоровья – пища и упражнения, причем два фактора должны быть хорошо уравновешены. Если преобладает один из них, следует принять все меры для того, чтобы восстановить равновесие. Таким образом, врач получает способ лечения пациентов.

Автор соглашается с существованием четырех стихий, но пытается свести их к двум – огню и воде. Таким образом, его физиология основана на конфликте между двумя этими стихиями, которые порождают бесконечные изменения. Общая концепция неясна, а ее применение (например, в эмбриологии) в высшей степени надуманно и туманно. В книге I с помощью подобных фантазий объясняются строение живых тел, разница между возрастами и полами, природа физического и психического здоровья. В книге II речь идет о свойствах разных стран, ветров, пищи и питья, упражнений. В третьей описываются признаки нарушения равновесия пищи и упражнений и начала болезни. В четвертой объясняется, как сны могут помочь в указании на зреющие расстройства.

Проблемы эмбриологии обсуждаются в главах VI–XXXI книги I. По мнению автора, плод развивается из семени, которое отождествляется с душой. Семя-душа есть смешение огня и воды и состоит из частей, которые исходят из тел обоих родителей. Внутриутробное развитие сравнивается с исполнением музыки, сам плод – с музыкальным инструментом. Судя по всему, такие музыкально-эмбриологические фантазии идут от пифагорейцев. Искажения в тексте лишь усиливают туманность подобных представлений.

Для современного читателя наибольший интерес представляют описание и сравнение различных видов упражнений (естественных, таких как прогулки, и насильственных, например бег и борьба), их способов и результатов. Весьма поучительна и книга IV, посвященная сновидениям. Автор считал, что бывают два вида сновидений, божественного происхождения, которые касаются истолкователей, и физиологического происхождения, которые дают подсказки врачам. Когда предсказатели отваживаются истолковать сны второго рода, они чаще всего ошибаются: «Указывая на необходимость остерегаться, чтобы не испытать какого-либо зла, они не учат, как нужно остерегаться, но приказывают молиться богам. Молиться – вещь, без сомнения, подходящая и прекрасная, но, призывая богов, нужно и самому помогать себе».

Четыре книги сочетают ценные наблюдения с фантастическими представлениями. Даже лучшие умы способны запутаться, если пытаются объяснить физические и физиологические сложности, находящиеся за пределами их понимания. Вместе с тем, несмотря на незрелость и преждевременность подобных гипотез, местами в книге заметны проблески поистине Гиппократова здравого смысла.

Книга о сновидениях стала первым «научным» трактатом на эту тему, который привлекал людей в античные времена и Средние века – как и во все времена. Какой бы странной и неадекватной ни казалась она современным ученым, она представляет собой первую попытку рационально объяснить тайны сновидений и применить их к исцелению. Автора книги «О сновидениях» можно назвать отдаленным предтечей Фрейда.

Некоторые обсуждаемые сны имеют отношение к небесным явлениям (когда во сне видят Солнце или Луну). Как ни странно, автор относит их к снам не божественного, а физиологического происхождения. Только с этой точки зрения неверно предполагать, что «О сновидениях» – первое упоминание в классической литературе «предполагаемой связи между небесными телами и судьбами отдельных человеческих жизней». Более того, неизвестно, является ли этот трактат старше «Эпинома» Платона, даже посмертной публикации Филиппа Опунтского.

20. «О ветрах», De flatibus, Periphysdn. Трактат, который появился, скорее всего, в начале эпохи Гиппократа, помогает понять, насколько сложной была в то время медицинская мысль. Именно поэтому так полезно рассматривать отдельно столько сочинений. Сложность медицинской мысли не так изумляет, если вспомнить, что тогдашняя эпоха характеризовалась большой любознательностью и интеллектуальным подъемом. В отдельных местах накапливались медицинские наблюдения, и умные врачи пытались привести их в порядок на основании своих философских представлений. Эти представления отличались неоднородностью в силу многочисленных влияний, характерных для конца V в. до н. э. Вдумчивый врач, столкнувшись со сложнейшими задачами, старался разрешить их с той точки зрения, которая казалась ему наиболее многообещающей.

Анаксимен пришел к выводу, что первоосновой является воздух; эта точка зрения прилагалась к физиологии Диогена из Аполлонии. Конечно, роль воздуха казалась вполне очевидной. Достаточно вспомнить ветер во всех его разновидностях, от легкого весеннего бриза до внезапных летних вихрей, пронизывающих зимних порывов, смертоносных штормов, вспомнить землетрясения. Необходимость в свободном воздухе для человеческого организма была так же очевидна, как опасность его отсутствия или несовершенной циркуляции. Врач наблюдал нормальное дыхание здоровых людей, затрудненное дыхание больных, мучения, когда больной начинает задыхаться; он видел также отрыжку, скопление газов, урчание в животе, отхождение газов; он был знаком с тем, как мучительно скопление газов в кишечнике или желудке. Поистине воздух был одним из условий жизни, а когда человек испускал последнее дыхание, он умирал. Может быть, и душа – тоже своего рода воздух?

Автором книги «О ветрах» был не врач Гиппократовой школы, а может быть, и вовсе не врач. Скорее всего, он был софистом, который особенно интересовался жизнью и смертью. Его книга – своего рода рассуждение, главной мыслью которого являлась мысль о том, что все болезни порождены воздухом, точнее, тем видом воздуха, который находится в живых организмах. Возможно, другие трактаты из Корпуса Гиппократа, такие как «О природе человека» и «О древней медицине», отчасти были написаны с целью опровергнуть его суждения (и суждения ему подобных).

Имеет смысл сравнить идеи, представленные в книге «О ветрах», со сходными идеями древнесанскритской литературы. Сравнение было проведено Ж. Филлиозатом (1906–1982), который цитирует и переводит соответствующие тексты из «Караки», «Бхелы» и «Сушруты». В этих текстах содержится теория индуистского пневматизма, важнейшее достоинство «ветров» во всей природе, а также в живых организмах, короче говоря, то же общее представление, которое кристаллизуется в различных значениях греческих слов «пневма», «анима» и «спиритус». Однако доказать, что эти идеи перешли в греческий из санскрита и наоборот, невозможно. Главные представления общие, но многие другие отличаются; текстуальных совпадений не обнаружено. Сходство греческих и индуистских традиций можно объяснить неуловимым распространением идей, так как до Александра Македонского между Грецией и Индией существовало много контактов. Кроме того, сходство идей можно объяснить также независимыми размышлениями о том, что переживалось всеми. Потребность в «ветрах» в природе и в наших организмах, и трудности, которые эти «ветры» время от времени доставляют, слишком очевидны, чтобы остаться незамеченными.

Текст трактата «О ветрах» часто издавался на греческом и латыни в XVI в.

Афоризмы

Несколько книг, входящих в Корпус Гиппократа, можно объединить благодаря их композиции в виде кратких изречений, которые собраны под одним названием почти без всякого порядка. Мы уже рассматривали одну такую книгу, трактат «О пище».

Наверное, старейшим из таких сборников