Революция сознания. Трансатлантический диалог - Станислав Гроф

Ласло: Тейяр де Шарден говорил о процессе растущей интенсификации или конкретизации в связи с увеличением численности людей и порождаемой ими информации. Может быть, как вы предсказываете, Пит, шесть миллиардов человек создадут что-то вроде глобального мозга. Я верю, что в основе этого мозга лежит и духовное измерение. Мы не осознаём нити, которыми оно нас связывает, но можем достучаться до этого измерения на более глубоких уровнях. Возможно, где-то ниже видимой поверхности наращивается коллективное поле сознания, становящееся доступным для людей в измененном состоянии сознания — в том состоянии, которое исследует Стэн и потенциальные возможности которого мы обсуждаем.

Первый день

Вечер

От прозрения к действию

Исцелить себя и исцелить мир

Ласло: Темы, которые мы обсуждали сегодня днем, указывают на то, что основной предпосылкой мирного и сотрудничающего сознания является лучшее взаимопонимание людей и культур. Хотим ли мы этим сказать, что новая духовность представляет собой также и способ установления межкультурного взаимопонимания? Научатся ли люди, благодаря духовности, сосуществовать и даже более того — исцелять раны общества и мира?

Гроф: Потенциальная возможность этого, безусловно, существует. Надличностные переживания, в которых мы переживаем отождествление с другими, могут способствовать расширению восприятия. Я неоднократно был свидетелем этого. Вопрос лишь в том, может ли это произойти вовремя и в достаточно широком масштабе, чтобы произвести существенные перемены.

Ласло: Обитатели Ауровилля, экспериментальной духовно-ориентированной общины в Индии, убеждены в том, что если группа людей интенсивно концентрируется на каком-то определенном виде сознания, то это воздействует и на других. Верите ли вы, что взаимопроникновение надличностного сознания является реально действующим и многообещающим фактором? Что это проникновение в большей степени, нежели последовательное приобщение людей к новому сознанию, способно значительно изменить нынешний мир?

Гроф: Я думаю, это возможно! В Индии верят, что йогины, медитирующие в гималайских пещерах, могут производить позитивное влияние на положение в мире в целом. Об этом же говорит и более современная идеи Шелдрейка о морфическом резонансе. К сожалению, концепция сотой обезьяны, служившая столь вдохновляющей и неотразимой иллюстрацией этого механизма, оказалась вымыслом, а не научным фактом. Когда о ней услышали впервые, она породила немало воодушевления, но в конечном счете Лайелл Уотсон признался, что придумал ее.

Рассел: В действительности не все было его вымыслом. Эксперименты на самом деле проводились, однако результаты были не такими впечатляющими, как он их представил; ничего особо примечательного в них не происходило.

В этой истории с сотой обезьяной я нахожу гораздо более интересным то, как все на нее набросились. Людям так сильно хотелось в это поверить, что лишь очень немногие усомнились в ней или потребовали проведения дополнительной проверки результатов первоначальных исследований. И это особенно удивительно, учитывая, что речь шла о весьма необычном явлении. То же самое происходит и с идеями Шелдрейка о «заразительности» научения, о том, что чем больше людей овладевают каким-то навыком, тем легче другим научиться ему, даже если эти другие живут на другой стороне планеты. Это тоже весьма необычное утверждение, и тем не менее, как я вижу, очень многие принимают эту теорию, не задавая никаких вопросов.

Интересно, почему это так. Ведь не всякая неконвенциональная мысль вызывает такое же массовое доверие. Я полагаю, в глубине души люди чувствуют, что подобные процессы действительно имеют место. Есть некое потайное, внутреннее знание о том, что каким-то неизвестным образом сознание одного человека воздействует на сознание другого. Мы ощущаем, что какая-то трансперсональная диффузия действительно происходит, и когда кто-то выступает с теориями или экспериментами, которые, как кажется, поддерживают такую возможность, у нас сразу возникает впечатление, что наконец появилось доказательство, которого мы ждали.

Гроф: Я хотел бы упомянуть о наблюдении, которое можно считать косвенным доказательством. В нашей работе мы снова и снова сталкиваемся с тем, что людям, заново переживающим свое биологическое рождение, открывается доступ в коллективном бессознательном к образам и опыту невообразимого насилия, жестокости и кровопролития. Люди переживают зверства, совершавшиеся на протяжении веков, эпизоды из войн, революций, пыточные камеры инквизиции и концентрационные лагеря. Когда процесс самоисследования достигает этого уровня, переживание становится надличностным: история индивида сливается с историей рода. Люди, начинавшие этот процесс в качестве личной терапии, на этом этапе зачастую чувствуют, что они исцеляют не только самих себя, но и все поле видового сознания. Словно в коллективном бессознательном содержалась вся грязь, весь неусвоенный материал минувших столетий, и полное выведение его для проработки на поверхность индивидуального осознавания в действительности привело к коллективному очищению и исцелению.

