Над пропастью по лезвию меча - Равиль Бикбаев

— Товарищ Ивлев? — спросил молодой, но очень суровый мужчина, который поджидал их у гостиницы.

— Расслабьтесь коллега, — посоветовал суровому товарищу Ивлев, — а то от вас за версту, государственной безопасностью прет.

— Вам срочное сообщение из Москвы, — суровый мужчина, не желал расслабляться, — вас требуют в управление, машина ждет, — суровый чекист показал на черную «Волгу».

— Кто требует? — разозлился Ивлев, на сурового «идиота», на черную машину, на праздную публику, на швейцара, что стоял у гостиницы, и точно знал, откуда эта машина, и где служит суровый «идиот».

— Начальник управления, полковник Горов, — с придыханием доложил идиот от государственной безопасности.

— Я вашему полковнику не подчиняюсь, — тихо со злобой прошипел Ивлев, — поэтому он меня может, не вызывать, а только приглашать, это раз, — Ивлев достал паспорт и отдал его идиоту, — полистайте мой паспорт, так чтобы это выглядело как проверка документов, и валите от сюда, а если еще раз в таком виде, да еще с машиной, ко мне подойдете, я на вас рапорт подам, где укажу, что вы болван, дешифровали, сотрудника столичного управления, и тем самым сорвали выполнение оперативного задания.

Идиот онемел, тупо уставился на общегражданский паспорт, почему-то открыл и посмотрел графу «Семейное положение», вернул документ Ивлеву, и пошел к машине.

— Зачем ты так, — с недоумением спросил Торшин, — теперь будут говорить, что все москвичи «козлы», помогать не будут если, что.

— Не переживай и так говорят, а если я прикажу, будут не помогать, а летать. Видал субчик какой? Нравится ему, что перед ним, аж за версту стелятся, как же КГБ. Тут даже диссидентов нет, про разведчиков и говорить не чего, вот они оперативную хватку и потеряли. Вся работа, это ходить выпендриваться, сплетни собирать и выдавать их за информацию, полученную оперативным путем. Ладно, пошли пешком до управы прогуляемся, и узнаем, чем это нас Москва обрадовать хочет.

Шифрограмма.

Капитану Ивлеву.

По представленной вами фотографии эксперты не могут в полном объеме осуществить идентификацию известного вам лица. Предлагаю вам, изыскать возможность получить более поздние снимки.

Полковник Всеволодов.

Шифрограмма.

Начальнику управления КГБ по городу Бердянск

полковнику Горову.

Приказываю Вам оказать содействие командированной в город Бердянск группе капитана Ивлева.

Начальник Второго управления

Генерал-лейтенант ***

— Значит так товарищ полковник, — Ивлев барской непринужденностью столичной штучки, и хама, развалился на стуле в кабинете начальника управления, — вы немедленно свяжитесь с начальником городского управления МВД, и потребуете от него, что бы вам доставили листы паспортного учета, на лиц от 1900 до 1909 годов рождения. Выделите группу сотрудников, которые проверят все учетные данные, и выберут из представленных документов уроженцев города, и тех, кто приехал сюда на жительство за период 1900–1917 гг. Из указанных лиц оперативным путем установите тех, кто учился в мужской гимназии в период 1914–1917 гг. Самостоятельно опрашивать указанных лиц, вашим сотрудникам запрещается. Я надеюсь, — Ивлев строгим тоном подчеркнул последние слова, — вы представите мне возможность, указать в своем рапорте, о помощи которую получила моя группа от вашего управления. И еще старшего лейтенанта Чупрынникова, что приезжал ко мне с вашим поручением, к этой работе не допускайте. Срок исполнения трое суток.

— Сделаем, — немолодой полковник, с трудом подавил свое раздражение, он не привык, что бы какой то капитанишка, так с ним разговаривал. «Козел столичный, приехал к нам и строит тут из себя гения контрразведки» — подумал полковник, вслух сказал: — Зря вы так капитан, о старшем лейтенанте Чупрынникове, отзываетесь. Он сын первого секретаря горкома партии, а тот имеет большие связи. Как бы вам боком не вышло, ваше отношение к его сыну. Папа может о вашем поведении в административный отдел ЦК доложить, сейчас КГБ подчиняется партии, а не наоборот, могут и за шиворот зарвавшегося работника взять.

— Он не только сынок, но и ваш зятек, не так ли, — Ивлев встал, — пугать меня не надо, я не из пугливых. Кстати в административном отделе мой бывший сослуживец работает. Смотрите, как бы чего не вышло. А то и возраст у вас пенсионный, и желающих на ваше место достаточно. До свиданья, товарищ полковник, — Ивлев повернулся и пошел на выход. Торшин который в кабинете помалкивал, вышел вместе с ним.

