Метасистемное мышление. Эвристика, кибернетика и психотехники - Василий Терехов

Однажды я стоял на автобусной остановке за городом. Возле автобусной остановки бродили коровы. Одно из этих добрых домашних животных приблизилось ко мне. Её большие ноздри раздулись, слышно была как в них с шумом втягивается воздух. Она принюхивалась. Некоторое время корова смотрела на меня своими огромными чёрными глазами, а потом медленно и грустно пошла прочь. Может быть, она надеялась получить из моих рук что-нибудь вкусненькое? Или просто коров тянет к людям, потому что они, как и многие домашние животные, испытывают потребность в ласке?

Я посмотрел на уходящую корову и подумал, как бы я чувствовал себя на её месте. Бедное животное! Оно лишено многого из того, что доступно людям. Она не различает цвет, такая у неё зрительная система. У неё нет рук, а вместо пальцев раздвоенные костяные копыта. Что за жизнь! Неужели в таком теле комфортно жить на белом свете?

Но потом я подумал, что это мне было бы не комфортно в её шкуре. А она довольна и счастлива. Она не чувствует никаких ограничений и свободно бродит, пощипывая зелень. Так же как и мы чувствуем себя комфортно и свободно. Мы тоже сильно ограничены своей собственной природой. Но ведь это нам не мешает?

Ну да, мы различаем цвета, не считая дальтоников. А много ли мы способны увидеть? Что и как мы видим? Если выйти на берег моря, закрыть один глаз и зафиксировать свой взгляд на какой-нибудь точке на горизонте, то можно увидеть странную картину. Горизонт покажется овальной дугой, нечёткой и размытой. Но как только вы откроете второй глаз и примете естественную позу, всё станет по-прежнему. Горизонт превратится в идеальную чёткую прямую линию.

Как оптический прибор глаз ужасно несовершенен. Хрусталик – это простая оптическая линза, причём очень неточная и «кривая». Глаз имеет такие огромные аберрации, что даже первые фотокамеры-ящики с простой линзой в качестве объектива были более совершенны.

Чёткое изображение хрусталик формирует только в центральной очень узкой области сетчатки, называемой жёлтым пятном. Периферия сетчатки едва способна различать световые пятна. Тем не менее, человек воспринимает, или ему так кажется, весьма совершенную зрительную картину.

Зрительную картину рисует мозг. Как же ему это удаётся? Вы думаете это очень сложная система? Ничего подобного. Система элементарна.

В книге «Двенадцать стульев» есть эпизод, когда Остап Бендер отправлял Воробьянинова просить милостыню на разных языках. Бендер устроил ему экзамен. Сначала Воробьянинов произнёс фразу по-французски «Je ne manch pas six joures», затем начал фразу по-немецки «Ich bin…». Нетерпеливый Остап перебил его, – «Ну это вы знаете».

Остальное ему было не нужно, ему достаточно было уверенности, что дальше что-то есть. На самом деле Воробьянинов не помнил продолжение фразы, ему просто повезло.

Вот примерно так же рисует картину мира наш мозг. Его картина это постоянно перемешиваемая огромная куча разрозненных фрагментов. Это вовсе не разбитое на кусочки единое полотно. Это куча мельчайших кусочков всевозможных артефактов несуществующей художественной галереи. Но для разума это неважно, он уверен в своём видении. Он учитывает каждый клочок. «Вот этот маленький кусочек полотна, на котором едва можно различить мазок красной краской, – это моя любимая картина Рубенса, а этот кусочек камня – статуя прекрасной Венеры. И это всё моё». Он живёт в своей зоне комфорта.

Пожалуй, мой счёт зашёл уж слишком далеко. Возможно, вам стало трудно сохранять направление мысли. Расслабьтесь. Всё гораздо проще.

Ещё раз начну-ка я свой счёт с самого начала.

Вот, у меня есть я. А это 77 килограмм живой массы. Возможно, есть ещё некоторый довесок, совсем ничтожный, гораздо меньше миллиграмма.

Есть такой миф, что душа тоже что-то весит. Когда-то где-то я услышал сенсационную новость, что какие-то учёные провели эксперименты по взвешиванию умирающих, и с помощью сверхточных электронных весов всё-таки смогли взвесить душу. Когда человек испускает дух, он становится чуть-чуть легче, и очень точные весы способны зафиксировать этот факт. Надо же было додуматься до такого бесчеловечного эксперимента!

Не верьте этим сказкам, идея материальности души – полнейший абсурд. Учёные, которые якобы проводят такие опыты – отпетые мошенники. А впрочем, нет. Просто их никогда и не было. Этот эксперимент – выдумка, а вся эта история – утка. Но ведь не бывает дыма без огня, и самые нелепые вымыслы не появляются на пустом месте.

