Хирург возвращается - Дмитрий Правдин

Ровно в восемь ноль-ноль я вхожу в ординаторскую в отутюженном халате, пахнущем той необычайной свежестью, что бывает только у новых вещей, надетых в первый раз. Белый халат, выданный Любой, оказался мне впору, но пришлось надеть его поверх «гражданки», так как медицинскую робу она еще не погладила и пообещала занести позже.

— Доброе утро! Я — Дмитрий Андреевич Правдин, хирург из Петербурга. Прибыл к вам в помощь! — Я пожимаю руку поднявшемуся мне навстречу крепкому коротко стриженному парню лет тридцати, одетому в синюю медицинскую робу.

— Григорий Петрович Постников, хирург туземного отделения, — широко улыбаясь, представляется доктор. — Наслышаны о вас, Дмитрий Андреевич. Рады вашему приезду!

— От кого наслышались? — интересуюсь я, усаживаясь на стул недалеко от свободного письменного стола. Всего в ординаторской стоит три стандартных казенных письменных стола со стульями, но занят только один. Все столы в безупречном порядке, включая и стол Григория Петровича.

— От главного врача, разумеется, — продолжая улыбаться, сообщает мне Григорий Петрович, — от кого же еще?

— Ну, может, от Зинаиды Карповны?

— Что вы, — морщится парень, как от зубной боли, — мы с ней не особенно знаемся.

— Похоже, не у меня одного проблемы с заведующей?

— Уже успели познакомиться? Вы когда прибыли?

— Прибыл вчера под вечер, тогда же и имел честь быть представленным самой Зинаиде Карповне.

— Я знал, что вы на днях должны подъехать, но вчера пораньше ушел по своим делам, поэтому и не в курсе событий. В общем, она вас приняла, как обычно, чрезвычайно «радушно»?

— Еще как! Думал, что прямо с кулаками набросится.

— А вы знаете, за ней это не заржавеет. На врачей, правда, пока не наскакивала, а сестрам и санитаркам прилетает довольно часто!

— Ведет себя, словно зарвавшаяся помещица среди крепостных крестьян?

— Типа того! — подтверждает Григорий. — Ее тут все откровенно боятся. У большинства санитарок и медсестер при одном ее виде настроение портится. И ничего с ней поделать не могут! Из-за нее уже два прекрасных доктора ушли в дежуранты: не смогли с ней в день работать.

— Как так ушли? Наверное, водился какой-то грешок? — прищуриваюсь я. — Не может здоровый мужик просто так взять и уйти с насиженного места только оттого, что заведующая, пусть и такая одиозная, как ваша, его невзлюбила.

— Вы правы, — молодой хирург опускает взгляд, — водился за ними один недостаток.

— Этот? — я щелкаю себя по шее.

— Да. Этот, — вздыхает Постников. — Но сейчас они в глубокой завязке.

— Надолго?

— Думаю, навсегда! Они отличные хирурги, но Зинаида Карповна подловила их и удалила из отделения.

— А вы? — я снова щелкаю пальцами по шее.

— Ну что вы, Дмитрий Андреевич, я мастер спорта по рукопашному бою! Спиртного — ни грамма! Вчера, кстати, я отпрашивался на соревнования.

— Похвально! Однако, коллега, мы заболтались, а где сама дама?

— Она дежурство сдает, с минуты на минуту должна появиться.

— Да? А я торопился, боялся, знаете ли, опоздать. У вас рабочий день начинается с восьми часов?

— У нас-то с восьми, а у Зинаиды Карповны с девяти! Так что вы вовремя подоспели.

— Как это с девяти? У нее индивидуальный график?

— Почти. Я пять лет тут работаю, и все время так было: мы приходим на работу к восьми, а она к девяти.

— Довольно оригинально. А кто у вас тогда принимает утренние конференции? Вы?

— Да бог с вами, она и принимает! Никто не уходит домой, пока смену свою не сдаст. Все сидят и ждут прихода заведующей.

— Все терпеливо ждут, когда ея Величество соблаговолит осчастливить подданных своим присутствием. Забавно, забавно. А как на эти скромные причуды начальство смотрит?

— Начальство давно смотрит на все сквозь пальцы. У нее есть коронная отговорка: она уходит домой всегда очень поздно. Раньше шести вечера ни разу еще домой не ушла, а рабочий день у нас до четырех вечера, даже до без четверти четырех.

— Так пожалуйста, пускай хоть до полуночи сидит, если не успевает вовремя выполнить свою работу. Только народ-то отчего должен страдать?

— Ну, что я могу сделать? Я лично прихожу всегда к восьми. Пока осмотрю своих старых больных, пока ознакомлюсь с поступившими, уже и девять часов пробьет.

