Заложник ведьмы (СИ) - Шульц Анетта

Внизу все затихло.

Тело продолжало подниматься, исполняя приказ. Арлен добрался до комнаты и по обыкновению сел у лежанки. Время тянулось, а внутри нарастало беспокойство. Она же не натворит глупостей? Его ведьма умная, она не поругается со своими сестрами просто так. И все-таки ее голос звучал сталью, сильно и яростно, когда она защищала его.

Защищала. Как же давно никто не вставал на его защиту. Приятное чувство, и вместе с тем жалкое. Он ведь мужчина, он должен защищать женщину, а не наоборот. Неправильно это все получается. И то, что они ночуют в одной комнате, не будучи обручены, тоже неправильно.

Хотя когда эта ведьма была правильной? Нет, ждать от нее чего-то правильного — глупая затея. Потому она и взялась защищать мужчину, которого сама же и похитила из деревни.

И сам Арлен тоже неправильный, потому что позволил себя похитить и даже ни разу не помыслил о побеге. Будто так и надо. Будто он и должен быть подле ведьмы, жить в лесу и дружить с волками.

Нет. Так не пойдет. Он должен сам себя отстаивать. Негоже полагаться на защиту девушки, пусть и ведьмы.

Арлен думал и размышлял, что он может противопоставить другим ведьмам. Он смотрел на собственные пустые ладони, прокручивая в голове множество мыслей. Постепенно они начали вязнуть, тянуться патокой, густеть как засахаренный мед.

Когда ведьма вернулась, Арлен уже успел задремать. С собой она несла две деревянные плошки с похлебкой и одну из них протянула Арлену.

— Ешь, а то и впрямь исхудаешь, — велела она.

Арлен внимательно осмотрел ее с головы до пят. Ее волосы растрепались и неаккуратными лохмами лежали на плечах. Платье порвалось в двух местах, в третьем торчали вытянутые петлей нитки. На челюсти красовался свежий синяк.

— Ты подралась что ли? — спросил он, забирая свою плошку.

Ведьма кивнула, уселась с ногами на лежанку и принялась есть.

— Какая-то ты неправильная ведьма, — хмыкнул Арлен и от души зевнул.

— Это почему? — спросила ведьма, дожевав кусок.

— Потому что ведьмам положено неугодных в лягушек обращать, а ты с кулаками лезешь.

На пару мгновений повисла тишина. Арлен не смотрел на ведьму, но услышал, как она подавилась воздухом, вдохнула поглубже, а затем залилась смехом. Он слушал и представлял, как она действительно превращает ведьм в лягушек, почему-то напомаженных и сердитых. Представлял, как они начинают бешено скакать по столу и скамьям, как упрыгивают прочь в поисках болота, как спасаются от собственных собак, овцы и осла. И эта картина казалась такой уморительной, что Арлен и сам не смог сдержать смеха.

Они долго смеялись, а когда успокоились и продолжили есть, похлебка уже остыла.

— Тебе точно удобно на полу? — спросила ведьма, когда они уже укладывались спать.

— Точно, — ответил Арлен. Этот диалог повторялся каждый вечер.

— А в первую ночь ты отлично спал со мной на лежанке.

— В первую ночь ты мерзла.

— А если я сегодня ночью замерзну?

— Если замерзнешь, я теплее тебя укутаю, — начинал раздражаться он. И только ведьма открыла рот, Арлен продолжил. — А если не поможет, накину свое одеяло. А если и это не поможет, я приведу одного из волков, они теплее меня.

Ведьма внимательно смотрела на него, пока сам Арлен стелил себе на пол пару шкур. Синяк уже сошел с ее лица, словно и не было его никогда. Не врала ведьма, когда говорила, что на ней все заживает гораздо быстрее.

— Что? — не выдержал этой паузы Арлен.

— Хочу, чтобы ты спал со мной.

Блеск ее глаз показался Арлену слишком… Во всех смыслах.

Дыхание перехватило, и он громко сглотнул. В прошлый раз он бесстыдно обнимал ее. Обнимал так, как не должен обнимать, не являясь ее мужем. Пусть и уговаривал себя, что так было надо, чтобы обогреть болеющую, на самом же деле в глубине души он знал, что то была не единственная причина. Ему хотелось ее обнимать. И наверное, это нормально, потому что он мужчина, а она женщина. Но она ведь не жена, да и у него уже есть… Возлюбленная?

