Дождь в твоих ладонях (СИ) - Дубинская Анна

— Баб Зой, так что там с соседкой Шурой приключилось? Вы так и не рассказали.

— Кино! Ты упадешь! История такая значит быть. Был у нее в молодости кавалер Аркаша. Видный парниша, респектабельный. Встречались они недолго. Но успела Шурка забеременеть. Так вот. Они же тогда повздорили, поссорились и разбежались. Растила она Игорька сына-то одна. А сейчас говорит увидела она его по телевизору.

— Кого?

— Аркадия. Стал он знаменитостью. Стихи пишет, романы. В союзе литераторов состоит. Так вот видела она интервью с ним. И поняла, что любит его до сих пор. Вот кино. Так сейчас сама не своя. Как голову закрутило.

— И что? У нее же семья? Муж вроде как есть, — спрашиваю удивлённо.

— Тьфу на него. Муж объелся груш. Пьет он беспробудно. На кой хрен повесила его на шею, как третьего ребенка? Не поймет сама.

— И что? В чем соль истории? — интересуется Демид.

— А в том! Что решила она поехать к нему. На встречу в Москву. На какой-то сбор этих самых литераторов. Вот такие вот пироги.

— Так ей же почти восемьдесят? Или я ошибаюсь? — уточняю.

— И что? Не человек что ли? Ей любви может побольше твоего хочется. Поехала, говорит, к Аркаше своему. Признаюсь в любви, скажу, что дура была. Вот так. И сын должен знать кто его настоящий отец. Вот такая чудо-юдо наша баба Шура.

— По-моему она бросается в омут с головой, — подытоживаю я.

— Так, так, так. Ближе к игре. Ходи. Хочу заполучить свое желание. Нет сил ждать, — обращается Демид к бабе Зое, но при этом смотрит в упор на меня.

— Эх, молодой какой. Погоди, прыткий.

Розанов совсем спокоен. Сидит слегка облокотившись на спинку дивана и не нервничает. Кажется, он уже уверен в своей победе. Я же напротив кусаю губы и кручу свободный локон на пальце. Капец, зря согласилась. Даже представить боюсь, что он мне загадает. Надеюсь, это не что-то из ряда вон выходящее.

Тем временем колода карт кончается. Остаётся у меня семь карт, у Демида четыре, а у бабы Зои пять. Кошмарно. И как я так могла профукать, что у него карт меньше чем у меня? Невезучая простофиля… Совсем перенервничала и не учла это.

— Я хожу, — с нелепой злостью бросаю Демиду девятку бубен.

Он задумчиво закусывает губу. Думает пару секунд. И неожиданно берет карту.

— Тебе нечем крыть? — интересуюсь.

— Есть. Приберегу для особого случая.

— Хорошо, тогда ваш ход, — натянуто улыбнувшись, смотрю на бабу Зою.

Она долго думает. Высчитывает точно в шахматной партии как сходить. И вдруг кладет девятку крести. На мою радость у меня как раз есть король, и я уверено покрываю карту.

— Не спеши, лови! — Демид кидает мою же девятку блин ты блинский.

Эта та самая, которую он только что взял от меня. Проныра! И я снова ошиблась.

— Откуда ты знал? — негодующе вспыхиваю.

— Ниоткуда. Просто действую на удачу. И пока мне фортит. А тебе?

Он чуть привстает и словно хочет заглянуть в мои карты. Я сильно сжимаю их в руках, будто они золотые. Демид задумчиво жуёт нижнюю губу, а потом улыбнувшись своим мыслям, возвращается на место.

— И мне тоже, — отвечаю тише, чувствуя полное фиаско, — почти…

— Тогда бей!

— Сейчас, — бросаю единственный козырь на стол.

— Прости, лови ещё, — Демид подкидывает ещё карту, — и я понимаю, что это окончательный провал.

Шумно вздыхаю, стиснув зубы. С сожалением признаю, что мне нечем крыть.

— Сдаешься? — с ноткой победителя спрашивает сосед.

— Временно, у вас ведь ещё карты на руках.

— Я мог бы подыграть, но это не в моих интересах.

Демид не мешкая кладет карту бабе Зое. Она отбивается. А затем ходит на меня.

Я крою ее карту и вот снова наступает мой черед. Решающий момент. Если брошу ему две злосчастные девятки, то есть маленький шанс, что выпадет не в масть. Если брошу одну карту, то он отобьёт ее и сходит, тем самым займет первое место, а значит, получит свое желание. Этого допустить нельзя!

Эх, была не была.

Осторожно выкладываю ему карты — две девятки.

