Кайтусь-чародей - Януш Корчак

Тут Кайтусь начал просить, чтобы мама рассказала, как в сарае прятались повстанцы, а под дровами были укрыты книги и бумаги.

Что это были за книги, почему они считались запрещёнными?

Почему за книжки ссылали в холодные края? Может, осталась хоть одна такая книжка?

Давно уже Кайтусю думается, что в этих таинственных книжках описывались способы, как побеждать врагов.

Мама рассказывает о прошлых войнах, а Кайтусь размышляет о будущей. Ему даже хочется, чтобы началась война. Потому что тогда-то он и сможет помочь, применить свои силы.

А потом вернулся папа, рассказал, что пишут газеты, что говорят люди.

– Похоже, чем-то скверным запахло.

Кайтусь долго не мог уснуть. Только начинает засыпать – сразу же грохот пушек, гул аэропланов, взрывы гранат и бомб.

Кайтусь своими чарами выигрывает сражения.

Ну, хорошо. У Польши есть Кайтусь. А вдруг у врага тоже имеются свои чернокнижники – старше и осторожнее? А ну как Кайтусь совершит ошибку или в самый серьёзный момент откажет его таинственная сила и враг выиграет войну?

Придумывает Кайтусь, какие небывалые пушки наколдовать, какие крепости построить, какие отдавать приказы, в какие латы, шлемы и противогазы одеть солдат.

«А может, полк великанов? А может, кавалеристов из железа на стальных конях?»

Отец пошевелился на кровати.

– Пап!

– Чего тебе?

– А что крепче – железо или сталь?

– Спи! – велел отец и что-то ещё пробормотал. Сердится.

Кайтусь заснул. Снова проснулся. Думает: «Завтра в школу. Все начнут приставать, почему убежал из дому, как было в больнице, требовать, чтобы рассказывал. Может, попозже выйти, чтобы в класс войти перед самым звонком?»

А может, ещё на месяц отказаться от своей чародейской власти? Нет, он уже не способен обходиться без силы, которая, правда, никакой пользы ему не приносит, но зато от него всё зависит. Да и необязательно же вытворять всякие глупости. Ему просто нужно придумать план действий.

Стратегический план.

Кайтусь не слишком хорошо понимает, что это такое, но чувствует: это необходимо, чтобы был порядок, чтобы совершать волшебства по плану и чтобы не огорчать родителей.

И он придумал способ, как уходить из дому, когда и на сколько хочешь, но так, чтобы мама и папа были совершенно спокойны.

«Создам двойника, точь-в-точь похожего на меня. Будут два Кайтуся: один настоящий – я, а второй – призрак, видение, мой двойник. Просто прекрасно получится. Попробую, потренируюсь и буду посылать двойника в школу либо оставлять дома. Тогда можно будет съездить в чужие страны, и даже надолго. Поеду путешествовать, поплыву на корабле, буду охотиться на диких зверей».

Думает Кайтусь, а перед глазами картинки из прочитанных книг, из виденных фильмов. Мысли и образы перепутываются, обгоняют друг друга. Одни образы чёткие, а другие как бы за пеленой тумана, одни близко, а другие – далеко-далеко.

И уже спать хочется.

От подушки пышет жаром. Кайтусь то натянет одеяло, то сбросит. То сунет под голову руку, то вытащит. То на спину ляжет, то на бок.

Всё пытается заснуть.

– Вставай. В школу пора.

– Мгм.

– Ну, вставай, а то опоздаешь.

Кайтусь встал. Собрал учебники и тетрадки. Попрощался. Вышел. Папа всё так же сердитый.

За забором лесного склада Кайтусь сотворил двойника. Глянул на него, и как-то не по себе ему стало. Стоит перед ним точно такой же Кайтусь – ну как будто в зеркало смотришь. Идут они оба по улице. Остановились, и женщина говорит:

– Ты посмотри, как похожи! Мальчики, вы что, близнецы?

– А вам какое дело? – буркнул Кайтусь.

– Ты почему грубишь? – возмутился мужчина.

– А чего она цепляется, не в своё дело лезет?

Взрослые считают, что они имеют право приставать, делать замечания и задавать любые вопросы только потому, что они взрослые, а ты ребёнок, маленький.

«Ах, какие красивые глазки у этого малыша! Сколько тебе лет? Некрасиво свистеть на улице».

Кайтусь всегда делал вид, будто не слышит, а то покажет язык и удерёт.

Но на этот раз даже удачно получилось: он понял, что нельзя идти вместе с двойником. Вдруг встретятся знакомые – что им сказать?

– Сгинь, призрак!

И вмиг растаял двойник, словно туман. Кайтусь с облегчением вздохнул, потому что не знал, о чём говорить с этим своим близнецом.

