Проклятие принца - Ася Медовая

баклажанами, творожный десерт с тартаром из клубники…

– Слышишь, Миркот? Ты же любишь поесть, послушай, чем обещает нас угостить Вильда. Садись. Фенхель, неси суп!

Вильда не успела перечислить всю смену блюд и воспользовалась паузой, пока кэр вносил супник и расставлял глубокие тарелки.

– И суп-пюре с белыми грибами…

– Чудесно, Вильда. С твоим кулинарным талантом я могу стать очень терпимым человеком, – вдруг осклабился Рессар, подставляя тарелку под половник полный горячего супа-пюре.

– О, покровитель! Какой аромат! – вдруг очнулся принц. – Под такой запах нужно выпить… Несите мне крепкого.

Хозяин перехватил вопросительный взгляд Фенхеля и отрицательно покачал головой.

– Выпьем позже, – господин убедил принца взять ложку и повернулся к рядом сидящей фаворитке. – Дорогая… Совершенно не помню вашего имени, вылетело из головы. Смелее пробуйте угощения. В отличие от принца, вам я могу предложить кубок вина.

Девушка жеманно захихикала и снова положила свою руку на бедро Рессара. Вильда с недоумением взирала на опоённых ею гостей. Как неожиданно повернулись события, стоило только снять узду с истинных желаний… А вдруг Вильда не поможет Калите, а навредит? Вдруг Рессар нанесет оскорбление самому наследному принцу, приняв ухаживания его фаворитки?

Что же она наделала?!

Вильда испугано озиралась в поисках Калиты, которая покинула возвышение и скрылась в темноте сада. Но снова заиграла музыка и чернявочка выпорхнула в новом наряде, зазывно поглядывая на господина.

Вздохнув с облегчением, Вильда приступила к еде, не забывая следить за Рессаром и фавориткой принца. Лёгким отголоском колдунья чувствовала налет похоти, но определить источник не могла. То ли это мысли девицы, то ли реакция хозяина на флирт. Вот же напасть, совершенно невозможно было предугадать, что принц имеет слабость к вину и крепким напиткам, а его фаворитка сохнет по Видьеру.

Калита под музыку спрыгнула с возвышения и пританцовывая, стала приближаться к ним.

Вильда очень надеялась, что это элемент танца, а не действие зелья. Но стоило чернявочке подойти вплотную, как выражение её лица резко изменилось, зажглось ревностью и злостью, когда она увидела шаловливую ручку чужой фаворитки на бедре её хозяина.

Вильда не успела даже вскрикнуть, как Калита метнулась к девице принца и схватила её за аккуратно уложенные локоны.

– Ах ты дрянь! Руки распускаеш-шь, в ш-штаны к моему господину лезеш-шь? – шипела чернявочка, безжалостно таская девицу за волосы.

Под женские крики к ним бросились Фенхель и Рессар, но расцепить дерущихся девушек оказалось непросто.

Вильда цокнула язычком и сообразила, что самое время ретироваться в спокойное уединенное место. Судя по раскладу, ночь Калита проведет в лучшем случае с пьяным принцем, а в худшем – в сыром погребе для рыбы. Что же касается господина, то ему еще предстоит успокоить фаворитку друга. И уж тут особого воображения не нужно. Вильде были известны способы, какими мужчины успокаивают девушек.

* * *

Во всей этой вакханалии Рессара больше всего злило, что вечер перестал быть томным. Он отлично помнил, что обещал наказать колдунью сегодня же, но теперь она скрылась с глаз, а он пытаясь отцепить руку фаворитки друга от своей ширинки, другой рукой перехватывал за талию Калиту, чтобы та снова не начала выдирать сопернице волосы.

Что за чёрт! Принц совершенно невменяем, его развезло еще до подачи блюд. Сколько гулянок Рессар не припоминал, но такого до сей поры не случалось с Миркотом. Все как взбесились, словно им что-то подсыпали в еду…

Словно… в еду.

– Ах ты, маленькая дрянь, – сквозь зубы процедил Рессар и резво растащил визжащих девушек – одну скинул в руки ошарашенного Фенхеля, другую потащил в дом, чтобы запереть в комнате под замок.

– Останься со мной, – тяжело простонала Калита, стараясь удержать его у себя.

– Завтра решу, что с тобой делать, – холодно отрезал он и захлопнул дверь, повернув ключ в замке. – А сегодня должен проучить одну негодницу.

Не осознавая своего предвкушения, Рессар быстро поднялся на второй этаж, и бесшумно скользнул в покои фаворитки. В темной спальне он разглядел ворох юбок поперек застеленной постели. Даже раздеться не соизволила, что даже лучше. Он сам снимет с нее все слои одежды, пока не доберется до вожделенного тела маленькой девственницы.

Только в этот момент Рессар осознал, что его потряхивает от желания, что он не в состоянии сдержать порыв завладеть её телом. Разве он не в праве? Разве она посмеет отказать ему?!

Подмяв волны платья под себя, прижав их к своей груди, Рессар только сейчас испытал всю глубину разочарования. Под ворохом юбок отсутствовало её тело…

* * *

Беспокойный сон испортил остаток ночи Вильды. Её мучила совесть за содеянное, но самое печальное, что обо всех последствиях ей предстоит узнать только утром.

Она не смогла остаться в покоях фаворитки из-за страха всю ночь чувствовать чужие эмоции. Даже желанную страсть между Калитой и господином чувствовать не хотелось. Может быть из зависти. Поэтому ночь Вильда провела в комнате кухарки.

Утро беспокойно ворвалось в узкое окно ярким утренним солнцем, громким щебетом птиц. Потягиваясь и настраиваясь на непростой день, Вильда перебирала в уме самые лучшие блюда на завтрак, которые подойдут пострадавшим в прошлый вечер от похмелья или от любовной лихорадки.

Распорядившись насчет готовки, Вильда уверенно поднялась в комнаты фаворитки, чтобы приготовить платье к завтраку. Вот было её изумление, когда она застала Рессара спящим в обнимку с её вечерним нарядом.

Осторожно присев на краешек кровати, Вильда рассматривала безмятежное лицо господина. Он спал во вчерашней одежде, не скинув сапоги и не стянув перчатки с рук. Подумав, девушка аккуратно сняла с него сапоги и медленно, чтобы не потревожить сон господина, стала стягивать перчатки.

– О, мой покровитель! Что с вашими руками?!

* * *

Он понятия не имел, как очутился в ванной комнате фаворитки, как остался без перчаток и каким образом колдунья заставила опустить руки в тазик с разведенным в воде зельем. Очнулся он от собственного стона облегчения.

Невыносимый зуд на грани с болью вдруг потупился, унялся, язвы и опрелости на коже запузырились, а ранки очищались от гноя, боль проходила, и удовольствие поднималось по рукам, к груди, растекаясь по всему телу приятной волной мурашек.

– Что это за лекарство? – необычно сиплым голосом прошептал Рессар, не находя в себе сил открыть глаза и посмотреть на Вильду.

– Бабушкино средство. Она со мной занималась, когда артрит выворачивал ей пальцы и не давал готовить зелья для клиентов.

Теперь уже Рессар с интересом разглядывал Вильду, а та продолжила говорить, сворачивая в руках чистый бинт, только что смоченный из другого флакончика.

– Я еще вначале почувствовала