Cемейные узы не в счет - Кира Витковская

– Папа поможет!

– Ошибаешься. Если он тебе и поможет, то лишь самую малость – он не миллионер, а ты у него не единственная дочь. Так что на твоем месте я бы не валяла дурака, а возвращалась в Барановичи.

– Однако ты же ушла из дома!

– Тебе бы так уйти, Катя! – Не выдержала Ксю. – Пересобачиться с бабушкой, вылететь из школы и уйти! Ты хоть знаешь, в каком состоянии я уходила?

– В каком там состоянии ты не была, ты все-таки догадалась приехать сюда!

– Да я и не думала сюда ехать! Я была не в себе, когда садилась в поезд, а в Минске чуть с ума не сошла, потому что не знала, что делать!

– Так я тебе и поверила! Ты все спланировала, Ксю! У тебя всегда есть запасной вариант, на случай облома в основном! Ты не любишь маму, ты только и ждала удобного случая, чтобы уехать сюда!

– Думай, как знаешь, – ответила Ксюша и вышла из комнаты.

– Ты куда? – воскликнула Катя, выбегая вслед за ней. – Я еще не закончила!

– А я закончила. К тому же, тебе собеседник и не нужен вовсе, ты его просто не слушаешь.

И не обращая внимания на сестру, Ксю оделась и вышла на улицу.

На улице было морозно, но солнечно. Снег приятно поскрипывал под ногами. Но на душе у Ксюши было неспокойно. Слова Кати о том, что Ксю будто бы не любит маму и давно хотела уехать, ее задели. Неужели действительно ее поступок так выглядит? Может, так не только Катя думает, но и все? Ведь часто случалось, что Ксюшины поступки бывали истолкованы неправильно, и ей приписывали мысли, которых у нее и в помине не было. Сколько раз Ксю испытывала жгучую обиду, когда ее неправильно понимали те, кого она любила! Поэтому девушка никогда не торопилась с выводами относительно поступков других людей – она слишком хорошо знала, что часто все бывает совсем не так, как кажется с виду. Иногда правда выглядит слишком фантастически, чтобы в нее поверить, а вот ложь наоборот может быть слишком похожей на правду.

Если утром у Ксюши было хорошее, пусть и немного взволнованное настроение, то теперь из глубины сознания, будто со дна колодца мутный осадок, поднялась горечь, даже отвращение к себе. Она вспомнила все, что происходило в ее недолгой жизни. Вернее, не все, а какие-то краткие, отрывочные моменты – в основном те, которые казались позорными, которые были ошибками, совершенными из-за импульсивного и порывистого характера. Сколько всяких глупостей она совершала в детстве – как-то неправильно себя вела, не с теми дружила, не тем доверяла, вела себя так наивно и глупо и вызывала смех у многих… Теперь прежняя наивность виделась так, что Ксю испытывала стыд за себя. Но и став постарше – лет так в одиннадцать–двенадцать – даже в компании ровесников ей не всегда удавалось уберечься от насмешек и попаданий в глупое положение. Наверное, никто столько раз не попадал впросак из-за своей доверчивости – обычно раз-другой обжегшись, люди перестают верить всему подрят. В четырнадцать лет импульсивный нрав толкал ее на всякие приключения. Сколько непоследовательных поступков Ксю совершала! С тем же Владом… Или с Андреем – если бы слушала голос разума – сейчас была бы счастлива. Но нет, всегда верх берут эмоции!

Вот и с Марком так. Переборола бы Ксю соблазн ночью пойти к нему – не переживала бы сейчас за то, как он будет вести себя дальше, и не думала бы, как держаться с ним самой. Ведь не глупая же, и не злая… Как можно! Марк старше, Марк презирает женщин, бывает груб и жесток даже с ней, Марк эгоист, чествый и бесчеловечный… Его вообще любить невозможно – просто не за что! И если бы он хотел стать лучше, измениться! Так нет, он старается показать себя в самом дрянном свете – будто гордится тем плохим, что в нем есть!

Но тут же в памяти возникли образы, которые доказывали, что Марк не плохой, во всяком случае, не такой, каким старается быть. Его трогательная привязанность к дочери, безотказность, когда нужна помощь кому-то из родственников… ведь и самой Ксюше он в последнее время помогал не раз! А его умение успокаивать и поддерживать в трудные минуты? Ведь разве может эгоист понять боль другого человека и суметь его ободрить? К тому же Марк не самовлюблен и не заносчив. Заносчивых и самовлюбленных парней Ксю видела в компании Влада, да и сам Влад никогда не отличался простотой и особенной доброжелательностью. Марк таким не был. Он вовсе не плохой человек, он просто… защищается, старается отпугнуть всех своей показной холодностью и цинизмом. Это своего рода терапий, эдакий курс восстановления самолюбия, больно пораненного предательством любимой женщины…

Зазвонивший мобильный оторвал Ксюшу от неприятных мыслей. Звонила Дина. От нее Ксю узнала, что же на самом деле произошло в Барановичах, и почему Катя так неожиданно приехала в Березино. Оказывается, Кэт после отъезда Ксюши продолжала изводить маму. Она не только грубила. Она часто не ночевала дома, куда-то исчезала. От ее выходок устали все и постепенно перестали с ней общаться, почти не замечали. Волновались, конечно, когда Кэт не появлялась дома два-три дня, но что можно было сделать?

Но однажды придя домой, Дина застала Катю в своей комнате, когда та рылась в ее, Дининой, одежде. Тут Дина вышла из терпения и, не выясняя причин Катиного поведения, как следует потаскала ее по квартире за волосы. Вечером того же дня Катя принялась жаловаться на Дину, но никто не обратил на ее жалобы внимания. А на следующий вечер Катя исчезла. Никто поначалу не испугался – Кэт исчезала часто, но потом Марат заметил, что нету и Катиной одежды. Поэтому стали искать.

– Я вспомнила, что Катя много раз говорила, будто уйдет из дома и будет жить самостоятельно, как ты. Вот я и подумала… – сказала Дина.

– Да, она здесь. Не переживайте, она в порядке и скоро вернется обратно. Как мама?

– Ну, так… Можешь себе представить. Волнуется, места себе не находит.

– Пусть не волнуется, я разберусь с Кэт. С ней ничего не случится.

16.

В подражание сестре Катя давно начала вести дневник. Очень многие вещи она принималась делать только потому, что так делала Ксюша. Большинство дел Кэт потом бросала, поскольку это было не ее, но ведение дневника ей нравилось. Но в этом у нее была своя собственная манера. Если Ксю в дневнике помимо событий писала и свои мысли об этих событиях, анализировала, пыталась разобраться и найти выход, то Катя писала только события, причем на редкость откровенно и подробно, следуя принципу: «Бумага все стерпит». Люди такой манеры просто не выдерживали.

В тот день Кэт была в ужасном состоянии. Она поняла, что теперь даже с Ксюшей не может поделиться своими проблемами. Во-первых, потому что Ксю ее не поймет, а во-вторых, Ксюше ее дела не интересны, у нее своих хватает. А поделиться с кем-то было необходимо.