А тут как раз повстречался одноклассник, который собирает марки. У него уже тридцать две страны есть, и ещё он знает магазинчик, где можно обменивать двойные марки; лучше меняться в магазинчике, чем с ребятами, потому что ребята обманывают, а там и выбор больше. И есть такие марки, которые стоят по сто злотых и даже дороже.

Заболтался с ним Кайтусь и забыл, что собирался прийти в школу попозже. Но в классе никто не обратил на него внимание: все толковали о вчерашних событиях в городе.

Воспитательница встретила Кайтуся в коридоре, улыбнулась и тоже ничего не сказала. И только на первом уроке учитель начал его вышучивать:

– А, Робинзон Крузо явился! Когда опять собираешься бежать из дому? Ну как, отец выпорол тебя?

Стоит Кайтусь за партой, весь класс хохочет, а ему и слова нельзя сказать.

Взрослые часто как бы назло дразнят детей. Страшно неприятно, когда ты кого-то не очень любишь, а он начинает насмехаться и вышучивать тебя.

– Давай-ка, Робинзон, к доске! Посмотрим, чему ты научился на необитаемом острове.

Кайтусь неохотно выходит из-за парты. Отвечать он ничего не станет, даже если и знает. Пусть-ка учитель разозлится, раз он такой весёлый.

И вообще, зачем Кайтусь пришёл в школу? Мог бы прислать двойника, а сам бы погулял.

– Ну, пиши, – говорит учитель.

Кайтусь неохотно берёт мел. Учитель диктует предложение, наверно, даже лёгкое, но Кайтусь заупрямился.

– Повтори.

Кайтусь повторяет, но неправильно. Назло.

– Плохо. Путешествовать умеешь, а простенького предложения повторить не можешь?

Да. Именно потому что простенькое, и вообще неинтересно оно Кайтусю. Он, как-никак, чародей и мучить себя не позволит. Не станет сидеть в школе.

Положил Кайтусь мел, облизал пальцы, глянул насмешливо на классную доску и мысленно произнёс:

«Силой, хотением и властью своей велю: пусть сейчас будет двенадцать часов».

А было ещё только четверть девятого.

Ещё ни одно волшебство Кайтуся не вызывало такого переполоха в целой Варшаве.

Люди смотрят на часы и глазам своим не верят. Сперва каждый начинает ругаться, что кто-то в доме передвинул стрелки, потом несётся к соседу проверить, сколько времени. Все звонят друг другу по телефону, спрашивают, который на самом деле час.

Служащие, не позавтракав, мчатся на службу, а торговцы в магазины.

В трамваях толкотня. Кондукторы ничего поделать не могут. Кто не сумел втиснуться в вагон, берут вскладчину такси, опаздывают: думали, что ещё утро, а оказывается, уже полдень.

Из школ высыпали ученики.

– Наказание божие с этими детьми: люди торопятся, а они путаются под ногами.

– Вот неожиданность, – радуются ребята. – И кто это так здорово придумал?

– Заграничные гости. Пошли поблагодарим их, – смеясь, отвечает Кайтусь и быстренько ныряет в подворотню. Там он вызвал двойника, отослал его домой, а сам присоединился к толпе школьников и – в центр.

Столько ребят со всех школ собралось, что даже трамваи остановились. Газеты потом писали, что учащаяся молодёжь устроила перед отелем, где остановились иностранные гости, бурную демонстрацию. А в некоторых газетах она была названа стихийной.

Надо сказать, что крику было много.

– Да здравствует! Виват! Спасибо!

Гости вышли на балкон, кланяются и тоже благодарят.

А потом все разошлись: кто домой, кто гулять.

Кайтусь пошёл на Театральную площадь. Обратился к нему инвалид в синих очках:

– Мальчик, переведи меня через улицу, а то я ничего не вижу.

Кайтусь взял его под руку и осторожно перевёл. А инвалид:

– Спасибо. Вот тебе шоколадка.

Шоколадка в точности такая, какие Кайтусь находил под подушкой. И вкусом не отличается.

Съел её Кайтусь. Смотрит по сторонам. Часы на ратуше пробили час дня, а магазины ещё только-только открываются. Тут ему вспомнилась лекция профессора Гвизда, и в голове вдруг мелькнула мысль: «А поменяю-ка я надписи на магазинных вывесках».

Водит Кайтусь пальцем по воздуху и приказывает:

– На этом магазине пусть будет вывеска «Проболтальский». На этом – «Финтифлюшка и компания». Тут – «Растянский и сыновья». Тут – «Дворняжко и Хвостоносик». «Братья Навоняльские». «Бесштанский». «Кукарекевич».

И в один миг на всех магазинах вместо известных, уважаемых фамилий появились дурацкие надписи.

Но Кайтусю мало этого. Он и магазины поменял местами. Будет ещё бóльшая неразбериха.