Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что мне остается делать?!
«Действительно, что?» – подумал про себя герцог, понимая, что действия Луизы вызваны лишь только собственным тщеславием и заботой о себе самой. Но сказал он совсем другое:
– И я очень признателен вам за это.
– О, если вы могли бы испытывать нечто большее, чем просто признательность, я была бы несказанно счастлива.
Луиза вспыхнула, высвободив свою ручку из рук герцога. Наступило неловкое молчание, но оно, впрочем, к облегчению герцога и неудовольствию маркизы было прервано тем, что карета остановилась и кучер сообщил о прибытии на место.
Герцог тут же принялся собираться, совершенно не разделяя трепетных эмоций маркизы. Ей тоже волей-неволей пришлось успокоиться.
– Не забудьте, вы обещали мне присутствовать на вечере. И не забудьте о приеме в честь приезда герцогини. Прощайте, мой дорогой!
Герцог любезно поклонился своей даме, напоследок поцеловав ее ручку так нежно, как только мог, зная, как ей будет приятно получить такой жест внимания. Он не ошибся. Луиза как-то оттаяла и даже улыбнулась ему на прощание.
Он сошел на землю и направился в сторону леса, где его уже ожидал слуга, держа под уздцы скакуна. Ему предстоял путь домой.
Между тем бал в королевском замке уже подходил к концу. Гости начали разъезжаться по домам. Тетушка Элизабет, у которой жутко разболелась от шума голова тоже изъявила желание вернуться в свой тихий уголок. Виктор же все это время стараясь держаться возле Ровены, без колебаний сообщил о своем намерении проводить дам до кареты. Его предложение было любезно принято тетушкой Элизабет и Ровеной. Первая бросила на него хитрый добродушный взгляд, а щеки второй заалели от смущения.
Перед прощанием компания договорилась прогуляться через несколько дней в парке, дабы получше скрепить знакомство. Таким образом, будто желая предвосхитить этот чудесный момент, Виктор признался Ровене, что будет с нетерпением ожидать того дня и надеется, что юная леди проведет эти дни в спокойствии, дабы восстановить силы после столь насыщенного и важного события.
Как только дамы и сэр Роберт устроились в экипаже, тетушка, у которой по ее словам разболелась голова, помолчав непродолжительный промежуток времени вдруг заговорила с той живостью, какая вовсе не подразумевала какую бы то ни было боль в принципе:
– Я слышала о семье Уорвик, говорят, у них неплохие владения доставшиеся им от отца графа Уорвика. У них замок в графстве Суссекс, неплохой особняк в Беркшире. Земли общей площадью тринадцать тысяч акров. Мадам Уорвик держит приличный выезд и недурной штат прислуги, между прочим. А вы видели как достойно она держится в обществе? Словно принцесса. А ее сын, по-моему, получил просто потрясающее воспитание. Я слышала, что один из его учителей обучал когда-то герцога Бедфорда… тот, который старший…
Сэр Роберт размеренно кивал на каждую фразу тетушки, словно заверяя своим кивком правоту ее слов. Ровена устремила взгляд в окно, мыслями унесясь в события минувшего дня, она воссоздавала в памяти одну за одной яркие чудесные картинки.
В подобных воспоминаниях она провела и весь следующий день и думать забыв о том, что обещала Виктору прогуляться с ним и его матушкой в парке как-нибудь на днях.
В то время как он, не забывая о ней ни на минуту, ждал лишь удобного момента, чтобы напомнить мадам Уорвик об уговоре и подтолкнуть ее написать письмо графу Клифорду.
Прошло несколько дней, достаточных для того, чтобы Виктор обратился к матери с желанной для него просьбой и тут же, впрочем, получил ответ, что она и сама об этом думала. В тот же день она составила письмо для графа Клифорда и отправила его со слугой.
Граф ответил мадам тотчас же, довольный подобным предложением он как можно в более радушных и почтенных тонах сообщил ей, что и сам думал писать письмо и, по-мимо прогулки, осведомлялся не желает ли она и ее сын присоединиться к его семье за ужином.
Таким образом дело уладилось довольно быстро. А со стороны графа планы были куда более дальновидны, так как он в мыслях своих уже умчался гораздо дальше.
В день прогулки тетушка Элизабет, к горю племянницы, снова пристала со своими заметками по поводу гардероба последней и напутствиями о том, как той стоит себя вести.
Ровена, впрочем, все еще храня в памяти свой страх перед церемонией помнила и обещание, данное тетушке. Поэтому найдя в себе силу к смирению, она соблаговолила выслушать длинную беседу тетушки почти от начала до самого конца, что заняло у нее около двух часов времени.
Едва та кончила свою речь во дворе особняка послышался конский топот.
– Кто это может быть? – осведомилась Ровена удивленно, вскакивая с канапе. – Разве мы ждем гостей?
Однако остальные члены семьи так же прибывали в неведении, но оно длилось недолго, в дверь постучали и спустя мгновение в зал прошел Виктор. Юноша был немного смущен, но подтянутый вид его и горящий взор ввели в некоторое замешательство графа и тетушку.
