Победить судьбу - Дженнет Эндерсон

— Ты героическая женщина, Джейн Ренкли! — с чувством произнес Фрэнк.

Джейн тронула теплота и искренность этих слов.

— Спасибо тебе, — горячо продолжал он. — Спасибо за откровенность и понимание, в нашем сумасшедшем мире они встречаются очень редко. Теперь я понял: ты не просто жалела меня, щадя мое самолюбие, ты сопереживала. А это — особенно ценный дар. Твоя душевная деликатность и чуткость — как бы поточнее сказать? — что-то вроде целебного бальзама, врачующего душу.

— Не преувеличивай, Фрэнк. Не могла же я пройти мимо…

— Я представляю, как ты страдала. Когда я очнулся в какой-то паршивой больничке под Анживой, и Жозе Орланду, правительственный агент, который помог мне выбраться из той заварушки, сказал, что опасность миновала, я не поверил. Думал, мне это снится.

— Да, сны могут быть и страшными, — заметила Джейн. — Если бы Филлис не поклялась, что наступит час и я снова сяду на лошадь, наверное, мой разум помутился бы.

— Иногда мне кажется, что я схожу с ума, — так цепко держит меня прошлое. — Его голос дрожал от волнения. Но порою вдруг просыпается надежда, что в один прекрасный день оно отпустит меня. А бывает, мне думается, что я мог бы жить с этим грузом воспоминания… если бы… — наступила долгая пауза, — …если бы я не чувствовал себя таким беспомощным… — обреченно прошептал Фрэнк.

Джейн едва сдерживала слезы. Фрэнк замолчал. Они долго сидели, не разговаривая, пока Джейн не убедилась, что обрушившийся на Фрэнка мучительный кошмар рассеялся. Не без моего участия, подумала она с легкой гордостью.

Интересно, размышлял Фрэнк, существует ли какая-нибудь связь между улучшением моего самочувствия и изменившимся ко мне отношением Джейн?

Он твердо знал, что не станет больше притворяться озлобленным чудищем, ломать недостойную комедию и отталкивать от себя прелестную девушку.

Но одно дело решить и совсем другое — поступить в соответствии со своим решением. Снова начались мучительные раздумья. Фрэнку казалось: будь он здоров, то сумел бы не поддаться очарованию златокудрой сирены и давно оставил бы гостеприимный дом мистера Ренкли, чтобы отомстить ненавистному Рамиро, кровавому символу войны.

В четверг после разговора по телефону Мартин выглядел довольно угрюмым.

— Папа, что-нибудь случилось?

— Боюсь, твоему старику снова придется лететь в Перт.

— Но ведь ты только что оттуда!

— Неожиданно возникла проблема с филиалом нашего банка. Мне нужно лично переговорить с налоговой инспекцией. — Он взглянул на часы. — Ближайший рейс через три часа. Ты можешь подвезти меня? Ненавижу оставлять машину в аэропорту, если не знаю точно, когда вернусь. Возможно, и Фрэнк захочет прокатиться с нами, кстати, составит тебе компанию на обратном пути.

— Я с удовольствием, если, конечно, Фрэнк в состоянии поехать, — отозвалась Джейн.

Нет! — приказывал разум. Фрэнк испытывал страх при одной мысли оказаться в опасной близости от Джейн. Но сердце опередило рассудок.

— Да! — вырвалось из его уст. — Мне бы хотелось поехать…

— А я и не сомневался, что тебе захочется прокатиться, — бросил довольный Мартин. — Правда, Уильям предупредил, что ты очень нервничаешь в автомобиле, особенно на большой скорости.

На обратном пути из аэропорта Фрэнк сел рядом с Джейн и понял, что Уильям был прав, — ему стало душно. Он опустил стекло, подставил бледное лицо ветру и неотрывно смотрел на стремительно несущуюся навстречу череду коттеджей, ухоженных палисадников, живых изгородей.

Джейн Ренкли мастерски вела роскошный лимузин. В машине царило молчание, но оно не было тягостным.

— Справишься? — заботливо спросила Джейн, когда они въехали в гараж.

— Попробую, — спокойно ответил Фрэнк, открывая дверцу.

Готовая помочь, Джейн уже стояла рядом, протягивая руку. Не надо, не искушай судьбу, подсказывал недремлющий разум, но… напрасно. Не раздумывая, он принял ее помощь и с легкостью встал на ноги.

— Спасибо, Джейн.

Выбравшись из машины, Фрэнк не отпустил ее руку, лишь сильнее сжал пальцы и… Произошло непредвиденное — пламя всепоглощающей страсти обожгло молодых людей. Джейн затрепетала. В ней мгновенно проснулась пылкая, наделенная бурным темпераментом, чувственная женщина.

Что со мной происходит? — с замиранием сердца думала Джейн, помимо собственной воли прижимаясь к Фрэнку. А он замер, раздираемый самыми противоречивыми чувствами. Он понял, сколь велика власть зрелого мужчины над этой хрупкой пленительной девушкой. Как хотелось бы стиснуть ее в объятиях, припасть к нежным, зовущим губам…

Но у него нет права на это. Долг, обязательства перед собой — вот что самое главное. Стараясь не смотреть в янтарные глаза Джейн, которые молили не отталкивать ее, он бережно отстранил раскрасневшуюся, трепещущую от неосознанного желания девушку.

И тут же свело мышцы больной ноги. Слава Богу, подумал Фрэнк, оказывается, боль может быть спасительной.

— Мне больно, — простонал он.

— Боже, прости меня, Фрэнк, — испуганно прошептала Джейн, готовая пасть перед ним на колени.

— Исчезни на минутку, — процедил он сквозь зубы.

Не сказав ни слова, Джейн бросилась в дом.

Фрэнк с облегчением прислонился к капоту. Ты сошел с ума, Беррингтон, забыл, кто она и кто ты. Мартин Ренкли считает, что обязан тебе жизнью, но это не предполагает романа с его единственной дочерью в качестве награды. Так что держи себя в руках, Беррингтон, не уподобляйся слюнявому подростку, изнывающему от вожделения. Джейн слишком молода, не то что ты, со своей измученной душой, состарившейся за последние месяцы на десятилетия.

На следующий день, когда Фрэнк, наплававшись, вошел в библиотеку, Джейн разговаривала по телефону. Не желая ей мешать, он хотел уйти, но девушка жестом попросила его остаться. Она быстро закончила разговор и положила трубку.

— Все в порядке, — проронила Джейн, роясь в кипе бумаг. — Пытаюсь уточнить некоторые детали завтрашнего шоу.

— За это действо отвечаешь ты?

— Нет, я отвечаю только за шестнадцать ребятишек, лошадей и волнующихся родителей, — улыбнулась она.

Джейн дала себе слово забыть о сцене в гараже, разрушившей ее доселе безмятежный мир. Фрэнк впервые довольно легко опустился в кресло, с радостью отметила Джейн.

— Ты сжег костыли?

— Не решился на такой подвиг, хотя мысль неплохая. К тому же боюсь, что пока еще не смогу обходиться без них. Но верю, что когда-нибудь я все-таки пройду больше пятидесяти футов.

Он улыбнулся радостной, светлой улыбкой. Такой улыбки Джейн еще никогда не видела на его лице. Она пробудила в ее душе какое-то неизведанное ранее чувство. Как его назвать: легкое торжество или растерянность перед тем, что стояло за этой улыбкой? Неискушенная Джейн не знала, что и подумать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});