Демид поднимает брови.

— Ты меня удивляешь… Холодный расчет. Так сильно переживаешь из-за желания? М?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Молчу, но улыбаюсь. Неужели моя песня всё ещё не спета?

— Барабанная дробь, — подкидывает оптимистично баба Зоя.

— И бинго! Шах и мат! — Демид кроет одну девятку валетом, другую козырной семёркой.

— Как это шах и мат? Как это, баб Зой? Ты нечестно играл! — обиженно прикрикиваю.

— Честно. С тебя одно желание… — смакуя каждый слог произносит Демид.

— Игра ещё не закончена. Таня, вот тебе на закваску.

Мне уже безразлично выиграю я Зою Никитичну или нет ведь главная борьба проиграна. И теперь я обязана исполнить его желание…

В груди бешено стучит сердце словно хочет выбраться, так тесно ему в груди. Я ведь знала на что иду… Глупая!

Мы быстро доигрываем, и я остаюсь в дураках. Не везёт так не везёт везде.

— Не расстраивайся. Не везёт в игре, повезет в любви. Тёмка поди предложение уже сделал? А? — подбадривает баба Зоя.

— Что? Эмм. Нет ещё пока… — отрешённо говорю.

Мысли о моем Жукове вдруг отрезвляют, и я делаю глубокий вдох. Я с парнем! Я в отношениях! Демид не станет требовать чего-то от меня… Я не позволю случится даже малейшему контакту между нами.

Мельком гляжу на Демида, но его настойчиво-хищный взор не сулит ничего лайтового. Твою ж ты ёжики!

— Ничего, все будет, — продолжает Зоя Никитична. — Какие твои годы. Ты девушка добрая, хозяйственная, спокойная. Одна не останешься. Помню как мне Федор предложение сделал…

Зоя Никитична начинает рассказ, который я уже слышала много раз. А вот Демид кажется слышит впервые. Мы раздаём ещё карты и играем несколько конов. Потом Зоя Никитична ссылается на усталость и уходит к себе, оставляя нас тет-а-тет.

Промо на «Соль на моих губах»

A0uAEHMh

Глава 13 "Отличное чувство юмора, Висконти"

Демид пододвигается ближе ко мне. И вот наступает момент неизбежного.

— И какое твое желание? — с испугом заглядываю в зелёные глаза.

Демид даже не удивлен моему вопросу. Он знал, что я спрошу.

Смотрю во все глаза. В который раз отмечаю, что Бог явно очень старался, сотворяя его, вылепливаю каждую идеальную чёрточку. Ведь не может быть настолько привлекательного лица. По крайней мере мне такие не попадались.

— Ну? — тихо повторяю.

— Ты! Вся ты! — оглушает ответом он.

— Я? — хлопаю глазами как будто не услышала четкий уверенный ответ.

— Да, ты. Ты — мое желание! От кончиков пальцев на твоих сексуальных ножках до красивых волос. Я хочу всю тебя, Таня… Ты мое желание, малыш… И ты обязана это исполнить…

Я чуть сознание не теряю от такой бесцеремонности. Нет, правда. Даже Тёмка мне в таком не признавался. И когда случился наш первый раз, он не говорил таких вульгарных пошлых фразочек. Да он вообще ничего не говорил. Как-то всё случилось само собой спокойно и без лишних дерзких вспышек.

А этот… Этот… Он. С ума сойти.

Видимо я настолько сильно меняюсь в лице, что Демид начинает улыбаться, потом хмурится, а потом снова улыбается, но уже широко.

— Это шутка. Расслабься, — тихо смеётся, но не сводит с меня взгляда.

Внезапно касается моей ладони. Чтобы я не шлёпнулась в обморок, он берет мою руку в свою. Его рука горячая и слегка шершавая.

— Что ты сказа… Шутка? — я буквально обездвижена. Даже не пытаюсь отнять ладонь.

— Ну… Нет, не шутка. Все что я сказал абсолютная правда. Я… Я хочу тебя… всю… — нажимает большим пальцем в самую середину ладошки.

Чувствую, как по всему телу бегут табуны, нет просто табунищи мурашек. Просто сижу и наблюдаю за своей не совсем адекватной реакцией.

— Но, конечно, не стану требовать этого без твоего согласия. Ты должна сама захотеть быть со мной. Только так, — гладит центр ладони круговыми движениями как бы успокаивая меня.

Щеки горят как от ожога. В груди и в животе чувствую словно… Бабочки? Нет, это скорее птицы, большие птицы, которые широко раскрывают свои крылья, задевая все струны моей души.