– Прошу извинить меня за вторжение. – произнес Виктор, желая объяснить свой странный приход. – Мне подумалось, что было бы неплохо, если бы я смог проводить вас до места нашей прогулки. Матушка уехала вперед, я же поехал верхом, так ничто не мешало мне направиться к вам… Надеюсь, я не нарушил ни один из ваших планов?
– Вовсе нет мой дорогой друг! – поспешно отозвался граф. – Это делает нам честь и мы благодарим вас за подобную любезность.
Как только то ему позволило приличие Виктор перевел свой взгляд на Ровену и глаза его засияли еще больше, он чувствовал как сердце его наполняется теплом. На самом деле его приезд был лишь предлогом, чтобы скорее увидеть ту, которая так мила была его взору. Кроме того, он желал понравиться графу, что было совсем без надобности, и угодить тетушке, что так же не имело никакого смысла в ее глазах, так как эта она сама подумывала о том, как бы угодить молодому человеку.
В общем, в этой странной истории не принимала участия только одна Ровена. Подобные игры проходили далеко стороной от ее незамысловатого мира.
Вся компания выехала, наконец, из особняка после долгого обмена любезностями.
Вскоре они достигли парка и спешились, чтобы прогуляться пешком.
Мадам Уорвик, в силу своего более выигрышного положения в обществе, немного заносчивого характера и гордыни вела беседу с высоты своего пьедестала, на который тетушка Элизабет время от времени водружала то венок славы, то букет восхищения. Граф же, хотя и не разделял особо порывов тетушки, считая их излишними, держался все же подчеркнуто любезно. Таким образом, сначала беседа велась между всеми ее членами, но потом переросла в игру статусов, из которой молодые люди быстро выскользнули, даже того и не заметив, в силу своей внутренней чистоты. Они отделились от общей группы и держались теперь на некотором расстоянии от нее.
Беседа их была настолько чиста и невинна, на сколько она может быть чистой у молодых людей, не испытавших еще на себе всех превратностей и хитростей жизни.
Между Тем Ровена подметила, что Виктор смотрит на нее несколько более внимательно, чем следовало бы. А когда она говорила, он замолкал и слушал ее, казалось, не дыша. Это она тоже подметила, отчего ей сделалось не по себе. Она принялась спрашивать себя, что бы это могло значить и стоит ли ей задуматься не говорит ли она слишком много. В конце концов Ровена смущалась и краснела все чаще, все чаще между ними возникала тишина. Он не мог подобрать слов, чтобы рассеять неловкость, а она совсем уже растерялась и мысли все покинули ее, развеявшись словно легких туман.
Но никакая прогулка не может длиться вечно, тем более прогулка перед обедом.
Виктор, видя, что вот-вот ему предстоит разлучиться с прекрасной своей спутницей напомнил той об обещании как-нибудь навестить ее, чтобы вместе помузицировать, так как во время разговора Ровена обмолвилась, что время от времени поет, хотя утаила, что это занятие не приносит ей заметного удовольствия. Виктор же, желая зацепиться за любую возможность увидеть девушку, сообщил ей на это о своих прекрасных навыках игры на рояле, что было довольно далеко от правды, так как последний раз за рояль он садился пол года назад и в целом никогда не питал особой любви к этому инструменту.
Так же он добавил, что если та желает, он мог бы помочь ей по живописи, ведь он брал в городе уроки у неплохого живописца, тот писал как-то картину для самого короля. В общем, юноша желал использовать любую возможность для сближения и хотел подчеркнуть наличие общих интересов между ними, они послужили бы залогом для скрепления дружбы.
Только лишь Ровена вернулась в особняк как к ней обратилась одна из служанок, сообщив, что ее ожидает письмо.
Заинтригованная, Ровена проследовала в комнату, где на письменном столе обнаружила записку от Одилии, а в ней следующие строки:
«Дорогая моя, ах, кажется мне совершенно не чем заняться, учитывая то, в какую глупость я себя погружаю своими действиями. Каждый раз, когда я это делаю, то спрашиваю себя, зачем оно мне? Неужели мне нет более других дел?
- Мой нежный граф - Адель Эшворт - Исторические любовные романы
- Один маленький грех - Лиз Карлайл - Исторические любовные романы
- Его запрет - Лана Легкая - Исторические любовные романы / Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы
- Снова и снова - Сьюзен Джонсон - Исторические любовные романы
- Твой нежный взгляд - Джудит О`Брайен - Исторические любовные романы
- Нежный плут - Джоанна Линдсей - Исторические любовные романы
- Любовь преград не знает - Сюзанна Баркли - Исторические любовные романы
- от любви до ненависти... - Людмила Сурская - Исторические любовные романы
- Укрощение любовью, или Уитни - Джудит Макнот - Исторические любовные романы
- Гувернантка с секретом - Анастасия Александровна Логинова - Исторические любовные романы / Исторический детектив