В горах Кавказа. Записки современного пустынножителя - Меркурий

Уже в сумерках, подойдя к горе, где обитали братья, он снял с плеч улей и оставил у подножия горы, а сам едва выбрался наверх. Один из пустынников поспешно сошел к подножию и унес улей на поляну. Наконец, подаренная пчелиная семья прибыла на новое место, где в ожидании ее был изготовлен новый улей с рамками и натянутой вощиной. Но, увы… когда сняли крышку с переносного улья, в нем не нашлось ни одной летающей пчелки. Все они перемазались медом, так что крылышки у них слиплись. Когда переставили все рамки в просторный новый улей, то пчелы через открытый леток стали выползать из него наружу и падать на землю, расползаясь по всей поляне — жалкое зрелище…

Не пострадала только матка — родоначальница семьи, потому что находилась в клеточке, ограждавшей ее от опасности. Сохранился также запечатанный расплод.

Переносной улей в раскрытом виде положили боком на землю и так оставили на всю ночь. Утром пчелы изо всех трех ульев, стоявших на территории поляны, налетели на него и очистили от меда всех находившихся там мертвых и еле живых пчел, так что все, подававшие признаки жизни, впоследствии выползли на землю.

Вечером, к немалому удивлению братьев, в новом улье появились летные пчелы; оказывается, что с вечера минувшего дня, расползшись по всей поляне, они отмылись от меда, ползая всю ночь среди сырой травы. В полдень солнце обсушило их, и они начали летать. Удивительно, что принесенные из Георгиевки пчелы распознали свой новый улей, залетели туда и стали благополучно обживать его. Правда, от вновь прибывших пчел осталась только одна треть, поэтому в течение лета пришлось в новый улей давать пополнение из других ульев.

В горах медоносный сезон заканчивается обычно в первых числах августа, но в октябре среди леса начинает цвести вечнозеленый плющ, вьющийся по стволам деревьев, подобно виноградной лозе, до самых вершин. Его соцветия обильно выделяют нектар, и в этот осенний период у пчел вновь начинается кипучая трудовая деятельность на протяжении двух недель и более. Они усердно, как и летом, работают на медосборе так, что даже падают на землю от изнеможения под тяжестью своей ноши, не долетая до ульев. Новый улей, в этот осенний период медосбора, уже усердно трудился наравне с прочими тремя.

ГЛАВА 10

Уборка урожая — Поход за жерновами — Нежданный визит — Проверка документов — Арест — Счастливое избавление — Ошибка синоптиков

В середине осени, закончив на огороде уборку фасоли и кукурузы, братья начали выкапывать и картофель. Свеклу более чем наполовину истребили мыши, расхитили они и часть урожая кукурузы из-за неопытности братьев. К сожалению, никому из них не пришла на ум мысль о приобретении кошки для уничтожения зловредных грызунов. За эту беспечность поплатились они частью своего урожая, который в условиях пустыни был необыкновенно ценен, потому что каждый килограмм продовольствия, завезенный из города в такую даль, стоил не только денег и изнурительных трудов, но и многого риска. Нужно было избегать встречи со всяким посторонним человеком, потому что образ жизни монахов, непонятный для многих, вызывал среди жителей селений множество разнообразных нелепых слухов, которые в том или ином толковании могли дойти до ушей власть имущих.

Братья старались как можно реже появляться возле келий приозерных монахинь, но непредвиденные обстоятельства время от времени вынуждали спускаться к ним.

Они пытались ходить ночью, но это оказалось очень опасной затеей.

Осенью братьям стало очевидно, что им необходима мельница для размола кукурузы. Ручная мельница, на которой они прежде размалывали высушенные каштаны, не соответствовала новым хозяйственным требованиям, потому что состояла из двух небольших металлических вальцов, беспорядочно испещренных зубильными насечками и была, в собственном смысле слова, не мельница, а крупорушка. Для размола же кукурузы требовались каменные жернова.

Недалеко от келий приозерных монахинь, на шумном ручье, из которого те черпали воду, была неизвестно кем устроена когда-то маленькая водяная мельница. Со временем она обветшала и развалилась, но жернова ее были в полной исправности, и братья решили воспользоваться ими.

В один из ясных дней пришли они к благодетельным монахиням и были немало смущены, увидев возле их большой кельи довольно много незнакомых русских женщин. Это были христолюбивые городские паломницы, по временам навещавшие далекие уголки пустынножителей. Им была предложена трапеза на свежем воздухе. Окончив ее, все поднялись и стали читать благодарственную молитву, повернувшись лицом к востоку. Тут все увидели, что по тропе вдоль косогора к кельям монахинь подымается кавалькада всадников на пяти лошадях.

Приблизившись, те слезли с лошадей и подошли к застывшей в изумлении толпе народа. Двое из приехавших были проводниками, из ближайшего селения, остальные трое оказались официальными представителями властей со спецкорреспондентом республиканской газеты. Начался продолжительный допрос каждого, сопровождающийся проверкой документов. Затем нежданные «гости» объявили всем, в том числе и монахиням, чтобы все собирались в путь. Монахинь, братьев и всех верующих погнали пешком в ближайшее селение, а сами на лошадях ехали сзади. Не был захвачен лишь один отец Исаакий. Вовремя заметив недобрых гостей, он поспешил скрыться в лесу.

В своем медленном шествии по узкой тропе толпа растянулась длинной вереницей. Тем временем погода резко изменилась, начал накрапывать дождь. Всадники поспешно обогнали впереди идущих, приказав всем идти к зданию сельсовета, которое находилось возле дороги, ведущей в город, а сами галопом помчались в объезд, удаляясь от прямого пути не менее чем на три километра.

Как только они скрылись из виду, четверо пустынников сразу же повернули в обратную сторону и пошли по бездорожью напрямик к мельнице. Придя на берег ручья, они забрали жернова и ушли восвояси. Все же остальные продолжали свой путь в указанном направлении.

Спустившись с горы уже в сумерках, задержанные вышли на окраину горного селения и, скучившись, двинулись толпой по дороге между редкими домишками, отделенными один от другого широкими пустырями, поросшими колючими сорняками, направляясь к зданию сельсовета. К немалому своему удивлению, они не застали здесь ни лошадей, ни всадников.

Оказывается, те давным-давно, махнув рукой на своих арестантов, сели в стоявшие возле сельсовета машины и умчались в город, оставив после себя лишь облако взметенной пыли.

Постояв несколько минут в нерешительности, монахини разбрелись по домам знакомых сельских жителей и рано утром отправились в обратный путь, к своим приозерным кельям. Паломницы ушли в соседнее селение, где коротали ночь на автостанции в ожидании утреннего автобуса, на котором и уехали в город.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});