Цепи Разума (СИ) - "Sarv"

Раздумывая об ошибочном мнении о них, Лари уже добрался до пещеры. Одного взгляда было достаточно, чтобы увидеть десятки магических ловушек в пещере.

Это только те, которые он видел, соваться туда в одиночку было равносильно смерти.

— Касиэль, я знаю ты здесь. Выходи, я пришел поговорить.

Через несколько минут послышались шаги. Из пещеры вышел мужчина с небольшой бородкой.

— Глазам не верю, это же Лари собственной персоной. Что привело тебя в столь отдаленный места? Если не ошибаюсь, десять лет с тобой не виделись. Ты же стал учителем в академии. Как она? Как директор? Все так же жалуется на молодежь?

От слов своего друга Лари нахмурился.

— Похоже, ты не следишь за новостями мира.

На замечание Лари Касиэль лишь пожал плечами.

— Ну от меня это не сильно зависит. После выпуска я не захотел идти на службу к королю, хотя он этого сильно хотел. Да и на колени перед ним я не стал. В итоге, собрав все это, король меня решил наказать. Вот уже более двадцати лет, если не ошибаюсь. После двадцати перестал считать. Ну так вот, меня всячески пытаются убить. Хотя слабенько пытаются, если честно. Все же слабенькие ныне маги пошли. Преследуют без огонька в глазах. Иногда мне кажется, что головой они тоже не пользуются. Если бы меня преследовали маги старой закалки, возможно, еще лет десять назад меня бы уже поймали.

Запрет изучения темных искусств, конечно, уменьшил количество волшебников данного направления. Вот только как вторая сторона монеты маги стали меньше сталкиваться с их волшебством.

При столкновении с темным магом, в особенности уже бывалым, молодые маги вообще ничего не могут противопоставить. Ведь они не то что не привыкли, они даже не знают, как сражаться с ними.

— Возможно, это твоя удача. Только благодаря их наивности и слабости, мы с тобой смогли встретиться сегодня.

Касиэль призадумался, после чего кивнул в согласии.

— Ну если брать во внимание твои слова то, возможно, это действительно во благо. Ладно, не будем об этом. Зачем пришел так внезапно в это место? Все же я живу далековато от академии, где ты учишь детей. Не поверю, что просто поболтать, вспомнить студенческие годы.

— Я всегда хотел вернуть былую славу академии, ты это прекрасно знаешь. Теперь у меня есть возможность все изменить, — уверенно сказал Лари, на что его друг посмотрел ему в глаза.

— Вижу, уверенность в твоем взгляде. Видно разговор будет долгим. Заходи, угощу чаем и вареньем. В этом году в лесу было много ягод.

Идя по пещере, Касиэль внезапно его остановил.

— Аккуратно, здесь я поставил ловушку костяной розы. Она немного не стабильна — все же это не моя специальность.

Лари в один миг немного побледнел. Есть множество ловушек, и в арсенале некроманта одна из самых опасных — это Костяная роза. Название пошло от ее эффекта. Как только живое существо станет на нее, он станет изменять кости жертвы. Под влиянием ловушки кости преобразуются в шипы и превращают тело в стебель розы с шипами. Где стебель — это тело, а шипы — это кости. Крайне неприятная смерть. Благо данная ловушка крайне сложная. Даже для старшего волшебника пятого ранга нужно несколько дней кропотливой работы для ее создания.

Придя в глубь пещеры и налив чаю с вареньем, Касиэль продолжил:

— Все готово для беседы.

Смотря на несколько видов варенья, Лари не мог не заметить:

— Похоже, преследования не сильно тебя беспокоят.

Касиэль лишь развел руками.

— Я же говорю, молодняк слабый сейчас. Половина не может даже найти, где я живу, хотя я и не сильно прячусь. Большая часть из второй половины даже ловушки на входе пройти не может. Оставшиеся счастливчики в бою тоже ничего из себя не предоставляют. Ты же учитель, как так могло образование скатится, что таких неумех выпускают в мир еще и на службу к королю?

Лари вспомнил о костяной розе и мог лишь пожелать удачи, тем неудачливым магам, ступивших в пещеру без подготовки.

