Чулан Синей Бороды - Кир Булычев

– Ну что, похож я на Наполеона? – спросил он. – В молодости нас часто путали.

Попугай влетел в комнату и с полки закричал противным голосом:

– Все равно выиграю ее у тебя! Ты шестерки от валета не отличишь, старый разбойник!

Сильвер хотел схватить попугая, тот улетел, и Сильвер погнался за ним по коридору.

– Я одного не понимаю, – сказала бабушка. – Зачем попугаю головные уборы? Они же ему велики!

– Он их продает знакомой вороне, – объяснила Алиса.

– А той они зачем?

– Чтобы гнезда делать, – сказала Алиса.

– Ты шутишь? – спросила бабушка и сама себе ответила: – Ну конечно же смеешься над старой глупой женщиной. Я же понимаю, что попугаи не дружат с воронами.

Бабушка принялась дальше раскапывать груду одежд разных времен, а Алиса стояла возле стола и думала. Когда надумала, спросила у бабушки:

– Зачем Наполеон стал рисовать на подкладке своей треуголки? Разве у него бумаги не было?

– Может, и не было, – ответила бабушка. – А ты не отвлекайся, времени в обрез. Уже вечер наступает.

– И что же человек рисует на подкладке? – спросила Алиса.

И сама себе ответила:

– Тайный план! Который нельзя потерять и нельзя никому показывать.

– Ты о чем? – спросила бабушка.

– Я о том, что надо отобрать шляпу у пирата. Потому что пираты любят планы кладов.

– Каких кладов?

– Бабушка, поработай без меня, – попросила Алиса, – а я сбегаю к Сильверу.

Не ожидая ответа, Алиса побежала к выходу из института.

И конечно же она оказалась права.

Сильвер сидел за своим столом, перед ним подкладкой кверху лежала треуголка, по столу ходил попугай и тоже заглядывал в шляпу.

– И не такие загадки мы с тобой щелкали, – говорил Сильвер попугаю. – Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо и бутылка рому! А ну-ка, старый бандит, достань мне бутылку!

– Не отвлекайся, дедушка, – сказал попугай.

– Что мы видим? – сказал пират. – Мы видим реку средних размеров. На ней не написано названия, но видишь, как она изгибается? Давай, я скопирую эту карту, и мы загоним ее в компьютер. И пускай он нам сообщит, голубчик, какая река в России вот так изгибается.

– Ты голова, Сильвер, – похвалил друга попугай. – Удивительно даже, что до сих пор на свободе.

– Сажали меня, приговаривали и даже голову рубили, – признался Сильвер, – но я, как всегда, уходил.

Он открыл ящик стола, вытащил лист бумаги и карандаш. Только Сильвер приготовился снимать копию с карты, как Алиса, которой надоело следить за пиратами, вышла из-за угла и подошла поближе.

– Руки вверх! – сказала она. – Ваша карта бита!

Попугай завопил и взлетел к потолку, а пират Сильвер послушно поднял вверх руки и сказал:

– Старый Сильвер знает, когда игра проиграна.

Но тут же он увидел Алису, понял, что никого, кроме нее, поблизости нет, и совсем другим голосом заговорил:

– Совсем не ясно, кому руки поднимать, а кому прощения просить! А тебя, пигалица, я выпорю, чтобы ты пожилых людей, инвалидов труда, не смела запугивать. Уходи, пока жива!

– Ну ладно, – засмеялась Алиса. – Это не ваша шляпа, Сильвер Джонович. Показывайте, что вы там увидели, а то директору позвоню.

– Значит, ты еще не звонила?

– Я сама люблю клады искать, – призналась Алиса. – Но если мы его найдем, то потом обязательно директору расскажем.

– Директору? Расскажем? Ну конечно же расскажем, – обрадовался Сильвер. – А я боялся, что отнимешь.

– И с карандашом я лучше вас умею управляться, – сказала Алиса. – Ведь речку надо точно нарисовать.

Попугай снова опустился на стол, заглянул в треуголку и сказал:

– Юнга дело говорит. Берем ее в долю.

– А я и не сомневался, – согласился Сильвер. – Давай рисуй, только учти, что восемьдесят процентов добычи мне, а тебе и попугаю – по десять.

– Это почему мне десять? – возмутился попугай. – Без меня ты ничего не сделаешь. Да и долететь мне до директорского кабинета – раз плюнуть.

– И чего же ты желаешь? – спросил пират.

– Половину мне, половину тебе, а остальное девочке Алисе, – предложил попугай.

– Это что же мне достанется? – засмеялась Алиса.

– Как что? Третья половина, – ответил попугай.

– Немного, – сказала Алиса. – Но я вам хочу серьезно сказать – хотите клад искать, ищите, и я с вами этим займусь. Но все, что найдем, отдадим в институт или в Исторический музей.

