Гора Дракона - Дуглас Престон

— Иди сюда, Ги, — позвал он.

Карсон подошел к Сингеру. Из окна открывался великолепный вид на пустыню Хорнада-дель-Муэрто, которая тянулась до самого горизонта, растворяясь в огненной буре там, где земля соединялась с небом. На юге виднелось едва различимое нагромождение камней — судя по всему, руины древнего индейского поселения: несколько неровных стен, занесенных песком.

Сингер положил руку Карсону на плечо.

— Эти проблемы в настоящий момент ни в коей мере не должны тебя занимать. Подумай о возможностях, которые находятся на расстоянии вытянутой руки. Самый обычный врач, если ему повезет, в состоянии спасти сотни жизней. Ученый, занимающийся исследованиями в области медицины, может сохранить тысячи. Но ты, я, «Джин-Дайн» — мы собираемся помочь миллионам. Миллиардам.

Он показал на низкую горную гряду, расположенную на северо-востоке, которая поднималась над ослепительно ярким песком, словно ряд черных зубов.

— Пятьдесят лет назад люди взорвали первый атомный заряд у подножия этих скал. Тринити находится отсюда всего в тридцати милях. Это была темная сторона науки. Теперь же, полвека спустя, в той же пустыне, у нас появился шанс восстановить ее доброе имя. На самом деле все просто и одновременно сложно.

Он сжал пальцами плечо Карсона.

— Ги, тебя ждет великое приключение твоей жизни. Думаю, это я могу тебе гарантировать.

Они стояли и смотрели на пустыню, и Карсон почувствовал ее огромную силу. Это ощущение по своему накалу было сродни религиозному экстазу. И он понял, что Сингер прав.

Карсон встал в половине шестого, спустил ноги с кровати и выглянул в открытое окно на горы Сан-Андрес. Внутрь вливался прохладный ночной воздух, который нес с собой напряженную тишину предрассветного утра. Он сделал глубокий вдох. В Нью-Джерси ему с трудом удавалось заставить себя подняться с постели в восемь часов. Сейчас, уже на второй день в пустыне, он снова вернулся к своему привычному режиму.

Он смотрел, как исчезают звезды, пока на безоблачном небе на востоке не осталась одна Венера. Небосвод пустыни окрасился в необычный зеленый цвет, постепенно уступив место желтому оттенку. Очень медленно из синих теней начали проступать очертания растений. Тонкие переплетенные ветки мескитовых деревьев и высокая трава тобоза были разбросаны тут и там, на расстоянии друг от друга, и Карсон подумал, что жизнь в пустыне одинока и ненавязчива.

Его комната была довольно просторной, с удобной мебелью: кровать, мягкий гарнитур, огромный письменный стол и книжные полки. Он принял душ, побрился и надел белый медицинский костюм, чувствуя то страх, то возбуждение перед предстоящим днем.

Накануне он потратил вечер на то, чтобы стать членом команды «Маунт-Дрэгон»: заполнял анкеты, его фотографировали и записывали голос. Кроме того, он прошел самое тщательное обследование в своей жизни. Доктор комплекса Лайл Грэди оказался худым невысоким человечком с пронзительным голосом. Он практически не улыбался, когда вносил данные в свой компьютер. После короткого ужина с Сингером Карсон рано отправился спать. Он хотел как следует отдохнуть.

Рабочий день в «Джин-Дайн» начинался в восемь утра. Карсон никогда не завтракал — привычка, сохранившаяся со времен, когда отец поднимал его очень рано и заставлял в темноте седлать лошадь, — но отыскал кафетерий и, прежде чем отправиться в свою новую лабораторию, быстро выпил чашку кофе. Внутри никого не оказалось, и Карсон вспомнил замечание Сингера, которое тот сделал накануне. «Мы тут много едим за обедом, — сказал он. — Завтрак и ланч не слишком популярны. Работа в гриппозном отсеке портит аппетит».

Когда Карсон пришел в гриппозный отсек, люди быстро переодевались в полном молчании. Все поворачивались, чтобы взглянуть на новичка, одни дружелюбно, другие с любопытством, а некоторые сдержанно. Затем в раздевалке появился Сингер, чье круглое лицо светилось радостной улыбкой.

— Как спал? — спросил он, дружески похлопав Карсона по спине.

— Неплохо, — ответил тот. — Мне не терпится приступить к работе.

— Хорошо. Я хочу познакомить тебя с твоей ассистенткой. — Он огляделся по сторонам. — А где Сюзанна?

— Она уже внутри, — ответил один из лаборантов. — Она пришла раньше, чтобы проверить какие-то культуры.

— Твоя лаборатория — «С», — сказал Сингер. — Розалинда тебе показала, как туда попасть?