Честно сказать, Арлен уже не был уверен, что действительно влюблен в Бренну, так редко он о ней вспоминал. Но и быть мерзавцем, который влюблен в одну, но желает другую, он не хотел. Никогда не понимал таких мужчин.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Теперь, похоже, понимает.

Ведьма продолжала прожигать его взглядом, которому было очень сложно сопротивляться. Но Арлен пытался.

— Не приказывай мне, прошу, — взмолился он. — Я не могу. Меня другая ждет, не заставляй ее предавать.

— Ждет? Ты уверен?

Ехидство в голосе ведьмы сочилось свежей смолой. И от ее слов за грудиной неприятно скребло. Разве Бренна может не ждать? Она ведь сама, первая…

— Я хочу, чтобы ты спал со мной, — повторила она.

Арлен закрыл лицо руками, отгородился от ее властного взгляда и тяжело вздохнул. Если она прикажет, тело будет действовать само. Он не сможет сопротивляться, даже если захочет. А захочет ли?

— Подойди, — повелела ведьма, и ноги сами шагнули к лежанке.

«Началось», — обреченно подумал Арлен. Он опустил руки, и они безвольно повисли вдоль тела. Ведьма все так же смотрела, прожигая душу. Она уселась поудобнее на лежанке и указала пальчиком вниз. Арлен без слов понял, чего она хочет и опустился на колени.

— Если не хочешь со мной спать, то укуси, — сказала она и протянула руку.

Арлен посмотрел на ее запястье, снова глянул на ведьму. Она хмурилась явно недовольная ситуацией. И все-таки она сжалилась. Чувство благодарности теплом разливалось за ребрами и рвалось наружу. Что она там говорила? Кусать в более чувствительное место? Он сделает, чтобы ей точно понравилось, чтобы не пожалела о своем милосердии.

Он обхватил пальцами ее запястье и аккуратно потянул на себя. Ведьма удивилась, но поддалась. Арлен сомкнул зубы на ее плече, и ведьма еле слышно ахнула. Ее пальцы вплелись в его волосы на затылке и сжались.

— Сильнее, — выдохнула она в самое ухо.

Он послушался и крепче сжал челюсти. Ведьма мычала и охала, громко дышала, изгибалась всем телом, придвигаясь все ближе, и Арлен осторожно приобнял ее, чтобы придержать. Он старался, менял силу укуса, то ослабляя давление, то снова надавливая. И ведьма отзывалась, одобряя, поглаживая спину или стягивая в кулак волосы. Это странное действо все длилось и продолжалось, и ни один из них не останавливался. Арлену хотелось отдать ведьме все, что он мог, ведь она это принимала и даже сама просила. Может?…

Он разомкнул веки, и перед его взором снова были зеленые глаза. Но в этот раз взгляд был беспокойным. А сам Арлен лежал на спине, под ним был твердый пол. Ведьма нависала сверху и гладила его по щекам.

— Очнулся, — облегченно выдохнула она. — Перестарался ты, неразумный.

— Что… — закончить вопрос не получилось, сухость драла горло. Ведьма тут же поднесла к губам чашу и помогла приподнять голову, чтобы сделать глоток. Все та же медовая вода. После нее стало легче. — Что стряслось?

— Ты настолько расстарался, что упал без чувств. Бывает с непривычки.

Арлен снова посмотрел на ведьму. Ее щеки алели здоровым румянцем, а на плече остался четкий и глубокий след от зубов.

— Спасибо тебе, — улыбнулась ведьма и снова погладила по щеке. — Мне понравилось.

— Это хорошо, — ответил Арлен. Ему очень хотелось извиниться за несдержанность, но он не стал. Негоже извиняться, когда тебя благодарят.

— Да, хорошо. И колдовать мне теперь будет легче.

— Почему?

— Унаследовал ты от своей матушки одно интересное свойство. Только злоупотреблять им не стоит.

Арлен ничего не понял. Но он слишком устал, чтобы спрашивать и выяснять. Он закрыл глаза, замлев от ласковых рук, и вскоре заснул.

Проснулся он уже днем и еле разлепил глаза. Рядом все также была ведьма, она опять ругалась под нос на своем языке. Она сказала ему что-то про лихорадку и приказала спать дальше. Арлен послушался. Снова он проснулся уже поздним вечером. Ведьма дремала рядышком, привалившись боком к стенке. Волосы растрепались неровными локонами по плечам, в руках лежала тряпка. Еще одна такая же, — все еще немного влажная, — упала со лба, когда Арлен принялся вставать.