Тридцать девять недель (СИ) - Эйр Алиса

Королевство Тарган, Азимар, 1997г.

- Вот мы и встретились, Алориус... - Сисаль, недолго думая, запрыгнула на клетку и схватила его за волосы. - Ты вернёшь то, что украл! И ты поплатишься за свои грехи, богомерзкий выродок! - заорала она, ударяя его лицом о прутья решётки.

- Снимите её! - приказал Диар де Тарган, и солдаты стащили её на землю. - Отвезите леди Сисаль во дворец, а этого преступника посадите на цепь, заприте в самой дальней камере и выбросите ключ!

- Нет! - завопила она. - Сначала он вернёт её! Слышишь меня, Алориус! Верни её! Верни! Ты не понимаешь, что подвергаешь наш мир смертельной опасности! Ты погубишь все миры, безумец!

Сисаль продолжала орать, пока солдаты пытались затолкать ее в палантин. Наконец им удалось угомонить невесту короля, и во внутреннем дворе каземат снова стало тихо.

- Стойте! - приказал советник Даймон, когда солдаты выводили преступника. Он подошёл к мистику, осмотрев его лицо. Тот ничуть не изменился. - Алориус, о чем говорила эта женщина? Что здесь происходит?

Мистик усмехнулся:

- Тебя называют советником короля, но ведь мы оба знаем, что ты слишком глуп для этого титула. Может быть, тебе стоит заняться тем, что ты умеешь лучше всего? Иди и пробей головой стену, дуболом несчастный!

Алориуса отвели в казематы, где он проведет остаток жизни, лишенный всякой надежды увидеть солнечный свет. Когда мистик скрылся в сумраке подземелья, Даймон посмотрел на брата, который, как и он, не понимал, что здесь происходит.

- Что будем делать, милостивый государь?

- Нужно побеседовать с внучкой императрицы, - ответил Диар де Тарган, сомневаясь, что та раскроет все карты.

- Брат! - бросил вслед Даймон, и король обернулся. - Нам нужно поговорить.

- Я слушаю.

Братья сели в экипаж, и советник, пока они ехали во дворец, рассказал обо всем, что он узнал от племянника. Он сообщил королю о том что леди Сисаль ждет ребенка, и это малыш в чреве будущей королевы мог заразить Малкира неизлечимой болезнью.

- Доказательств у меня нет, поэтому я понимаю, во что выльется эта история, если я ошибаюсь. Но я не мог больше молчать. Теперь, когда ты собрался жениться на вдове своего сына, тебе стоит знать правду.

Экипаж подъехал к главным воротам дворца и остановился во внутреннем дворе, а король все еще сидел и размышлял. Диар не понимал, ради чего заключил союз с империей. Весь этот договор с самого начала был пронизан ложью.

- Ты должен вернуться в резиденцию и опросить всех служанок, брат, - приказал он властным тоном. - Выясни все подробности, прежде чем я женюсь на этой твари.

- Хочешь, чтобы я начал расспрашивать о личной жизни твоего сына? Не проще ли поговорить с леди Сисаль?

- А ты думаешь, она даст честный ответ?

- Не уверен.

- Вот и я так считаю, - нахмурил брови король. – Эта девка что-то скрывает. Видел, как она накинулась на Алориуса? За ее действиями скрывается не просто банальная месть или неприязнь к этому типу. Здесь что-то другое.

Король вылез из экипажа, ступил на твердую почву и, опираясь на трость, пошел во дворец, где его ждал серьезный разговор. Даймон не стал долго тянуть. У него был приказ брата, короля Таргана, и он собирался выяснить все детали личной жизни между леди Сисаль и племянником, который умер слишком внезапно, чтобы считать это совпадением или случайностью.

Стоя возле цинкового гроба, Сисаль увидела короля и пошла ему навстречу.

- Я должна встретиться и поговорить с мистиком Алориусом, милостивый государь, - сказала она.

- Оставьте нас! - приказал Диар де Тарган. Его властный голос отозвался эхом под высокими сводами тронного зала, и слуги, послушницы и стража, быстро покинули помещение. Король посмотрел в фиалковые глаза внучки императрицы и, ударив тростью по каменным плитам, рявкнул: - Начинай говорить, Сисаль де Тарган, иначе, клянусь Всеотцами, я запру тебя в спальне и не выпущу, пока ты не сознаешься в преступлениях против моего королевства!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Хорошо. О чем вы хотите узнать? - нехотя спросила она.

