Литературные вечера. 7-11 классы - Надежда Пестрякова

Звучит запись голоса О. Берггольц (стихотворение):

Что может враг? Разрушить и убить. И только-то?

А я могу любить…

А мне не счесть души моей богатства.

А я затем хочу и буду жить,

Чтоб всю ее, как дань людскому братству,

На жертвенник всемирный положить.

Грозишь? Грози. Свисти со всех сторон.

Мы победили. Ты приговорен.

Обстрел затих. Зарею полон город,

Сменяются усталые дозоры,

На улицах пустынно и светло,

Сметают в кучи дворники стекло,

И неустанным эхом повторен

Щемящий, тонкий, шаркающий звон,

И радуги бегут по тротуарам

В стеклянных брызгах.

В городе весна,

Разбитым камнем пахнет и пожаром,

В гранитный берег плещется волна,

Как сотни лет плескалась.

Тишина.

Первый ведущий :

Розы растут на братских могилах Пискаревского кладбища. Огромны они, братские могилы. И много их. Полмиллиона ленинградцев покоится здесь! Бесконечны гранитные плиты с высеченными датами: «1941», «1942». Идут на кладбище поклониться праху героев люди… Здесь старые ленинградцы, пережившие блокаду… Молодежь, пионеры, иностранные гости. Горит вечный огонь.

Звучит запись голоса О. Берггольц : «Когда Ленинградский Совет депутатов трудящихся предложил мне сделать надпись на Пискаревском кладбище, надпись, которая должна быть высечена на гранитной стене, не скрою, что вначале это предложение испугало меня. Но архитектор Левинсон сказал мне как-то: „Поедемте на кладбище“. Был ненастный, осенний ленинградский день, когда мы пробрались на окраину Ленинграда. Мы шли среди еще абсолютно неоформленных курганов, а не могил. Но уже за ними была огромная гранитная стена, и там стояла женщина с дубовым венком в руках. Невыносимое чувство печали, скорби, полного отчуждения настигло меня в ту минуту, когда я шла по этим мосткам, по этой страшной земле, мимо этих огромных холмов-могил, к этой еще слепой и безгласной стене. Нет, я вовсе не думала, что именно я должна дать этой стене голос. Но ведь кто-то должен был дать ей это – слова и голос. И, кроме того, была такая ненастная ленинградская осень, и казалось мне, что времени уже не оставалось. Я поглядела вокруг, на эти страшнейшие и героические могилы, и вдруг подумала, что нельзя сказать проще и определенней, чем:

Здесь лежат ленинградцы,

Здесь горожане – мужчины, женщины, дети.

Рядом с ними солдаты-красноармейцы…

Всею жизнью своею

Они защищали тебя, Ленинград,

Колыбель революции,

Их имен благородных мы здесь перечислить не сможем:

Так их много под вечной охраной гранита.

Но знай, внимающий этим камням,

Никто не забыт, и ничто не забыто!»

Седьмой чтец (стихотворение С. Давыдова «Осень на Пискаревском»):

Проливная пора в зените,

Дачный лес почернел и гол.

Стынет памятник

На граните —

Горевые слова Берггольц.

<…>

Ленинградец душой и родом,

Болен я сорок первым годом,

Пискаревка во мне живет, —

Здесь лежит половина города

И не знает, что дождь идет.

<…>

Наши матери, наши дети

Превратились в эти холмы…

Больше всех,

Больше всех на свете

Мы фашизм ненавидим.

Мы!

<…>

Первый ведущий :

«Здесь оставлено сердце мое», – писала О. Берггольц о своем городе. Ее голос был голосом Ленинграда. Он дарил людям надежду, помогая им жить бороться.

6. «Начинается плач гитары…» (Судьба и поэзия Ф. Г. Лорки)

ЦЕЛИ:

Познакомить учащихся с поэзией и жизнью Ф. Г. Лорки, развить поэтическиое чувтсво учеиков.

ПЛАН:

1. Р. Рождественский. «Гитара Гарсия Лорки».

2. Поэты приносят свои песни из будущего. За это их убивают.

3. А. Вознесенский о Гарсиа Лорке.

4. Детство – родное андалузское селенье.

5. Гранада – песенный город, заточенный в горах.

6. Завораживающее искусство андалузской песни.

7. Театр – школа смеха и слез.

8. Фашизм и антифашистские взгляды Лорки. «Романс об испанской жандармерии».

9. «Поэт ненавидит тирана». Фашистский мятеж. Лорка – одна из первых его жертв.

10. Розы на крестном пути. Гарсиа Лорка – в памяти и сердце испанского народа.

11. Из воспоминаний о поэте.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

1) первый ведущий;

2) второй ведущий.

ХОД ВЕЧЕРА

...

Истинная поэзия – это любовь, мужество и жертва.

