Надежда - Лидия Анатольевна Орешкина

печи. А у дядьки в руках была сигарета, которая видимо потом упала на пол, а там разлитый керосин. Я долго сидел на улице, в туалете и очень боялся, что дядька проснётся и я не смогу пройти в комнату. А когда вышел, дом уже горел. Я очень испугался, но что я мог сделать? Мне на тот момент было всего около пяти лет. Наш дом тоже находился на окраине деревни. Я просто сидел и плакал, пока не прибежали соседи и не приехала пожарная машина, но дом уже почти сгорел. Потом была больница, я долго не разговаривал, но не потому, что не мог, а просто не хотел. Вначале себя винил в смерти мамы, если бы не разлил керосин, дом не сгорел бы. Позже, когда подрос, я узнал, что мама была уже мертва, ещё до пожара. Дядька ударил её, падая она ударилась об угол стола, а он пил дальше, не обращая внимания, что она уже не дышит. А потом был детский дом. Там нужно было уметь постоять за себя. Мне повезло, у меня в детском доме появились два друга, они немного постарше и не давали меня в обиду. Я понял, что нужно учится, заниматься спортом, только так, смогу что-то добиться в жизни. Находясь в детском доме, лет с десяти мне очень хотелось узнать подробнее о родителях, я смутно помнил квартиру, в которой мы жили с папой и мамой, как ходил в детский сад. Хотелось узнать, почему мой папа так рано умер? Лет в пятнадцать я смог пробраться в кабинет нашей директрисы и найти свои документы, из которых узнал, что накануне переезда в эту деревню, мы жили в городе, но родители развелись, мама начала сильно пить, она хотела обменять квартиру на меньшую с доплатой, но её обманули, в результате мы оказались в этой деревне. Уже учась в институте, я начал искать хоть какие-нибудь сведения об отце. Оказывается, он был жив, не знаю почему мама говорила, что он умер. Я ездил в тот город, где мы жили, до переезда в деревню. Одна женщина познакомила меня со своей мамой, которая немного помнила моих родителей. Она рассказала мне, что мама очень сильно любила папу, и сильно его ревновала. У них часто случались скандалы. Видимо отцу всё это надоело, и он ушёл. Больше соседка отца никогда не видела. А мама после его ухода начала пить. Я хотел понять, почему отец, никогда даже не пытался меня найти? У меня много к нему вопросов. Я думаю, мне пора во всём разобраться. Ну что, Сержант хватит воспоминаний? Пора за работу.

Глава

V

На следующий день мы с Олегом поехали к Спиридоновой Полине Семёновне, она пенсионерка живёт одна – посмотрим, что у неё за проблема?

Олег с утра был явно не в настроении, я понимала, что он хочет продолжить вчерашнюю тему, по поводу происшедшего в деревне. Я решила сама начать разговор:

– Олег, по поводу вчерашнего разговора – я с тобой полностью согласна. Таких нелюдей надо наказывать, но ты должен понять и Дмитрия Николаевича, он не может поступить иначе, есть закон, которому он служит всю свою сознательную жизнь. Он не пойдёт сейчас в полицию, пока мы всё окончательно не выясним, а там время покажет, что делать дальше. Нам вместе работать, как видишь дел у нас много, поэтому настраивайся на работу. Договорились?

– Да понимаю я всё, извините вчера был не прав, вспылил на эмоциях.

Полина Семёновна нас ждала.

– Здравствуй Танечка, проходите, спасибо, что приехали. Давайте я вас чаем угощу с пирогами, а потом поговорим.

– Полина Семёновна, извините, давайте вначале о деле поговорим. Что у вас там с соседкой?

– Мы живём с Верочкой на одной площадке, знаем друг друга более 30 лет, я одинокая (у меня же дочь с семьёй живут в Мурманске), и она тоже – сын у неё умер два года назад, так мы друг друга и поддерживаем, а тут три месяца назад неожиданно объявилась у неё внучка. Всё бы ничего, вроде бы радоваться надо, родная душа нашлась, но через какое-то время стала я замечать, что как не зайду к подруге – она то спит, то плохо себя чувствует (это всё мне внучка так говорит), даже в квартиру не приглашает войти. Раньше-то, бывало, Вера ко мне в гости приходила или я к ней, каждый день виделись, а вот уже почти две недели её не вижу. Потом я тут с балкона несколько раз видела, как внучка с каким-то мужчиной на повышенных тонах разговаривала, врать не буду домой вроде никого не приводит, но ведь до сих пор не работает, живут на Верочкину пенсию. Вот чует моё сердце, что беда будет. Квартира у Веры двухкомнатная, почти в центре города, да и от сына комната в общежитии осталась. Вера её студентам из университета сдаёт, деньги чисто символические, но всё подспорье к пенсии, сами знаете у стариков много на покупку лекарство уходит. Проверить бы эту внучку, я уж вчера разговаривала с Димой, просила помочь. Кроме вас не к кому обратиться, в полицию бесполезно с этим идти.

Мы внимательно выслушали Полину Семёновну, чувствуется, что не зря она беспокоится за подругу.

– Мы постараемся разобраться. Нам бы данные этой девушки: фамилию, имя, адрес по которому она жила в Омске.

Полина Семёновна вынесла из другой комнаты листок с фамилией девушки.

– Я как знала, что может пригодиться – она протянула мне листок с данными внучки. В начале, в первые две недели после приезда девушки, мы с Верой ещё общались, я была у неё в гостях и переписала данные паспорта Анжелы (так зовут внучку), Вера как раз в тот день ходила её прописывать, и паспорт лежал на холодильнике, вот я и записала на всякий случай.

Всё – таки поражают меня наши пенсионеры, своим вниманием к близким людям и наблюдательностью!

– Олег, забирай листок, позвони Алексею, пусть найдёт как можно больше информации о ней. Подожди меня здесь, я скоро вернусь.

Я пошла в ближайший магазин, купила овощей и фруктов и решила навестить Веру Марковну. Позвонила в дверь, открыли не сразу, но чувствовалось, что меня рассматривают в глазок. Я позвонила ещё раз.

Наконец дверь открылась. Я увидела молодую девушку, на восемнадцать лет она не выглядела, я бы подумала, что ей не меньше двадцати трёх лет. В глаза бросалась цветная татуировка на левой