Сколько весит информация, записанная на вашей флэшке? Вопрос покажется очень странным. Но почему выдумки о человеческой душе не кажутся такими же нелепыми? Что будет, если отформатировать флэшку? А если разбить её молотком? Исчезнет ли записанная на ней информация? Смотря, что понимать под информацией.

Норберт Винер сказал, что «информация не появляется, и не исчезает». Но ведь после разрушения флэшки ничего не остаётся. Или не остаётся только в записи, а что-то всё-таки вечно?

Быть может и душа вечна? А если человек умирает? Что происходит с душой? Почему-то, когда дело касается человеческой души, простая рациональная логика как бы забывается. И это не просто так.

Имеет ли мысль материальную силу? Сама по себе нет. Но мозг управляет телом. Вот я что-то подумал. Подумано – сделано. Мои мышцы выполнили какое-то действие. Мысль «материализовалась».

Ну, это слишком просто, даже неинтересно. А где же тайны и загадки? Да их хоть пруд пруди. В большинстве случаев человек не может проследить, казалось бы, элементарную цепочку: мысль – мышечное сокращение, или считает, что ему это не нужно. Простая цепочка не так уж проста. Многие действия совершаются бессознательно, машинально, или движений совершается настолько много, что проследить и запомнить их просто невозможно.

Но это не всё. Вы не можете воспринимать физиологические механизмы своих действий. Как вы узнаете, какие химические превращения произошли в ваших мышцах, или как распространялся нервный импульс по нейронам? Вы не знаете, как вы думаете, и вы не можете знать, как душа живёт в теле. Нам на помощь приходит наука.

Оказывается, душу и тело связывает улица с двухсторонним движением. Это симпатическая и парасимпатическая нервные системы. В компьютере сигналы идут по одним и тем же шинам в двух направлениях, но специалисты уже склонились к мысли, что такая конструкция не самая оптимальная. А в живом компьютере «шины» разделены. По одним сигнал идёт туда, а по другим – обратно.

Какой промежуток разделяет мысль и мышечное сокращение? Что есть между ними, что их разделяет? Ведь можно подумать, но не сделать движения. А можно подумать о движении и выполнить его. Есть ли вообще что-нибудь в этом промежутке? Быть может, какой-то таинственный волевой импульс? Или неизученный химический процесс? Или какая-то магическая сила? Быть может то, что в промежутке, можно поймать, можно им овладеть, и получить в своё распоряжение магическую силу? Все ответы неверны. В промежутке ничего нет и быть не может, потому что самого «промежутка» нет. Мысль и движение никогда не разделены. И это подтверждают научные опыты и открытия.

Иногда эта связь труднообъяснима, с человеком происходят странные вещи, совершенно мистические для несведущих. Медики могут сказать, – «парадоксальная фаза», или произнести ещё какую-нибудь непонятную фразу. Но вам это ничего не объяснит, потому что вы никак не сможете практически использовать сведения подобного рода. Мы должны взглянуть на вещи с другой стороны.

В середине ХIX века французский химик Шеврель и английский физик Фарадей, каждый независимо, экспериментально исследовали явление, называемое идеомоторикой.

Грузик весом 5—15 грамм привязывался к нитке длиной менее метра, другой конец наматывался на сгиб указательного пальца ведущей руки, – правой, если человек не левша. Испытуемый вытягивал прямую руку перед собой на уровне плеча. Ему надо было мысленно – только мысленно – представить, что грузик на нитке раскачивается как маятник. Через несколько секунд грузик приходил в движение. В более сложном варианте необходимо было мысленно менять направление движения.

Мысленные представления вызывают сокращения мышц как бы помимо воли. Эти сокращения чаще являются микросокращениями, то есть сокращениями очень небольшой силы с такими небольшими перемещениями, что они практически невидимы со стороны. Но при длительных или часто повторяемых идеомоторных актах при соответствующих условиях может происходить постепенное увеличение силы сокращения мышц, которая может даже значительно превысить обычную силу мышечных сокращений, при этом оставаясь недоступным сознанию.

Этот феномен положен в основу идеомоторной подготовки спортсменов. Также он используется магами и фокусниками. Широко распространены такие фокусы, как измерение артериального давления на руке с помощью золотого кольца (материал кольца, в сущности, не имеет никакого значения), нити и обычной школьной линейки. Это самая простая модификация маятника Шевреля-Фарадея. Известны также такие фокусы, как разговор с Чебурашкой и диалог с духами с помощью движущегося блюдца.