Ф. Гарсиа Лорка

(эпиграф пишется на доске или на отдельном плакате)

(Н. Осипов. «Плач гитары». Чтение на фоне музыки)

Первый ведущий читает стихотворение Р. Рождественского. «Гитара Гарсиа Лорки»:

А одна струна – тетива,

Зазвеневшая из темноты.

Вместо стрел в колчане – слова.

А когда захочу – цветы.

А вторая струна – река.

Я дотрагиваюсь до нее.

Я дотрагиваюсь слегка.

И смеется детство мое.

Есть и третья струна – змея.

Не отдергивайте руки:

Это просто придумал я —

Пусть боятся мои враги.

А четвертая в небе живет.

А четвертая схожа с зарей.

Это – радуга, что плывет

Над моею бедной землей.

Вместо пятой струны – лоза.

Поскорее друзей зови!

Начинать без вина нельзя

Ни мелодии, ни любви.

А была и еще одна

Очень трепетная струна.

Но ее – такие дела —

Злая пуля оборвала.

Первый ведущий :

Федерико Гарсиа Лорка родился 5 июня 1898 г. в андалузском селении Фуэнос Вакерос («Пастуший Ключ»), недалеко от Гранады. «Мое детство – это село и поле. Пастухи, небо, безлюдье». «Мое родное селение стоит на воде. Там и тут журчат по канавам потоки, а летом в высоких тополях слышится музыка ветра. В самом сердце селения бьет неиссякаемый ключ, а над крышами высятся голубые горы…».

Детство Лорки – это песни матери о темных дорогах и загадочных всадниках, это жалобный плач гитары в отцовских руках, лунный свет, шорох крахмальных юбок и бренчание монист проходящих цыганок. Отблеск детства – в его стихах:

Ладони ветра живые

небесные гладят щеки —

за разом раз, за разом раз.

У звезд глаза голубые

стянулись в узкие щелки —

за глазом глаз, за глазом глаз.

Большая Медведица

кверху брюшком

кормит созвездья своим молоком.

Ворчит, урчит:

«Дети-звезды, ешьте, пейте,

светите и грейте!»

«Мама, хотел бы я стать серебром».

«Холодно будет, сынок».

«Мама, а если я стану ручьем?»

«Холодно будет, сынок».

«Вышей меня в изголовье своем!»

«Видишь, вот первый стежок».

Второй ведущий :

Мать Гюго читала.

Догорал в закате

Голый ствол каштана.

Словно рыжий лебедь,

Выплывший из тины,

Умирало солнце

В сумерках гостиной.

Зимними полями,

Дымными от стужи,

Плыли за отарой

Призраки пастушьи.

В этот день я розу

Срезал потаенно.

Пламенную розу

Сумрачного тона,

Как огонь каштана

За стеклом балкона.

Первый ведущий :

Всегда жило в его сердце родное андалузское селенье:

На темени горном,

на темени голом —

часовня.

В жемчужные воды

столетние никнут

маслины.

Расходятся люди в плащах,

а на башне

вращается флюгер.

Вращается денно,

вращается нощно,

вращается вечно.

О, где-то затерянное селенье

в моей Андалузии

слезной…

Второй ведущий :

Отрочество поэта прошло в Гранаде – одном из самых древних и прекрасных городов Испании. Это город, наполненный звоном водяных струй, цветами, музыкой:

Гвадалквивир струится

В тени садов апельсинных.

Твои две реки, Гранада,

Бегут от снегов в долины.

В кудрях у Гвадалквивира

Пламенеют цветы граната.

Одна – кровью, другая – слезами

Льются реки твои, Гранада.

Проложены по Севилье

Для парусников дороги.

По рекам твоим, Гранада,

Плавают только вздохи.

Но разве уносят реки

Огни болотного горя?

Они апельсины и мирты

Несут в андалузское море.

Первый ведущий :

У Гранады 2 реки, 80 колоколен, 4000 водостоков, 50 родников и 1001 фонтан. Кроме того, Гранадский собор, дворец Альгамбра – шедевр Мавританского зодчества, множество холмов и часовен. А над всем этим великолепием высятся горы.

Вверху на башне старинной

В узорах дикого хмеля

Огнем свечей опоясан

Высокий стан Сан-Мигеля.

В окне своей голубятни

По знаку ночи совиной

Ручной архангел садится

В пернатый гнев соловьиный.

Дыша цветочным настоем,

В тоске по светлым полянам

Эфеб трехтысячной ночи

Поет в ковчеге стеклянном.

…Один Сан-Мигель на башне

Покоится среди мрака,

Унизанный зеркалами

И знаками Зодиака,

Владыка несчетных чисел

И горних миров небесных

В берберском очарованье

Заклятий и арабесок.

Второй ведущий :

Лорка писал, что в Гранаду нужно вслушаться. Лицо города – песни, по ним узнается его пульс. Гранада создана для музыки, потому что это песенный город, заточенный в горах, город, где мелодию шлифуют, хоронят и длят стены и скалы. Здесь поют и пляшут. Здесь звучат колокола, кастаньеты, бубны и, конечно, гитары.