Сессия: Дневник преподавателя-взяточника - Игорь Данилевский

– Образец у тебя какой-то неудачный! – со смешком говорю я. – Обычно он все-таки немного по-другому расписывается.

Кейсана не отвечает и, едва улыбнувшись, продолжает выстукивать на клавиатуре какой-то текст.

– Ладно, спасибо.

– Пожалуйста…

…Сложив в сумку драгоценные бумаги, бегу к замдекана Лене Ярошевич, потом к Мищенко и, наконец, к проректору по учебно-методической работе Дуранову. Слава Богу, все оказываются на своих местах. К трем часам дня я выполняю вверенную мне миссию и, казалось бы, с чувством выполненного долга теперь имею право расслабиться. Право – да, но оснований – нет. Сегодняшний утренний диалог с Бочковым окончательно показал, что шевелиться нужно немедленно. Или я найду какой-нибудь способ нормализовать с ним отношения, или провести успешно сессию он мне не даст. Вопрос состоит только в том, как их нормализовывать. После непродолжительных раздумий решаю нагло припереться на день рождения к своему дорогому шефу без приглашения, проверив поговорку о незванном госте. Если он будет разговаривать со мной так же, как сегодня утром по телефону, я уйду. Но если он примет подарки, а еще лучше – выразит неподдельное удовольствие от факта их получения, тогда будет отличный шанс прорваться.

* * *

Войдя в офис около половины пятого, я не обнаруживаю секретаршу Бочкова Венеру в своей комнате. При входе сидит незнакомая мне и ничем не примечательная внешне особа лет двадцати пяти, сотрудники принадлежащего Бочкову консалтингового центра буднично трудятся в застекленном отсеке напротив. На мою удачу почти в ту же секунду Венера выходит из прилегающего к входной двери кабинета. По обстановке, открывшейся моему взгляду, складывается впечатление, что Венера там или готовила закуски для стола, или ела сама, или делала и то, и другое. Так или иначе, она пребывает в хорошем расположении духа.

– А-а, здрасте, – кивает она мне тем не менее без энтузиазма. Становится очевидным, что Бочков и ей рассказал про меня нечто такое, от чего у нее отпала охота здороваться со мной так же радушно, как она это делала раньше.

– Здравствуй, Венера, – по традиции с дружеской интонацией говорю я. – Виталий Владимирович у себя, наверное, да? Он один?

– Он у себя, но с ним несколько человек. Трофимов в том числе, – выдаёт она справку.

– Я пройду к нему?

– Пожалуйста. Один он сегодня точно не будет, – произносит она уже дружелюбней, улыбнувшись.

Миновав знакомый небольшой коридор, я осторожно открываю дверь.

За покрытым белой скатертью столом, заставленным тарелками с фруктами и закусками в сопровождении почетного караула из бутылок, сидят трое. Сам Бочков, в белом джемпере на голое тело, расположился на стуле сбоку от дальнего края стола. Напротив него, у другого края, примостился Трофимов, а место ближе других ко входу занял абсолютно незнакомый мне товарищ с типично восточной внешностью и бросающимся в глаза чрезмерно удлиненным носом. Не без интереса отмечаю про себя, что мужик этот сильно смахивает на какого-нибудь киношного «авторитета».

– Заходи, Игорь! – весело выкрикивает Бочков.

Просто поразительно! Как будто не он лишь несколько часов назад говорил со мной так, словно я для него – злейший враг. Может, он уже хорошо датый?

– Здравствуйте еще раз, Виталий Владимирович! Я сейчас, только куртку повешу… – закопошился я перед входом.

– Ты чё пьешь? – все так же, как ни в чем не бывало, спрашивает меня мой неожиданно радушный шеф.

Я не люблю водку и пиво (хотя последнего сейчас на столе нет, но тем не менее), а употребляю только вино и коньяк либо что-то, максимально к ним приближенное. Но сейчас считаю нужным по-гусарски оборонить:

– Всё, что горит!

– Вот ни х…я себе! – Бочков окидывает взглядом присутствующих. – Ну, ты все-таки выбирай, что будешь: водку, коньяк, джин-тоник…

– …Тогда джин-тоник.

– Отлично. Мы тут тоже все его пьем.

Бочков достает новый бокал и, пока я окончательно привожу себя в порядок, наполняет его чайного цвета «Гордонсом».

– Виталий Владимирович, – говорю я. – Разрешите мне вас сначала поздравить!

– Ну, давай! – он встает из за-стола.

Я достаю из пакета, который приволок с собой, колоду карт. На ее обложке красуется глиняный мужичок с нереально большим эрегированным членом.

– Карты привезены из Испании, но вообще-то они перуанские, – поясняю я. – Там целая колода с похожими фигурками. Это у инков продается так, как у нас – матрешки на Арбате.

Как и в случае с водкой, я опять наполовину вру. На самом деле карты и привезены из страны, искусство которой изображают. Думаю, что я – единственный человек в Волго-Камске, который был в Перу (не считая, конечно, работников близлежащего вертолетного завода – эти вообще везде были). Но моим «коллегам», включая, естественно, и самого ВВБ, о факте моего вояжа туда знать совсем необязательно.