— Теперь тебе понятно, почему лучше в командировки ездить и всю информацию самим собирать? — спросил Ивлев, Торшина.

— Понятно. Только, почему ты себя по хамски вел?

— На таких типов такое поведение лучше всего действует, они рассуждают так, раз хамит, значит, право такое имеет. У таких как он, главный интерес не служить, как положено, а в игрища аппаратные играть. Он теперь не за совесть, а за страх стараться будет, а страх у него посильнее совести будет. — Ивлев остановился в коридоре, — Леша ты оставайся, здесь, работай с архивом, обработай данные, которые нам аборигены предоставят, а я поеду в Херсонес, там поработаю. Если верить анкете Ефимова, то после Бердянска, он туда переехал.

* * *

Запросы, требования, проверки, уточнения. Начальник городского МВД крыл матом славную госбезопасность. Самое горячее время, лето, полно работы, на летний сезон, слетаются мошенники, карманники, развеселые девицы. Что не вечер, драки, поножовщина, тонут, пропадают без вести отдыхающие, и грабят их и обворовывают, отделы работают с максимальной нагрузкой, разгребая накипь приморского городка, а тут изволь, списки стариков и старух составляй. Эти из ЧК совсем от безделья одурели, и себе работу выдумывают, и другим спокойно жить не дают.

Крыли матом свое начальство, оставленные на сверхурочную работу служащие в отделах паспортного контроля, перебирая учетные карточки. Приспичило им видишь ли внеочередную проверку паспортного режима, осуществлять. И главное кого? И смех, и грех стариков проверяют. Осуществляя проверку достоверности, учетных данных по улицам и домам ходят и без того замотанные милицейской рутиной участковые, эти уже привыкли к начальственной дури, и ничему не удивлялись.

Список подготовили через двое суток. Еще сутки его сортировали, местные чекисты, выбрали более ста фамилий.

Начальник местного управления КГБ, со скрытым злорадством, протянул листы бумаги, Торшину. На тебе «хрен» столичный, что просил, то и получай. Дальше сам собранные данные реализуй, да по жаре прогуляйся, да со стариками и старухами, поболтай, жалобы их послушай.

* * *

— Осип Макарович, я из республиканского музея, — Торшин, уже который, раз встречаясь с людьми из списка, рассказывал им свою легенду, — у нас готовится выставка посвященная народному образованию, за период 1900–1941 гг., для экспозиции мы собираем документы, письма фотографии.

— Так, так, — старичок посторонился, — проходите, молодой человек, в дом, только не обессудьте беспорядок у нас.

«Беспорядок, если это беспорядок, то, что — же порядок» — подумал Торшин, оглядывая квартиру. Небольшая комната, новые обои, недавно выбеленный потолок, старинная, но отлично отреставрированная мебель, вот только на кровати грудой лежит не глаженое белье.

— Хозяйка в больнице, давление у нее, — оправдывался старичок, — а я один не успеваю, порядок навести. Дети отдельно живут им к старикам заглядывать недосуг. Не желаете ли чаю?

— Нет, спасибо.

— Была бы честь предложена, — процедил старичок, — Так что вас интересует?

— Документы, письма, фотографии, свидетельства, похвальные листы, все, что связано с образованием, — Торшин присел, стул заскрипел, старичок оживился.

— Вы из ЧК? Говорите, прямо, что вам надо, — старичок, прищурился, — плохо работаете молодой человек!

— С чего вы взяли, — непритворно удивился Торшин, — я старший научный сотрудник республиканского музея, вот мои документы.

— Документы?! — с легким презрением сказал старичок, и даже не посмотрел на протянутое удостоверение, — Документы! — насмешливо повторил он, — такою липу сделать, плевое дело, у них же специальной защиты никакой. Вы вчера к Криушину заходили? Про музей рассказывали? Документики смотрели. Так?

— Да.

— Он вечером ко мне заходит и, рассказывает об интересе очень любезного молодого человека, работника республиканского музея, к мужской гимназии. Я сегодня с утра, в музей и позвонил, мне отвечают, нет такого, работника, и выставка такая не планируется. Я решил, может уголовник квартирки присматривает, со стариками беспомощными, ан нет, Федька Криушин говорит, что молодой человек с товарищем в гостинице проживает. Я в гостиницу, а мне администратор, дочка, дружка моего, сообщает, что номер заранее забронирован, по линии комитета. Вот так на мелочах, часто и прокалываются. — Старичок довольно рассмеялся, — нет в вас основательности, молодой человек, и легенда ерундовая, ее любой в два счета расколоть может. Сразу видно из столицы вы, в маленьких городках, где все друг друга знают, надо к деталям более внимательно относится. По оперативной маскировке ставлю вам два с минусом.