— Более или менее, — сказал Карсон, натягивая защитный костюм, который он достал из шкафчика.

— Отлично. Ты, наверное, захочешь начать с лабораторных записей Фрэнка Барта. Сюзанна позаботится о том, чтобы ты получил все необходимое.

Закончив с помощью Сингера одеваться, Карсон последовал за остальными в химический душ, а затем оказался в лабиринте узких коридоров и шлюзовых камер лаборатории пятого уровня биологической защиты. Он снова обнаружил, что ему трудно приспособиться к ограниченному пространству костюма и необходимости полагаться на воздушные трубки. Он несколько раз свернул не туда, но в конце концов оказался перед металлической дверью с табличкой «Лаборатория «С».

Внутри он увидел неуклюжую фигуру, склонившуюся над столом для образцов и переставляющую чашки Петри. Карсон нажал на одну из кнопок интеркома на своем костюме.

— Привет. Вы Сюзанна?

Фигура выпрямилась.

— Я Ги Карсон, — представился он.

В интеркоме послышался негромкий голос:

— Сюзанна Кабеса де Вака.

Они неуклюже пожали руки.

— Эти костюмы — настоящая заноза, — раздраженно сказала де Вака. — Значит, вас взяли на место Барта.

— Совершенно верно, — подтвердил Карсон.

Она заглянула в его визор.

— Латиноамериканец? — спросила она.

— Нет, англоамериканец, — ответил Карсон немного быстрее, чем намеревался.

Наступило короткое молчание.

— Хм, — проговорила ассистентка, внимательно всматриваясь в его лицо. — Выговор у вас такой, будто вы откуда-то из этих мест.

— Я вырос в Бутхиле.

— Так я и знала! Ну, Ги, мы с вами здесь единственные аборигены.

— Вы из Нью-Мексико? Откуда?

— Я приехала сюда около двух недель назад, меня перевели из комплекса в Альбукерке. Сначала приписали к медикам, но сейчас я заменяю ассистентку доктора Барта. Она ушла через несколько дней после него.

— А вы откуда? — спросил Карсон.

— Из маленького горного городка под названием Тручас. Примерно в тридцати милях от Санта-Фе.

— Я имел в виду, где вы родились.

Снова возникла пауза.

— Я родилась в Тручасе, — бросила она.

— Ладно.

Карсона поразил ее резкий тон.

— Вы имели в виду, до того, как мы переплыли Рио-Гранде?

— Вовсе нет. Я всегда уважал мексиканцев…

— Мексиканцев?

— Да. Некоторые из самых лучших работников на нашем ранчо были мексиканцами, а в детстве у меня было много друзей из их числа.

— Моя семья, — ледяным тоном перебила его женщина, — прибыла в Америку вместе с доном Хуаном де Оньяте.[15] Дон Алонсо Кабеса де Вака и его жена чуть не умерли от жажды, когда пересекали эту самую пустыню. В тысяча пятьсот девяносто восьмом году, что, вне всякого сомнения, намного раньше, чем ваши пропыленные предки-фермеры достигли Бутхила. И я глубоко тронута тем, что у вас в детстве были друзья-мексиканцы.

Она отвернулась и снова занялась чашками Петри, впечатывая их номера в компьютер «Пауэрбук».

«Господи, — подумал Карсон, — Сингер не шутил, когда сказал, что здесь все находятся в состоянии стресса».

— Мисс де Вака, — сказал он, — надеюсь, вы понимаете, что я всего лишь пытался вести себя доброжелательно.

Ученый подождал ответа, но ассистентка продолжала сортировать посуду и печатать.

— Это не имеет никакого значения, но я родом не из семьи переселенцев. Моим предком был Кит Карсон, а прадед получил участок земли, на котором построил ранчо, где я вырос. Карсоны живут в Нью-Мексико почти двести лет.

— Полковник Кристофер Карсон? Ну и ну! — сказала она, не поднимая головы. — В колледже я писала о нем работу. Скажите, вы потомок его жены-испанки или индианки?

Карсон промолчал.

— Наверняка от той или от другой, — продолжала она. — Потому что, на мой взгляд, вы совершенно не похожи на англоамериканца.

Она сложила чашки Петри и убрала их на стальную полку в стене.

— Я не определяю себя в соответствии со своим расовым происхождением, мисс де Вака, — сказал Карсон, стараясь, чтобы его голос звучал ровно.

— Кабеса де Вака, а не де Вака, — ответила она, занявшись сортировкой другой стопки чашек Петри.

Карсон сердито нажал на кнопку интеркома.

— Мне плевать, Кабеса вы или Ковальски. Я не собираюсь спускать грубость ни вам, ни грузовику на ногах по имени Розалинда, ни, вообще говоря, кому-либо еще.