Кухаркин сын (СИ) - Марта Солнечная

нужно ничего объяснять. Достаточно того, что ты наговорила, — ровным голосом произнесла Таня.

Она все это время стояла в стороне, но теперь смотрела угрюмо.

— Приятно оставаться. И лучше бы тебе успеть все тут убрать до завтрашнего утра.

Китти, высоко задрав подбородок, унесла шкварчащую сковороду, а Таня тарелки.

10.

Утром Кьяра еле нашла в себе силы встать с постели. А все потому, что она провела на кухне еще три часа, пока не убрала весь мусор, не перемыла все кружки и не отскребла пол.

Вчерашний вечер невыносимой тяжестью придавливал плечи девушки, и будь ее воля, бежала бы, куда глаза глядят из этого квартала. Но некуда. Не то чтобы Кьяра сильно рассчитывала на добрососедские, сердечные отношения, и все же становиться скандалисткой и изгоем, тоже не входило в ее планы.

Она намеренно долго и тщательно собиралась. Надела любимую юбку с чудесной ручной вышивкой, накрасила губы карминовой помадой. Успокоилась только, когда волосы легли один к одному в небрежную блестящую волну. И почувствовала себя гораздо уверенней.

Стоило девушке только выйти из дома, как ее встретило наполненное светом и теплом весеннее утро. Обласканный лучами двор стал мягче и даже как будто уютнее.

Воздух, наполненный звуками отдаленного жужжания двигателей, причудливо вплетал еле различимые крики уличных разносчиков и менял с главной улицы.

У дальних ворот в тени забора стоял автомобиль Мика. Из-под нее снизу торчали три пары ног, одни большие и двое поменьше. Через минуту вынырнул сам хозяин, и показались бритые головы сорванцов Молли.

Глава Братства в обтрепанном рабочем комбинезоне вытирал сильные жилистые, грязные по локоть руки о промасленную тряпку. Мик щурился на солнце и задорно улыбался, так лучезарно, что Кьяра невольно залюбовалась. Он копался в двигателе и тут же, как два голодных птенца, ему в рот заглядывали братья. Они ловили каждое его слово. Один деловито подносил инструмент, второй крутился около поднятого капота. Кьяра заметила появившуюся на лицах мальчиков важность и сосредоточенность. Мик не отгонял ребят, а напротив беззлобно скалился, когда младший мазнул себя по лицу машинным маслом.

Ну, надо же! Оказывается, с кем-то кухаркин сын умел нормально общаться! И сердце снова уколола игла горькой обиды при воспоминании о незаслуженном унижении.

И еще ей вдруг захотелось, чтобы он тоже на нее посмотрел. Она расправила плечи, пошла через двор, красиво покачивая бедрами, стараясь придать походке непринужденность.

И он заметил.

Улыбка сошла с его лица. Он смотрел на нее долю секунды, чуть задержавшись на красных губах и на острых голых коленях. Кадык на его горле дернулся, и чуть задрожали крылья носа. А потом Мик отвернулся, сплюнул на землю и закричал что-то, отвлекаясь на мальчишек. Те, замершие в ожидании очередного указания, от неожиданности чуть не стукнулись лбами. И он снова улыбнулся, но уже не так весело. _ _ _

А на работе в этот день сложилась та еще обстановочка! Она никогда у входа в пансион не видела столько машин. По коридорам носились люди в форме Корпорации. Суетились, таскали какие-то бумаги и тянули провода в кабинет на первом этаже. Раньше это небольшое помещение, стоявшее теперь с распахнутой дверью, служило библиотекой.

Сотрудники с крайне серьезными выражениями забегали в этот кабинет и исчезали. Кьяра наблюдала, как кабинет поглотил одного за другим шестерых человек и еще никого не выпустил обратно. «Интересно, конечно, но нужно идти работать», — пожала плечами девушка.

На третьем этаже, где располагалась комната воспитателей, царила атмосфера еле сдерживаемого радостного возбуждения. Кьяре почти с порога объявили, что с этого дня их переводят на сеть!

И ее сердце тревожно забилось. Так хотелось, чтобы встреча со странным Остином оказалась миражом или бредом сумасшедшего. Но все указывало на то, что Армия Воли была не просто реальна, она была еще и прекрасно осведомлена. Только вчера Остин рассказывал ей о грядущем переходе на автоматику, а уже сегодня…

В библиотеке происходила установка взаимосвязанного компьютера. И под это событие был выделен специальный человек для обучения и контроля работы с тонкой техникой. Прибыло много наладчиков из числа младших инженеров, образованных и неженатых.

Она мрачно смотрела на возбужденное щебетание коллег, на их раскрасневшиеся щеки и ничего не чувствовала. Как будто одна половина ее души была мертва или заморожена. Ее рана еще не зажила. Кьяра даже позавидовала тем, кто с легкостью мог предаваться мечтам о счастливом будущем. Она внезапно ощутила себя такой старой и далекой. Будто между ней и коллегами пролегла непреодолимая пропасть. Пропасть из прожитых лет, опыта и непролитых слез.

В носу защипало и девушка, отведя взгляд, быстро переключилась на работу.

К обеду установка оборудования была завершена. Служебный транспорт начал покидать территорию пансиона, и сотрудниц пригласили в библиотеку на беседу.

У окна против света за черным блестящим столом сидел мужчина. Немолодой, с крупным носом и грубыми чертами лица.

Он вроде как служил сотрудником Корпорации и в тоже время был одет в обычную куртку без логотипа, белую рубашку и брюки. Кьяра напряглась еще больше. Она знала, что среди гвардейцев только следователи по внутренним расследованиям не носили форму. Конечно, это могло быть совпадением, но неприятные ассоциации сами собой приходили на ум.

Губы мужчины как будто растягивались в улыбку, а глаза оставались серьезными и слишком внимательными. Он задержался на Кьяре, и она тут же пожалела, что так ярко нарядилась. Теперь ей было неприятно такое бесцеремонное разглядывание.

— Дюк Стивенсон, — представился «следователь», — Я буду у вас гостить и сопровождать внедрение новых автоматических технологий, которыми основатели нашей Корпорации «Неспящие» щедро вас сегодня одарили. Эта новейшая разработка — забота о вас, ведь для корпорации важен каждый человек…

Далее последовала длинноватая лекция об «исключительности полезной новинке», перемежающаяся дифирамбами «Неспящим», под конец которой зевала добрая половина воспитательниц.

А вот Кьяра не расслаблялась ни на минуту. Всю свою речь господин Стивенсон не спускал глаз с девушки, и она уже просто не знала, как ей лучше сесть и за кого еще спрятаться от его навязчивого внимания.

В заключение им довольно формально озвучили и дали подписать листы с новыми требованиями безопасности: не разглашать, не выносить и много других «не».

Кьяра выдохнула только тогда, когда вереница сотрудниц потянулась к выходу.

Однако у самых дверей ее застала в расплох твердая просьба задержаться, прозвучавшая от господина Стивенсона в ее сторону. Она резко обернулась и встретилась взглядом с прозрачными желтоватыми радужками нового «коллеги». Ошибки не было. Ее просили остаться на приватный разговор.

Кьяра физически ощутила, как кровь отлила