Золотые копи и россыпи самоцветов (История Аббасидской династии 749-947 гг) - Абу-л-Хасан ал-Масуди

своей [тем], кто находился под ковром, а [это] было знаком между ним и между мужами, что [находились] внутри корабля. И не затих стук его пяткой, как был перенесен корабль веслами на середину залива, направляясь в море [и] никуда не сворачивая. [Вельможа] возвысил голос, и не знал, [как ему поступить]. [Еще] не наступила ночь, как вышел [корабль] из залива и [оказался] в открытом море. Батрик был закован в цепи. А [кораблю] благоприпятствовал ветер, и сопутствовало ему счастье. Весла несли его по морю, и на седьмой день он пристал к сирийскому берегу. [Моряки] узрели сушу, [уроженец Сура] повез [того] мужа и на тринадцатый день предстал перед Му'авией с радостью и весельем, чтобы обрадовать его [этим] делом и удавшейся уловкой. Узнал Му'авия о победе и счастливом исходе дела и сказал: «Ко мне курайшитского мужа». И его привели. /219/ Пришли к [халифу] приближенные, заняли места свои, и наполнился [халифский] покой [достойными мужами]. [Тогда] сказал Му'авия курайшиту: «Встань и отомсти этому батрику, который ударил тебя по лицу перед главой ромеев. Мы не забыли о тебе и не предали кровь твою и честь». [Тогда] встал курайшит и приблизился к батрику. И сказал ему Му'авия: «Смотри, не превзойди [того], что получил ты от него, и отплати ему в соответствии [с тем], как поступил он с тобой, не превзойди и соблюди вмененное тебе Аллахом подобие». [Тогда] ударил его курайшит [несколько] раз [по лицу] и по шее. Потом припал курайшит к рукам Му'авии и ногам его, [принялся] целовать их и сказал: «Не ошибся [в] тебе [тот], кто сделал тебя предводителем, и не обманулась в тебе надежда [того], кто надеялся на тебя. Ты царь, не творящий несправедливостей, защищающий твое заповедное и оберегающий подданных своих». И [курайшит] погрузился в мольбы и восхваления [халифа]. Му'авия [же] хорошо обошелся с батриком, пожаловал его и облагодетельствовал. Он отправил с ним ковер и прибавил к этому многие вещи и подарки для царя. И сказал [Му'авия батрику]: «Возвращайся к царю своему и скажи ему: «Я оставил царя арабов вершащим правосудие на ковре твоем, отмщающим [за] подданных своих в обители царства твоего и власти твоей». И сказал он уроженцу Сура: «Поезжай с ним, пока [не] прибудешь в залив и [не] высадишь там [батрика] и [тех] плененных, кто поспешил и поднялся ним на корабль». [Тогда уроженец Сура] посадил их на корабль, и их с честью привезли к Сур. Повезли их на корабле. Ветер благоприятствовал им, и на одиннадцатый день прибыли они в Страну ромеев и приблизились к горловине залива. [Оказалось], что она перегорожена цепями и [охраняется особо] назначенными воинами. [Тогда] высадил уроженец Сура батрика и [бывших] с ним и вернулся назад. А батрика немедленно доставили к царю, и с ним подарки и имущество. Ромеи возликовали прибытию его и встретили, поздравляя с [избавлением] от плена. Царь отплатил Му'авии за поступок его с батриком и [за] подарки. В дни его не обидели [ни одного] пленника из мусульман. И сказал [ромейский] царь: «Это коварнейший [из] царей и умнейший [из] арабов. Поэтому арабы поставили его над собой, и стал править он их делами. [Клянусь] Аллахом, если бы замыслил он взять [и] меня, то удалась бы его затея».

Мы привели известие [о] Му'авии прежде в этой книге. И привели его целиком, а [также привели мы] в наших предшествующих книгах известия [о] прибывавших к нему из больших городов мужчинах и женщинах[1770].

/220/ [Сохранились] славные известия о царях ромеев и их батриках, что были прежде и потом, до этого времени, о войнах, походах и прочем [между ними] и царями Омейядов и халифами из 'Аббасидов, а также о людях, [охранявших] границы Сирии и ал-Джазиры до сего времени, а это — триста тридцать второй год (943/4). Мы привели их полностью в наших прежних книгах и предпослали в этой книге совокупность известий [о] них, сроках жизни и дней [правлений] их и самое замечательное из их деяний, также сообщили мы о царях [иных] народов и деяниях их[1771].

Сказал ал-Мас'уди: Захвачен был ал-Му'тамид веселием, и владели им винопитие и пристрастие [к] развлечениям и удовольствиям.

Упомянул 'Убайдаллах б. Хурдазбах[1772], что однажды он зашел к [ал-Му'тамиду], и в покоях [было] несколько сотрапезников, славившихся умом, знанием и разумом. И сказал ему [ал-Му'тамид]: «Расскажи мне о первом, [кто] сделал лютню». Сказал Ибн Хурдазбах: «Сказаны [были] об этом, о Повелитель Верующих, многие речи. Первый, кто сделал лютню, — Ламак б. Муташалах б. Махвил б. 'Ад б. Ханух б. Фабин б. Адам[1773]. [Дело в том], что был у него сын, которого любил он сильной любовью. И [сын] умер. Повесил его [Ламак] на дерево, и сухожилия [умершего] порвались, и осталось от него бедро, голень, ступня и пальцы. Взял [Ламак] доску, обстругал ее, отполировал и сделал грудь лютни как бедро, шею ее — как голень, голову ее — как ступню, колышки ее — как пальцы, а струны — как жилы. Потом ударил он по [лютне] и заплакал по [сыну], и лютня заговорила. Сказал ал-Хамдуни[1774]:

Говорит она, [но] нет у нее души.Словно бедро прикреплено к ступне.Исторгает душу из собеседника, какИсторгает ее речь калама[1775].

Йубал б. Ламак[1776] сделал барабаны и бубны, а Далал бинт Ламак смастерила [другие] музыкальные инструменты. Потом родичи Лута[1777] сделали мандолины, которыми привлекали они отроков. Потом сделали пастухи /221/ и курды род [свирелей], в которые дудят, и если овцы их разбредались, они дудели и [овцы] собирались. Потом сделали персы свирель в пару к лютне, дайати[1778] в пару к мандолине, сурйани[1779] для барабанов, санудж[1780] для [музыкальных] тарелок. Пение [персов] происходило под лютни и тарелки, и этот [обычай принадлежит] им. Они [придумали также] тоны, ритмы, такты и царские лады. Их семь видов. Первый [из] них су-каф, и он чаще остальных используется при работах по переносу [русел] рек, и его построение наиболее красивое. [Далее] амарсах, и он в наибольшей [степени] вбирает в себя прелести [прочих] тонов и для него в наибольшей [степени] характерны возвышения и понижения напева; [далее] мадар и синан[1781], и последний самый тяжелый из них; сайкад, и он любезен духам; сайсам, способный похищать и уносить [в небеса]; хувай'аран, и он подобен музыкальной шкатулке, что играет мелодии. Пение жителей Хорасана и далее лежащих [земель] [сопровождалось] игрой на зандже[1782]. На