– Ах так! – Сильвер схватил шляпу, поднялся и заковылял к черному ходу из института.

Попугай за ним.

– И что дальше? – спросила Алиса.

– А дальше мы скроемся в лесах и будем партизанить.

– А как же клад?

– Мы будем менять золото на сало и ветчину у мирных поселян, – сказал попугай.

Они уже покинули институт, когда их настиг голос Алисы:

– А где вы будете клад искать?

– Где надо...

– И где вы компьютер найдете?

– Где надо...

– Скатертью дорожка! – ответила Алиса и вернулась в холл.

И опять оказалась совершенно права, потому что через пять минут дверь медленно растворилась и в ней возникла красная физиономия Сильвера.

Следом пешком вошел попугай.

– Ах, ты здесь? – спросил пират, глядя на Алису.

– А где же ей быть! – сказал попугай.

– Ну, иди, давай план рисовать, – сказал пират, как будто ничего раньше и не было. И протянул шляпу Алисе.

Глава тринадцатая

ПОРТРЕТ В ПОДАРОК

Алиса не доверила Сильверу и попугаю отнести копию схемы из треуголки компьютеру. А когда увидела робота-тележку Грузика, передала записку ему.

Сильвер обиделся и сказал:

– А где доверие к человеку? А где гуманитарный гуманизм?

Но Алиса не стала его слушать, а поспешила в чулан. Ведь день клонился к концу, пора домой, а она совсем о бабушке забыла.

Бабушка, оказывается, ждала Алису с нетерпением.

– Я, конечно, не уверена, – сказала она, увидев внучку, – может быть, я неправильно прочитала. Здесь, наверное, на греческом языке написано, а я с детства не дружила со Спиро из соседнего двора.

Алиса подошла к бабушке.

– Я это отыскала под нижней полкой, завернутое в крокодилью шкуру.

Бабушка протянула Алисе круглую костяную пластинку. На ней был нарисован портрет молодого человека очень приятной наружности. Под портретом располагалась надпись на древнегреческом языке:

«Дорогая Лена! Дарю тебе на память мою персону. Если нравится, храни, а не нравится – сожги. Твой друг до гроба Александр, царь Македонский».

– Ну и что? – спросила Алиса. – Может быть, Александр был знаком с Еленой Прекрасной?

– Ах, если бы речь шла только о Елене Прекрасной! – возразила бабушка. – Но боюсь, что возлюбленная великого греческого полководца и завоевателя всего мира Александра Македонского, про которого даже я в школе учила, сейчас совсем не так далеко от нас, как Елена Прекрасная.

– Что ты имеешь в виду, бабушка?

– А ты поверни портрет!

Алиса повернула пластинку и прочла на обороте:

«Елене Простаковой от Александра Македонского. IV век до вашей эры».

– Ты хочешь сказать...

– Вот именно, – ответила бабушка на вопрос, который Алиса не успела задать. – Вот именно! Получается, что сотрудница института во время командировки в отдаленное прошлое не только познакомилась с древним полководцем, но и подружилась с ним, сообщила ему свою настоящую фамилию и, может, даже...

– Ну что еще? – спросила Алиса.

– Может, даже целовалась! – воскликнула бабушка. – А потом взяла у него на память фотографию...

– Портрет, бабушка.

– Ну пускай портрет. А что скажет директор, когда об этом узнает?

– А он об этом не узнает, – сказала Алиса, – если ты, бабушка, не наябедничаешь.

– Я? Наябедничаю? Ты с ума сошла. Я даже в детском саду ни разу ни на кого не пожаловалась! – Бабушка обиделась.

И бывают же такие совпадения! Именно в тот момент в чулан вошла Лена Простакова, спасательница и милая девушка, остановилась в дверях и смущенно произнесла:

– Вы тут убираетесь... У меня к вам будет просьба.

– Какая просьба? – Бабушка чуть не подпрыгнула от неожиданности. Она поняла, о чем будет просить их Лена Простакова.

– Я как-то возвращалась из командировки... от Александра Македонского. Вы слышали о таком полководце?

– Слышали, – подтвердила бабушка.

– Он очень хороший, добрый человек, несмотря на то что царь и завоеватель. Просто приличный человек. Мы с ним много разговаривали... и он подарил мне одну вещь.

– Какую? – поинтересовалась бабушка.

– Он подарил мне на память свой портрет. Красками. Маленький такой портретик.

– Почему? – строго спросила бабушка.

– Потому что мы... ну, мы подружились!

– А вы целовались? – еще строже спросила бабушка.

– Ну что вы! – Лена Простакова так покраснела, что ее щеки стали светиться вишневым светом.

– А что было дальше?

– Когда я вернулась из командировки, то положила портрет сюда, под полку.

– Почему же ты не показала его директору?