— Чего, небось, меня обсуждаете? — В дверь просовывается голова с лиловыми волосами и вместо приветствия начинает играть желваками. — Ну-ну!

— Здравствуйте, Зинаида Карповна! — подпрыгивает мастер спорта по рукопашному бою. — Даже не думали вас обсуждать!

— Здравия желаю, — здороваюсь я, не вставая со стула.

— Ну, тогда прошу всех ко мне! — крякает заведующая, заметив мое явное неуважение к ее персоне.

— Идемте к ней в кабинет, — отчего-то шепотом произносит Григорий. — Пятиминутки там проходят. Сегодня она с дежурства, так что начнем раньше. А завтра с девяти, как обычно.

Небольшой кабинет заведующей забит под завязку. Несколько испуганных, как мне показалось, барышень в чистой медицинской форме чуть ли не по стойке смирно выстроились вдоль стен кабинета. Только одна элегантная женщина средних лет в высоком синем колпаке бесстрашно садится на край дивана, рядом со столом заведующей, стараясь не задеть халатом рассыпанные истории болезни. Бросается в глаза, что со вчерашнего вечера к ним так никто и не прикоснулся. Эта отважная дама при дальнейшем знакомстве оказалась старшей медицинской сестрой хирургического отделения Ульяной Дмитриевной Романовой. Пожалуй, она один из немногих сотрудников, кто может хоть что-то возразить деспотичной заведующей.

Не обращая абсолютно никакого внимания на сиротливо прижавшихся к стенам медсестер, заведующая решительно проходит на свое место. Мы с Григорием Петровичем садимся в незанятые кресла и готовы внимать. Остальные представительницы коллектива даже не шелохнутся, так и остаются стоять, словно пригвожденные к месту.

Тут я замечаю вчерашних знакомых сотрудниц, приветствую и жестом приглашаю их присесть на пустой диван. Они в ответ только легонько качают головами, давая понять, что это невозможно, густо краснеют, заметив недовольный взор своей заведующей, и остаются стоять на прежнем месте.

— Всем доброго дня! — громко открывает утреннюю конференцию руководитель отделения.

— Если оно доброе, — тяжело вздыхает кто-то совсем рядом со мной.

— Разрешите представить вам нового хирурга Дмитрия Андреевича Правдина, — Зинаида Карповна недовольно смотрит в мою сторону и продолжает: — с сегодняшнего дня он примет участие в работе нашего отделения.

— Очень приятно! — я поднимаюсь со своего места и приветствую всех полупоклоном.

— Надолго к нам? — подает голос старшая медсестра.

— Надеюсь, что нет! — опережает меня Зинаида Карповна.

— Пока на месяц, а там дальше видно будет!

Она едва не давится от моих слов, однако живо приходит в себя.

— Кто сегодня у нас дежурил? Отчитывайтесь!

Отчитываются сухими докладами: сколько человек на отделении, сколько поступило больных, с каким диагнозом, кто температурил и беспокоился. Плюс пара-тройка специфических вопросов, не интересных для широкой публики. Через десять минут конференция заканчивается, и Зинаида Карповна всех отпускает:

— Если вопросов нет, расходимся по рабочим местам.

— А как же со мной? — интересуюсь я у заведующей, когда все остальные покидают кабинет.

— А что с вами?

— Мне необходимо выделить палаты с больными, внести в график дежурств или вы запамятовали?

— Ах во-он вы о чем! Ну хорошо, выделю вам палаты и внесу в график дежурств, но больше четырех не получится, так как приходится отрывать от других докторов. Сами понимаете, это их деньги, а вы их забираете.

— Готов дежурить бесплатно! — вспыхиваю я. — Из любви к искусству!

— Ну, зачем же бесплатно? У нас в стране любой труд оплачивается, и ваш — не исключение. Просто график уже составлен, и мне придется у наших врачей-дежурантов забрать ради вас, — она нажимает голосом на «вас», — несколько дежурств. Что, естественно, ударит по их карману.

— Зинаида Карповна, не стоит из меня делать этакого злодея, приехавшего в ваши края, чтобы только отбить хлеб у местных докторов.

— А разве это не так? Вы же к нам приехали.

— Не так! Насколько мне известно, у вас в отделении около десяти ставок хирургов, и половина из них никем не занята. Кроме того, вы заранее были предупреждены главным врачом о моем приезде и должны были составить график так, чтоб никто из врачей не остался внакладе. Получается, именно вы причина их урона, а не я. Кстати, месяц только начался, сегодня всего лишь второе августа, так что все еще поправимо.

— Ну! Ну! — качает головой заведующая. — Я поставлю вам четыре дежурства, но на большее не рассчитывайте!