– Ага, ага! – как-то по-детски обрадовано восклицает Бочков. – Это как раз он, да?

Не знаю, что имеет в виду мой дорогой босс, но без лишних раздумий я говорю «Да», подтверждая его мысли, к чему бы они не относились.

– Теперь – осторожно! – С этими словами я вытаскиваю чуть изогнутый, украшенный замысловатым орнаментом нож. – Передавать из рук в руки нельзя, Виталий Владимирович, поэтому я кладу его на стол. Берите!

Бочков аккуратно поддевает его за прикрепленную к ножнам цепочку и чуть приоткрывает острое лезвие, немедленно вспыхивающее отраженным от люстры светом.

– Он тоже куплен в Испании, но это, признаюсь, китайская вещичка в чистом виде. Однако вещичка полезная. Щелкните здесь, – я указываю на выступающую из рукояти панель.

Бочков неожиданно робко проводит по ней большим пальцем, но безрезультатно.

– Еще раз! – настаиваю я.

Попытка повторяется, но опять с тем же итогом.

– Сильнее!

Мой достопочтенный шеф, наконец, прилагает нужное усилие, из-под выступа появляется синий огонек пламени, что приводит Бочкова в состояние умиления. Зажигалка внутри декоративного ножа и впрямь смотрится эффектно.

– Ага! – с довольным видом убирает он холодное оружие в сторону. – И что-то еще?

– И, наконец, вот это. – Я вынимаю из пакета совершенно ковбойскую шляпу, по какой-то непонятной причине продававшейся в Португалии. – Примерьте-ка, Виталий Владимирович!

Бочков натягивает подарок на свою широковатую, напоминающую тыкву черепушку, но шляпа сидит идеально – так, что я не удерживаюсь от восклицания:

– Виталий Владимирович! Да вы прям техасский шериф – только бляху еще на грудь нацепить!

Бочков расплывается в улыбке, неизвестный мне тип внимательно, изучающее смотрит то на презенты, то на меня, а Трофимов с посеревшим под цвет его несменяемого костюма лицом, кажется, сейчас начнет писать кровавым кипятком от зависти.

– Ясненько, спасибо! – Бочков берет у меня ставший пустым пакет и быстро, но бережно перекладывает в него обратно полученные вещицы. Мы пожимаем друг другу руки.

– С днем рождения вас, Виталий Владимирович! Здоровья и успехов во всех начинаниях!

– Спасибо, спасибо! – еще раз говорит Бочков и, открыв дверь стоящего неподалеку шкафа, прячет пакет в его недрах. В этот момент в кабинет входит рослый седоватый мужик лет шестидесяти.

– О-о-о! – возгласом приветствует его Бочков. – Борис Викторович, не забыл, не забыл – пришел все-таки!

– Витя, дорогой, привет! – мужик подходит к Бочкову и обнимает его, похлопывая по спине. – Поздравляю тебя, желаю, чтобы….

Я едва заметно морщусь и, как буддийский монах в состоянии медитации, отключаюсь ненадолго, чтобы не слушать слюнявые заверения в вечной дружбе. Я выработал эту технику уже довольно давно: ты видишь, что вокруг происходит, но почти не слышишь ту муть, которую несут окружающие.

– …Ну, давай за стол! – приглашает мужика Бочков после того, как получил от того две коробки с какими-то материальными подтверждениями истинно товарищеских отношений. Кажется, в одной из них – элитное вино, а в другой – непонятно что: то ли я так старательно не слушал всю эту хрень, то ли мужик ничего и не комментировал, предоставив Бочкову распаковать коробку в более приватной обстановке. В этот момент дверь снова открывается, и входит крепкий парень, которого я краем глаза заметил еще при входе в офис. Он смахивает на какого-нибудь шофера или грузчика, но судя по тому, как доброжелательно Бочков говорит ему «Сан Саныч, присоединяйся!», становится ясно, что, во-первых, он не из обслуживающего персонала, и, во-вторых, все поздравления и подарки Бочкову он сегодня уже высказал и презентовал.

Хозяин торжества разливает новым членам компании джин, предварительно заручившись их согласием. Все поднимают бокалы, и наш старикан, пригладив редкие седые волосы, начинает говорить тост. Я мысленно желаю самому себе как можно быстрее отсюда свалить, ибо моя миссия уже выполнена, причем небезуспешно, и вновь на секунду-другую отключаюсь. Все чокаются, отпивают содержимое крепко сжатых в руках резервуаров бодрости; затем Бочков и оказавшийся не по годам энергичным старпер начинают разговор «за жизнь». Остальные лишь прислушиваются, жуя бутерброды с красной икрой, и не вставляют ни слова. Мужик, видать, важная шишка. Мне поначалу его диалог с шефом не слишком интересен, но вот со стороны Бочкова мелькает фраза про кризис, на которую следует ответ старпера «А у нас в банке кризиса нет!», вызывающий смех хозяина кабинета. Это уже что-то. Прислушавшись к продолжению их беседы, я понимаю, что мужик не из какого-нибудь банка, а из национального, то бишь надзирающей за коммерческими структурами государственной конторы. Несколькими минутами спустя становится ясно, что раньше старикан долгое время работал каким-то начальником в таможне, и у него от этой работы остались самые тёплые воспоминания.