Возвращение - Кира Измайлова

– А вы объяснили ему, кто такие судебные маги? – напомнила я. – Я ведь просила вас…

– Боюсь, теоретических знаний ему недостаточно, – сказал Лауринь. – Чтобы понять, кто вы такая, простого объяснения мало. Нужно как минимум увидеть вас в деле, а как максимум…

– Можете не продолжать, – махнула я рукой. Да, как максимум – побыть моим сопровождающим этак с полгода. Увы, Зибо в этой роли я просто не вынесу! – Но мы отвлеклись, Лауринь. Кстати, куда мы направляемся?

Он пожал плечами:

– Я еду, куда конь везет. А вы…

– А я следую за вами, пребывая в уверенности, что вы преследуете некую цель, – заметила я.

– Увы, нет, – ответил Лауринь и взглянул, прищурившись, на солнце. Сегодня оно рассиялось по-весеннему, небо было высоким и чистым, а снег искрился, как горы драгоценностей. – У меня просто выдалось немного свободного времени, и я хотел провести его подальше от… всего.

«Желательно в одиночестве» – читалось по его лицу, но капитан смолчал. Впрочем, я прекрасно его понимала: иногда необходимо отвлекаться от работы, иначе есть риск окончательно ошалеть и начать совершать нелепейшие ошибки.

– Хорошая мысль, – одобрила я. – Сменить обстановку всегда полезно, а прогулка никому еще не повредила. Кстати, Лауринь, ваш конь определенно направляется в сторону Малой площади! Там ваша зазноба проживает или вы просто сделались завсегдатаем кондитерских?

Как раз в районе Малой площади сосредоточена большая часть лавочек, торгующих сластями, в том числе заморскими, а также всевозможных заведений, где эти самые сладости можно отведать под чашечку травяного отвара, ринта или не так уж распространенного ойфа, посидеть в тепле и мирно пообщаться. Эти маленькие заведеньица пользуются особенной популярностью у дам любого сословия, впрочем, и мужчины частенько туда заглядывают. Особенно уважает кондитерские чистая публика: о некоторых вещах договариваться за столом в трактире как-то и неловко даже, а вот в чистеньком уютном зале, среди расслабляющих вкусных ароматов… Даже деловая беседа лучше идет!

– Я начал говорить о том, что меня настораживают совпадения, – не отреагировал Лауринь на мой провокационный вопрос.

– Отчего же? – сказала я.

– Это слишком напоминает мне прошлое, – ответил он. – Вы тогда тоже, помнится, не могли вычислить преступника. Истинного преступника, я имею в виду.

– «Господина из Эстали», – кивнула я, поморщившись. – Вы ведь его имеете в виду?

– Кого же еще?

– Это, конечно, любопытно, Лауринь, – сказала я, поразмыслив. – Но вы забываете об одном отличии.

– Каком же? – нахмурился он.

– В тех давних делах тень «господина из Эстали» маячила в каждом деле, будь то история Собачника или Сании Дараи, – напомнила я. – А нынешние дела… Я не вижу между ними очевидной связи. Можно притянуть за уши, но…

– Но дела все равно остаются нераскрытыми, – гнул свое Лауринь.

– Считайте, что я растеряла компетенцию за десять лет жизни на Севере, – хмыкнула я, – а потому не вижу очевидного и не могу найти злоумышленника.

– Может, просто пока видна не вся картина происходящего, – сказал капитан.

– Вас одолевают слишком мрачные мысли, – вздохнула я. – Это от переутомления, Лауринь, точно вам говорю.

– Может, и так, – хмыкнул он и замолчал.

Молчала и я, размышляя над его словами. Да, Лауринь озвучил то, что приходило в голову и мне. Как-то уж слишком все это таинственно, слишком привлекает внимание… и заканчивается пшиком. Совпадение? Или действительно кусочки какой-то мозаики? Увы, их слишком мало, чтобы можно было делать некие выводы! Остается только ждать в надежде на то, что рано или поздно ситуация прояснится… То есть случится что-то еще, тогда, быть может, я сумею увязать происходящее воедино либо же уверюсь, что связи между всеми этими происшествиями вовсе нет, а нам с Лауринем просто померещилось. Что поделать, со временем привыкаешь видеть подвох в чем угодно, даже в самых невинных вещах…

Мы выехали на Малую площадь – народу здесь было предостаточно: и праздно гуляющие дамы, и снующие туда-сюда разносчики из лавок, и прочая публика. Пришлось спешиться и вести лошадей в поводу, так удобнее.

– Вы так и не ответили, что привело вашего коня в эти края, – напомнила я, чтобы нарушить молчание.

Лауринь так глубоко задумался, что не сразу ответил:

– Представления не имею.

– Не хотите говорить, как хотите, – пожала я плечами и добавила: – Лауринь, если у вас свидание, так и скажите!

– С чего вы взяли? – покосился он на меня.

– С того, что на Малой площади частенько назначают встречи, – хмыкнула я, – особенно зимой.

И верно: заведения тут достаточно приличны и респектабельны, чтобы не испортить репутацию посещающим их дамам и девицам. Опять же, означенные дамы в большинстве своем любят сладости, так что… Для многих кавалеров выбор очевиден. Сами посудите: прогуливаться по улицам приятно летом, но никак не в морозы! Ну не в трактир же вести даму? А заведений уровнем повыше не так уж много, и устраивать там романтические встречи не принято, да и обстановка не та, не то что в уютной кондитерской…

– Надо же, – хмыкнул капитан.

– Вы не знали? – прищурилась я.

– Слышал как-то, – уклончиво ответил он. – Но и только.

Я лишь вздохнула: очевидно, все, касающееся личной жизни, для Лауриня в разговоре является запретной темой. Даже сослуживцы (взять того же сплетника Горта!) толком ничего о нем не знают. Вернее, Горт-то как раз упоминал недавно, что некоторое время назад Лауринь состоял в не афишируемой связи с некой дамой полусвета – дело обычное и ничем не примечательное, особенно для молодых холостяков, занятых карьерой. Устраивать романтические свидания с трепетными девицами им попросту некогда, посещать банальные веселые дома… не все желают быть узнанными, впоследствии эти их забавы могут выйти боком. Решит, допустим, этакий холостяк остепениться, найдет достойную невесту, а доброжелатели, которых у любого пруд пруди, сообщат ее уважаемому и респектабельному семейству, что будущий зять частенько веселится с гулящими девками. Оно, конечно, дело житейское и законом не возбраняется, вот только одно – заниматься этим скрытно, и совсем другое – когда это становится достоянием гласности.

Вот отсюда и берутся эти дамы – не простые шлюхи, случаются среди них и женщины вполне недурного происхождения, но по тем или иным причинам вынужденные зарабатывать себе на жизнь этаким ремеслом. У них редко бывает более двух-трех покровителей, так сказать, основных. Впрочем, они не отказывают в благосклонности и прочим, бывает, что не из корысти, а по душевной склонности. Да, их не принимают в приличных домах, но они могут себе позволить блистать на балах и жить на широкую ногу. Многие умудряются скопить на безбедную старость, а некоторые даже обзаводятся семьей и впоследствии являют собой образцовых жен и матерей. Но так везет далеко не всем, конечно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});