Мой любимый дикарь - Сюзанна Энок

Беннет Вулф несколько мгновений, прищурившись, рассматривал собеседницу, а потом рассмеялся. Неожиданный звук окутал приятным теплом ее спину и ноги — до самых кончиков пальцев. Чтобы скрыть внезапное замешательство, Филиппа потянулась за персиком, но капитан оказался проворнее: взял сочный фрукт и вложил в ее ладонь. Их пальцы встретились.

— Ваша кожа тоже мягкая, — пробормотал он: Неожиданно она явственно представила, как его большие мозолистые руки ласкают ее обнаженное тело.

— Я купаюсь в лимонной воде, — проинформировала она, причем ее голос прозвучал намного пронзительнее, чем ей бы хотелось.

— Да? Вкусно. О Боже.

— Не думаю, что вам следует разговаривать со мной в… Что-то ударило ее по спине, потом прошло по плечу и потянуло за волосы. Филиппа как раз набрала в грудь воздуха, чтобы оглушительно завизжать, когда перед ее глазами появилась маленькая мохнатая лапка и коснулась персика.

— Керо! Utasimama!

Филиппе удалось подавить рвавшийся наружу крик. В тот же миг капитан Вулф снял мартышку с ее спины. Он издал низкий, раздраженный — во всяком случае, так показалось Филиппе — звук и посадил Керо себе на колени.

— Извините, — небрежно бросил он. — Она обычно не прыгает на незнакомых людей.

— Ничего страшного, — громко сказала она, — обезьянка просто немного меня испугала. — Сдерживая дрожь в руках, она протянула персик зверьку. — Вот, Керо, бери.

Мартышка наклонила свою очаровательную серо-белую головку и протянула лапки к вожделенному фрукту. Получив желаемое, она вернулась на дерево. Филиппа какое-то время наблюдала за ней, после чего снова взглянула на капитана Вулфа и обнаружила, что он задумчиво уставился на нее.

— В книге капитана Лэнгли сказано, что вы нашли Керо на базаре, — сказала она, смущенная тем, что стала объектом его внимания. Это заметили уже многие. Даже Оливия выглядела растерянной. — Что с ней могло случиться, если бы вы ее не купили?

— Ей было всего пара недель от роду, — ответил капитан после короткой паузы, — иначе говоря, она была слишком маленькой, чтобы обходиться без матери. Вероятнее всего, она предназначалась кому-нибудь на ужин. Так сказать, свежее мясо. — Капитан пожал плечами. — Ничего необычного. Я сам ел обезьян.

— Вы собирались ее съесть? — пискнула Филиппа, не веря своим ушам.

— Я покупал припасы, — ответил он. — На базаре какой-то человек долго таскался за мной, потрясая клеткой с маленькой мартышкой, и кричал, что сердце обезьяны — лучшее средство для повышения потенции. Меня это не интересовало, и я бы не купил ее, если бы не заметил, что она смотрит на меня как на последнюю надежду в этом мире.

— Вы были ее последней надеждой, — повторила девушка.

Капитан принял более удобную позу.

— Думаю, что да. Наша экспедиция была в самом разгаре, но я купил ее и козу, которая выкармливала козленка. Я проделал дырку в пальце собственной перчатки, чтобы иметь возможность кормить мартышку козьим молоком, и, к всеобщему удивлению, она выжила. — Он улыбнулся. — А я оказался в положении ее матери.

— Должен признать, вы самая мужественная молодая мама из всех, с кем мне приходилось встречаться, — фыркнул Генри Камден. Остальные слушатели рассмеялись и зааплодировали.

Филиппа вздрогнула. Она совершенно забыла об Оливии и ее друзьях.

— Не думаю, — заявила она, — что многие люди оказались бы такими же сострадательными, как вы, капитан. Это говорит о вашем добром характере.

Сидевшие поблизости леди дружно закивали. Прекрасно. Она сделала его в их глазах еще более привлекательным.

— Скорее это говорит о том, что я не был голоден. Смех стих, и сидевшие рядом подруги Оливии начали активно обмахиваться руками, словно почувствовав внезапную слабость.

Капитан Вулф проявил полное равнодушие к тонкой душевной организации представительниц высшего общества и, устроившись поудобнее, полюбопытствовал: — Я не должен был этого говорить? — Его пальцы снова коснулись подола юбки Филиппы.

— В книге говорится, что вы спасли Керо от злых торговцев, но ни слова о том, что вы намеревались ее съесть. Полагаю, они несколько шокированы.

— Но вы же не шокированы?

— Нет. Меня трудно шокировать.

— Это интересно. — Капитан поймал и придержал подол ее юбки, поднятый налетевшим ветром.

Какое-то время Филиппа раздумывала, не следует ли ей привлечь внимание Джона, но, увидев, что он беседует с Оливией, отказалась от этой мысли. В любом случае она вовсе не находила внимание Беннета Вулфа шокирующим, просто… оно лишало ее присутствия духа. Но, как бы то ни было, она много знала о его суровой, полной опасности жизни в чужой стране и не сомневалась, что, повествуя о местных женщинах, он опускал некоторые моменты. Интимные.

Возможно, но это его трудности — в конце концов, он долго не был в Англии.

— Капитан, — сказала она, стараясь быть деликатной и дипломатичной, — я знаю, что вы давно не были в Лондоне.

— Совершенно верно.

— Тогда, если вам необходимо… — Она сделала паузу, прочистила горло и наклонилась к нему, чтобы иметь возможность понизить голос. — Словом, если вам нужна спутница для интимного времяпрепровождения, вы каждый вечер можете найти подходящую девушку легкого поведения возле театра «Друри-Лейн».

Беннет изумленно приподнял бровь.

— Что вы говорите?

— Да, я сама видела. Капитан выпрямился.

— Вы весьма практичны, не так ли, Филиппа?

Ей показалось, или его голос действительно звенел от смеха?

— Мне бы хотелось так думать.

Беннет Вулф, не спрашивая разрешения, обращался к ней по имени. Впрочем, учитывая тему их разговора, Филиппа решила не поднимать этот вопрос.

— Могу сообщить вам… практическую информацию. Девушки легкого поведения есть везде и в большом количестве. Просто в разных частях света их называют по-разному. И если мне, как вы сказали, потребуется спутница, думаю, я вполне способен найти одну или даже нескольких.

— Флип, ты никуда не отпускаешь от себя нашего гостя, — прощебетала Оливия и села рядом с капитаном Вулфом. — Вы должны извинить ее, капитан. Она может цитировать целые страницы из вашей книги, и делает это постоянно.

Щеки Филиппы запылали.

— Я не занимаюсь этим постоянно. И не ждите, что я стану извиняться за хорошую память. — Они с Оливией часто отпускали в адрес друг друга язвительные замечания, но обычно не на публике. Филиппа понятия не имела, почему сестра начала дразнить ее сейчас.

— Что ты, конечно, нет, — ответствовала сестра. — Все дело в том, что мы все хотим услышать рассказ о приключениях капитана Вулфа. Ты не должна монополизировать его.