- Мой сын внезапно заразился и умер. Ты имеешь отношение к его смерти?

- Милостивый государь, - поморщилась Сисаль, - я видела, что происходит с людьми, которые были больны этой смертельной заразой. Думаете, я стала бы убивать своего мужа? Никто не станет обрекать другого человека на такую мучительную смерть.

- Вот только он умер не мучительной смертью. Он скончался в постели.

- Как я уже сказала, мне приходилось наблюдать за смертью близких людей. Моя матушка скончалась в агонии, и я не хотела, чтобы Малкир разделил ее участь.

- Значит, ты признаешься…

- Да, Диар де Тарган! – презрительно бросила она. – Ты хотел услышать правду? Так слушай! Это я убила твоего сына! Я пришла к нему посреди ночи и задушила подушкой! И я сделала бы это снова! Никто не заслуживает участи моей матери! Зато мой муж умер безболезненно, а не захлебнулся от внутренних кровотечений. Теперь ты доволен?

Король помрачнел. Он так крепко сжал трость, что дерево заскрипело. Его лицо потемнело от ненависти. Однако где-то в глубине души он понимал, почему Сисаль убила Малкира. Она избавила его от мучений. И если бы наследник продолжил медленно умирать, король, вполне возможно, сам бы убил своего ребенка.

- Я допускаю мысль, что ты убила мужа ради его блага, - признал он, выдохнув. - И все же у меня есть подозрения, что это ты заразила Малкира. Ты или твой ребенок.

- Вы ошибаетесь.

- В чем моя ошибка? В том, что это была ты? Или в том, что это мог сделать ребенок, который находится в твоем чреве?

- Во всем. Я никогда не была близка с мужем. Он вернулся с войны, будучи инфицированным смертельной болезнью.

- Я так и думал, - усмехнулся Диар де Тарган. - Советник Даймон поехал в резиденцию, чтобы выяснить все детали вашей совместной жизни. Не удивлюсь, если служанки в один голос заявят, что вы с Малкиром никогда не были близки.

- Это правда.

- Значит, все эти годы ты хранила верность мужу?

- Да.

- И это подтвердится в первую брачную ночь?

- Конечно!

- Ну, хорошо, будем считать, что я тебе поверил, - промолвил он. - А теперь ты расскажешь, что связывает тебя и мистика Алориуса. Ты назвала его дедушкой. Это правда? Он один из любовников императрицы Афелисы?

Сисаль резко отвернулась, тряхнув огненно-рыжими волосами:

- Вы хотели узнать о смерти наследника, милостивый государь, и я призналась, что убила Малкира де Таргана, чтобы избавить мужа от страданий. Но мои дела с мистиком Алориусом вас не касаются.

- Выпороть бы тебя, чтобы неповадно было… - прошипел Диар де Тарган.

- Вы не посмеете поднять руку на вдову сына, - тихо ответила Сисаль, посмотрев на него через плечо.

- Нет, не посмею. И тут ты права. Однако я буду настаивать на союзе, который мы с тобой заключили на стене, - напомнил он. - Понятия не имею, что связывает вас с Алориусом. Но у тебя нет возможности встретиться с мистиком. А если ты откажешься стать моей женой, тебе придется вернуться в империю. Так или иначе, а я все равно останусь в выигрыше. И мне наплевать, что станет с договором. Ты уже погубила моего сына, поэтому войны не избежать. Более того, я уверяю тебя, что и твой отец, и императрица не будут ждать, а нападут, как только союз рухнет.

Сисаль сжала кулаки. Она понимала, о чем говорит король. Если она откажется выйти за него замуж, её первым рейсом отошлют в империю, а это значит, что возможность встречи с мистиком Алориусом будет утеряна навсегда. Если она согласится стать женой Диара де Таргана, старого и немощного старика, едва держащегося на больных ногах, ей придется еще хуже. Сложно представить, как огорченный смертью сына отец примет её. Он может превратиться в тирана, который будет срываться по любому поводу, чтобы вымести весь гнев на беззащитной молодой женщине. И не факт, что у них будут дети. В конце концов Сисаль может прожить остаток жизни в тени старого мужа, а после его смерти лишиться и трона, и шанса встречи с мистиком. Не зря бабушка говорила, что ей придется пожертвовать всем, даже собственной свободой, если она покинет империю Домин. Императрица Афелиса была права.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})