Девушка «амальфи» - Ребекка Уинтерз

Лукка долго не спускал с нее глаз:

– Когда это произошло?

– Два года назад. Но, как видите, я пережила это и теперь сижу здесь и ем торт с итальянским героем войны. Кто бы мог такое предположить? – Чтобы не продолжать, она нажала на ручку дверцы и вышла.

Он продолжал пристально на нее смотреть.

– Надеюсь, вы сознаете, что ваш бывший муж вас не заслуживал. Но если вы до сих пор его любите, то вам, как и мне, необходимо выговориться.

– Моя любовь к Райану перегорела, когда я узнала, что его любовные похождения начались почти сразу после свадьбы.

Он помолчал, потом спросил:

– Сколько времени вы были женаты?

– Полтора года, – коротко ответила она. Зачем Лукке, столько пережившему, слушать тривиальные подробности? Она открыла переднюю дверцу и села.

– Одна очень умная медсестра, с которой я познакомился вчера, объяснила мне, что человеку, прошедшему войну, необходимо оправдать свое существование, поделившись с другим человеком, – произнес Лука. – Для него жизненно важно, чтобы то, что он делал на войне, имело значение по крайней мере хотя бы еще для одного человека помимо его самого. Вы тоже участвовали в сражении, Аннабел, правда другого рода. Наверное, мой отец это имел в виду, когда говорил, что вам нужно переменить обстановку?

– Да, – ответила она, заводя машину.

– Почему же вы не захотели это сделать?

– Touche[16]. — Она вырулила на шоссе. – Вообще-то я это сделала. Я развелась с ним и перешла работать в другую больницу, в Лос-Анджелесе.

– А теперь у вас отношения с этим… с Мелом Джардином?

От Лукки ничего не укрылось.

– Я познакомилась с ним после того, как переехала в Лос-Анджелес.

– А где вы жили прежде?

– В Фуллертоне. Это недалеко от Лос-Анджелеса – там живет моя семья. Мой муж заканчивал ординатуру в том же госпитале, где я работала, чтобы получить диплом медсестры.

Он пробурчал что-то по-итальянски, явно неодобрительное, что было понятно и без перевода.

– Говорят, что перемена обстановки приравнивается к отдыху, Лукка. Когда я совсем упала духом, Мел предложил мне работу в своем агентстве. Я согласилась и постаралась забыть о прошлом.

На повороте Аннабел заметила, что их обгоняет другая машина, и притормозила, чтобы избежать аварии.

– Вам лучше пригнуться, – посоветовала она. – Мы въезжаем в Равелло, и кто-нибудь из членов вашей семьи или друзей может случайно вас увидеть и узнать.

– На заднем сиденье? Маловероятно.

И к тому же в одиночестве, – насмешливо заметила она. – И вы не перепачканы губной помадой. Только шоколадом.

Лукка усмехнулся. Это хорошо. Веселое настроение ему на пользу.

– А где происходит ваша съемка?

– Помимо Рима, в самых красивых местах на побережье Амальфи.

Он помолчал, прежде чем задать следующий вопрос.

– А как вы познакомились с моим отцом?

– В агентстве Мела Джардина в Лос-Анджелесе. У него самый высокий процент продаж автомобилей «амальфи» в США. Два месяца назад ваш отец прилетел туда по делам.

– И вы работаете в том агентстве?

– Да.

– Но вы ведь медсестра, – с недоумением произнес Лукка.

Наконец они дома. Добрались благополучно, и их никто не увидел. Она остановила машину на подъездной дорожке, и Лукка вылез с заднего сиденья, зажав в руке пакеты. Его внушительная фигура вырисовывалась в темноте.

– Чем вы у него занимаетесь? Только не говорите, что продаете автомобили.

– Нет. Я – личный помощник Мела.

– Разве есть такая должность? – Он удивленно развел руками.

– Правильно, но он придумал эту должность после сердечного приступа. – Аннабел торопливо пошла к дому впереди Лукки и открыла дверь.

Она направилась было на террасу, чтобы там прибраться, но он поймал ее за руку.

– Подождите. Я хочу услышать о том, как в этой истории появился мой отец.

Да, он ее так просто не отпустит. В конце концов, он вправе проявить любопытство.

– Мне завтра рано вставать, но предлагаю вам сделку: вы разрешите мне помочь вам убрать и вымыть посуду, а взамен я вам все расскажу. Вдвоем мы быстрее управимся, и ваша нога не так сильно устанет.

С явной неохотой он отпустил ее руку, но тепло от ладони поднялось наверх к плечу, и окутало ей все тело.

– В доме нет посудомоечной машины, – сказал он.

– Уже есть, – улыбнулась она. – Я уберу со стола, а мыть посуду будете вы.

Он улыбнулся в ответ. И это была ничем не омраченная улыбка.

Спустя несколько минут он по локти в мыльной пене орудовал у раковины.

– А вы неплохо справляетесь, хотя зачем столько мыла? – заметила она.

Он поддел пальцами пену и подул ей в лицо.

– Похвалами вы от меня не отделаетесь. Я все равно хочу узнать про вас всю правду.

Она ополоснула посуду чистой водой и стала вытирать миски и кастрюли.

– Чтобы покончить с этим, скажу, что Мел был одним из моих пациентов. После сердечного приступа он нуждался в специальном уходе, уже выписавшись из больницы. Он очень энергичный человек и умеет быть убедительным. Он договорился с моим начальством, и мне разрешили поехать с ним домой на несколько недель.

– Но если вы сами этого не захотели, то не согласились бы. – Лукка бросил на нее выразительный взгляд.

– Да, конечно. Он очень добрый и относится ко мне как к дочери. Мел – вдовец, у него взрослые дети, но они живут не с ним. У него есть домработница, но ему был необходим медицинский уход. Когда он поправился настолько, что смог вернуться к работе, врач предупредил его о том, что он должен уменьшить нагрузку и найти помощника. Мел заявил, что я так хорошо за ним ухаживала во время болезни, что он будет платить мне втрое больше, чем я получала в больнице, если я соглашусь работать у него. Я согласилась.

– Переход от медицины к автомобилям. Такой неожиданный прыжок в совершенно другую сферу.

– Знаю. Я ничего не понимаю в автомобилях, но работать с людьми я умею.

– Мне кажется, что вы все делаете отлично, чем бы ни занимались. Что определило ваше согласие принять это предложение? – спросил он.

Комплимент Лукки значил для нее очень много. Больше, чем следовало. Она закончила вытирать посуду и расставила все на полки. Почему бы не сказать ему правду? Кому от этого вред?

– Когда я выяснила отношения со своим бывшим и высказала ему все, он заявил, что наша жизнь уже давно стала скучной. Практически сразу после того, как мы поженились. Райан хотел уйти от этого скучного существования.

– Вы были близки до свадьбы?

Аннабел пробыла в Италии не очень долго, но успела заметить, что итальянские мужчины не стесняются говорить об интимных вещах. Этим они отличаются от американцев.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});