Глубина и интенсивность таких переживаний выходит далеко за пределы того, что можно считать личным и индивидуальным, — люди чувствуют, что они стали едины со страдающим человечеством. Некоторые усматривают связь с соответствующими архетипами в духовной литературе, такими, как Иисус, страдающий за грехи всего человечества, или бодхисаттва, отказывающийся от личного освобождения и добровольно берущий на себя задачу освобождения страдающих существ.

В свете сказанного мне кажется уместным задать вопрос о взаимосвязи между внутренней работой и целенаправленной деятельностью во внешнем мире. Какова оптимальная стратегия по достижению перемен во внешней ситуации? Я уже упоминал йогинов, которые, предположительно, способствуют разрешению мировых проблем, не выходя из своих пещер. Много лет назад на ежегодной конференции Ассоциации трансперсональной психологии (АТП) в Асиломаре, штат Калифорния, состоялась очень интересная дискуссия по этому вопросу между Рамом Дассом и Дэниэлом Эллсбергом. Рам Дасс систематически занимался духовной практикой, у него был ряд мощных надличностных переживаний, на основании которых он пришел к выводу, что важнейшее, что можно сделать для изменения мировой ситуации к лучшему, это последовательная внутренняя работа, ведущая к глубинной психодуховной трансформации. Если бы каждый занимался ею, мир бы изменился, и прекратились бы многие виды деятельности, ухудшающие ситуацию.

Дениэл Эллсберг, активист и пацифист, некогда предавший гласности документы Пентагона с секретными планами американских военных кругов, придерживался иного мнения. Он с самого начала был убежден, что мир могут изменить лишь решительные внешние виды деятельности — политический протест, демонстрация, бойкот и другие подобные стратегии. Он был уверен, что участие в демонстрациях, из-за которого можно оказаться за решеткой, поступки, которым на следующее утро посвящены газетные заголовки, и т. п. — это лучшее, что он может делать ради ускорения позитивных перемен.

Таким образом, они приступили к дискуссии с диаметрально противоположных позиций. Однако по мере углубления и вникания в обсуждаемый вопрос, каждый из них постепенно проявлял все большую открытость к видению своего собеседника. Рам Дасс признал, что проработав собственные предубеждения и определив свою позицию через внутреннюю работу, мы должны осуществить свои прозрения во внешнем мире. На сегодняшний день он ведет активную деятельность, посвящая значительную часть своего времени и энергии экологическим и иным проектам.

Со своей стороны, Дениэл Эллсберг понял, что для активистов, стремящихся к эффективной деятельности, важна регулярная внутренняя работа, в которой они могут добиться ясного осознания своих мотивов, четкой фокусировки своих намерений и освобождения от проекций собственных неразрешенных подсознательных желаний.

Рассел: Определенно существует возможность, что человек, выполняющий внутреннюю работу, способен непосредственно влиять на сознание других. Я из собственного опыта знаю, что, когда я медитирую вместе с группой людей в одной комнате, что-то происходит. Меняется качество моей собственной медитации, она становится заметно глубже и яснее. Я это точно знаю и не могу объяснить это иначе, чем предположив, что существует какое-то взаимное воздействие участников медитации.

Есть свидетельства того, что этот эффект выходит далеко за рамки помещения, в котором люди занимаются медитацией. Исследователи, изучающие воздействие трансцендентальной медитации, обнаружили, что крупные группы совместно медитирующих людей очевидным образом воздействуют на жителей района, где они практикуют медитацию. В этом опыте группы, насчитывающие каждая по пять тысяч человек, занимались в городе совместной медитацией в течение нескольких недель. При изучении разнообразной городской статистики за период эксперимента было зафиксировано резкое уменьшение уровня преступности, количества несчастных случаев и госпитализаций. Звучит это поразительно, но я не думаю, что результаты были «состряпаны». Критики указывали на то, что в ходе проведения эксперимента исследователи не контролировали тот или иной параметр. Тогда эксперимент с трансцендентальной медитацией был повторен, на сей раз с лучшим уровнем контроля, однако результаты оказались такими же. Все это более чем примечательно.