Рейтинговые книги
Читем онлайн Скотский уголок - Джордж Оруэлл

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18

А пока жизнь не баловала. Зима опять выдалась холодная, запасов же съестного было едва ли не меньше. В очередной раз всем (кроме свиней и псов-охранников) урезали пайки. Жесткая уравниловка, пояснил Деловой, противоречит принципам анимализма. Вообще он с легкостью доказал, сколь обманчиво впечатление, будто еды не хватает. Даже с учетом упорядочения дневной нормы (Деловой предпочитал говорить «упорядочение» вместо режущего ухо «сокращения») с продовольствием дело обстояло много лучше, чем во времена Джонса. Своим пронзительным голосом он зачитывал скороговоркой длинный перечень цифр, неопровержимо свидетельствовавших о том, что теперь у них больше овса и сена и кормовой свеклы, что рабочий день стал короче, вода вкуснее и чище, что детская смертность уменьшилась, а продолжительность жизни увеличилась, что соломы в стойлах прибавилось и блохи уже не так им докучают, как прежде. Животные охотно соглашались. Отчасти еще и потому, что времена Джонса, как и он сам, почти не сохранились в их памяти. Они понимали, что их жизнь тяжела и беспросветна, что они холодают и голодают, что кроме работы и короткого сна ничего-то им неведомо. Но, конечно, тогда было гораздо хуже. Очень хотелось в это верить. Тем более, что тогда они были подневольными, а нынче свободными, «чувствуете разницу?» бил в одну точку Деловой.

На ферме появилось много лишних ртов. Осенью опоросились сразу четыре свиньи, а это означало дополнительно тридцать одно рыло. Помет был весь пегий. Кроме Наполеона других производителей па ферме не было, вопрос об отцовстве решался однозначно. Уже планировалось купить кирпичи и доски для строительства поросячьей школы, а пока малыши брали первые уроки на кухне, и занимался с ними сам Наполеон. Для детских игр им отвели фруктовый сад, наказав держаться подальше от прочих юных отпрысков. Тогда же вышел указ, что, если свинья столкнется с кем-либо на узкой дорожке, всякий встречный обязан ее пропустить. И еще был указ: всем свиньям, независимо от чинов и званий, разрешалось по воскресеньям повязывать на хвостике зеленый бант.

Урожай в этом году оказался неплохой, тем не менее с финансами было туго. А ведь еще нужны деньги на стройматериалы для школы и на оборудование для очередной мельницы. Постоянно требовались в доме свечи и керосин, сахар для вождя (остальным свиньям возбранялось употреблять его во избежание ожирения), требовались различные инструменты, гвозди, веревки, уголь, проволока, металлический лом, мука для собачьих лепешек. Пришлось продать копну сена и часть урожая картофеля, а продажу яиц довести до шести сотен в неделю, так что высиженных цыплят едва хватило для сохранения куриного рода. Урезанные в декабре пайки в феврале опять урезали, для экономии керосина запретили зажигать фонари в стойлах. Только свиньи, похоже, ни в чем себе не отказывали — вон какие нагуляли бока!

Однажды — февраль был на исходе по ферме распространился густой горячий дразнящий запах, доселе неведомый животным: он исходил из пивоварни, бездействовавшей при Джонсе. Кто-то сказал, что такой запах бывает, когда варят ячмень. Животные жадно втягивали ноздрями воздух, гадая, уж не готовят ли им на ужин теплую мешанку. Нет, мешанки они не дождались, зато наутро, в воскресенье, им объявили, что отныне весь ячмень забирается в пользу свиней; уже и поле было засеяно, что за фруктовым садом. А вскоре просочились слухи: каждая свинья получает теперь в день кружку пива, а Наполеон — две, но даже не эти две кружки поразили воображение животных, сколько эффектная подробность, что вождю подают хлебово в супнице из сервиза «Королевские скачки».

Что там говорить, жизнь обитателей «Скотского уголка» не была усеяна розами, но разве все тяготы не компенсировались, хотя бы отчасти, возросшим чувством собственного достоинства? Когда они пели столько песен, произносили столько речей, участвовали в стольких маршах? Наполеон распорядился, чтобы раз в неделю проводилась стихийная демонстрация в честь побед и свершений. В назначенное время животные прекращали работу и, построившись в боевую колонну, дружно, в ногу шагали по лугам и полям, из конца в конец, — впереди свиньи, за ними лошади, коровы, овцы и наконец домашняя птица. Возглавлял шествие Наполеонов глашатай, черный петел, а справа и слева располагались псы-охранники. Работяга и Хрумка всегда несли знамя, на зеленом полотнище которого, поверх рогов и копыт, было начертано: «Да здравствует Наполеон!». После стихийной демонстрации так же стихийно произносились оды, прославлявшие товарища Кабаньеро, Деловой приводил последнюю сводку о продуктовом изобилии, при случае палили из ружья. Самыми охочими до стихийных демонстраций были овцы, и стоило только кому-то забрюзжать (среди своих, разумеется), что-де это напрасная трата времени, мол-де, зазря мерзнем, как овцы принимались скандировать: «Четыре ноги хорошо, две ноги плохо!» Потом, кстати, многие даже полюбили эти мероприятия. Когда тебе напоминают о том, что ты сам себе хозяин и работаешь исключительно на себя, согласитесь, это действует чрезвычайно благотворно. Песни и праздничные шествия, впечатляющие цифры Делового и ружейный салют, оптимистический голос петела и торжественный подъем флага — все это, несомненно, отвлекало от мыслей, что в брюхе пусто… по крайней мере на время.