— Когда мы с тобой закончили учиться, ты отправился в путешествие, я же стал учителем. Вот только в то время началась война, и наша академия перешла во владения Королевства Света. Думаю, даже такой как ты, живущий в глуши, должен знать, как они относятся к магам темной направленности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

На самом деле, Королевству света плевать на всех магов. Просто их политика стремления к свету отвергает все темное. Так что темные волшебники стали отличным пугалом, показывающим всем гражданам, что такое зло и почему им нужно отдавать большую часть денег в налоги. Все ради их безопасности от столь опасных волшебников.

— Да, это скверные новости. Помню, они раньше практиковали сжигание еретиков на костре, — заметил Касиэль. Сжигание было высшей мерой наказания для неверных в этой стране.

— Ну это было раньше. После того, как несколько безумных волшебников пламени, имеющих иммунитет к обычному огню, хохотали в костре, они отказались от этого ритуала.

Лари хлопнул себя по лицу, сосредоточившись.

— Ладно, давай ближе к сути моего визита. Ну так вот, после войны и перехода академии под управление другой страны директор исчез. Каким-то неведомым образом директором стал Руфус. Старый волшебник шестого ранга.

Касиэль удивленно вскинул бровь.

— Ну так это же хорошо. Каждый маг шестого ранга стратегическая единица. Я сам лишь полгода назад смог достичь шестого ранга. Так что могу заверить, это качественное изменение.

Слова застряли во рту Лари, и он шокировано посмотрел на своего друга. Они оба учились в одном классе, и у него талант был выше, чем у Касиэля. Однако тот раньше него смог достичь шестого ранга. По скромным меркам для самого Лари нужно еще пять лет для достижения этого ранга.

— Вот это ты меня удивил, похоже, в этом я тебе уступил. На самом деле, волшебник шестого ранга — это хорошо для любой академии. Однако Руфус волшебник света. К тому же, маг не очень любящий темные искусства.

— Хахахаах, — засмеялся Касиэль, но глядя, как Лари даже не улыбается, он успокоился.

— Стой, ты сейчас не шутишь? Во главе одной из самых престижных академий, выпускающих некромантов, магов крови, проклятий, стоит маг света? — в неверии спросил Касиэль. Получив кивок, тот не знал, как реагировать.

— Видя твое недоумение, я продолжу. Думаю, ты смог догадаться: это все рук короля света и его собачек — имперских магов при нем. С каждым годом его влияние росло, и я ничего не мог сделать. На данный момент в академии учится всего два некроманта, и в этом году они выпускаются. Вот только внезапно в этом году появился наследник гримуара, и я предложил его обучить.

Видя как скривилось лицо Лари, его друг улыбнулся.

— Небось сказали, как это опасно учить ребенка столь опасной магии. Каждый раз как меня находят маги, несут такую чушь.

Кивнув, Лари продолжил.

— В итоге голосования они приняли решение обучать его разным стихиям, дабы найти его истинный талант. Как раз после этого мне поступило предложение от Имперских магов. Они хотят убрать Люка — это новый наследник. Руфус ослушался их приказов. Как только я уберу директора и Люка, смогу сам стать директором, и тогда изменю академию и верну ее в правильное русло. Они дали мне гарантию, что после этого следующие пять лет они не будут вмешиваться.

— Ты же понимаешь, что для них ты просто пешка, — заметил Касиэль.

— Конечно, понимаю, как они используют меня, так и я их. Перед беседой с тобой я уже встретился с Курусом, Рикардо, Ликой и Дайки — все они сильные волшебники, и они согласились помочь. Я еще посещу нескольких наших общих знакомых. В итоге, у нас будет очень сильный костяк старших волшебников. Как только те старики услышат о нас, они могут к нам присоединиться. После чего даже если нас захотят стереть, для них это будет не так просто. За последние десять лет я осознал, что в одиночку не смогу изменить академию. Однако вместе у нас обязательно получится.

Касиэль пристально смотрел на Лари, после чего улыбнулся.

— Ты всегда был мечтателем, стремящимся вернуть академию к былой славе или вовсе вернуть магам былое величие. Ты меня знаешь, я в великую цель не верь. Однако ты мне нравишься, поэтому я в деле. К тому же, ты уже собрал четверых опасных личностей. Думаю, вместе со мной мы сможем навести шороху, даже если это будет последнее, что мы сделаем.