В апреле «Скотский уголок» был провозглашен республикой и встал вопрос об избрании президента. Кандидатура Наполеона была единственной, что способствовало стопроцентному успеху выборной кампании. В эти дни опять заговорили о Цицероне: обнаружились новые документы, изобличающие его в пособничестве Джонсу. До сих пор считалось, что он только замышлял привести животных к поражению в Битве при Коровнике, но, оказывается, он открыто сражался на стороне врага. По сути он возглавил вражеское войско и повел его в бой с криком «Бей скотов!». Что касается Цицероновых ран (кое-кто еще помнил, как они кровоточили), то их оставили клыки Наполеона.

В середине лета вдруг объявился ворон Моисей, о котором несколько лет ничего не было слышно. Годы его не изменили, он все так же бил баклуши и мог часами разглагольствовать о Елинесейских полях. Облюбовав пенек, он по-ораторски отставлял крыло и начинал говорить, даже если перед ним находился всего один слушатель. «Там, — значительно произносил он, показывая клювом наверх, там, за этой черной тучей, раскинулись Елинесейские поля — благодатный край, где мы забудем само слово „труд“…» Моисей как будто даже залетал пару раз в эти заоблачные выси и воочию видел вечнозеленые пастбища, и соцветия из льняного жмыха, и удивительные цветы с сахарными головками. Многие ему верили. Если в земной жизни им выпало изо дня в день работать и недоедать, разве не должен где-то существовать другой мир, где все устроено лучше и справедливее? Отношение свиней к Моисею было несколько двусмысленным. Публично шельмуя ворона как лжеца, они, однако, не только не прогнали его с фермы, но еще и поставили этого бездельника на довольствие 3 кружки пива в день.

Когда копыто у Работяги зажило, он стал выполнять свои обязанности тяжеловоза с удвоенным рвением. Надо сказать, все, даже гуси и куры, пахали весь этот год, как лошади. К повседневным заботам и необходимости опять восстанавливать мельницу добавилось строительство поросячьей школы, начатое в марте. Тяжело, конечно, на пустой желудок таскать известняковые глыбы, но Работяга держался. Внешне он никак не показывал, что сила у него уже не та. Если его что и выдавало, так это кожа, потерявшая свой блеск, да еще, пожалуй, круп, уже не казавшийся столь мощным. Многие говорили: «Ничего, весной доберет», но прошла весна, а Работяга так и не восстановил былые кондиции. Когда он невероятным усилием вытаскивал из карьера особенно крупную глыбу, со стороны казалось, что, если бы не эта истовая вера, он бы давно рухнул бездыханный. В такие минуты по его губам можно было прочесть: «Работать еще лучше»; на большее не хватало сил. И снова Хрумка с Бенджамином уговаривали его поберечь себя, и снова он не внимал голосу разума. Накануне своего двенадцатилетия он думал лишь об одном — как бы побольше заготовить известняка.

Однажды под вечер вдруг пронесся слух — что-то случилось с Работягой, который в одиночку таскал камни для мельницы. Слух очень быстро подтвердили голуби: «Он упал! Он лежит на боку и не может подняться!»

Половина обитателей фермы помчалась к холму. Возле тележки лежал Работяга со странно вывернутой шеей и даже не пытался оторвать морду от земли. Глаза у него остекленели, бока лоснились от пота. Изо рта тянулась запекшаяся струйка крови. Хрумка упала на колени.

— Ну что? Как ты?

— С легкими что-то, — слабым голосом ответил Работяга. — Неважно… теперь вы сможете закончить сами. Камней должно хватить. Так и так через месяц мне на пенсию. Знаешь, я все думаю: скорей бы уж. Бенджамин тоже старый… может, вместе уйдем…

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Скотский уголок - Джордж Оруэлл бесплатно.
Похожие на Скотский уголок - Джордж Оруэлл книги

Оставить комментарий