У прокурора век недолог - Татьяна Полякова

— Я переехала. А по поводу проблем… господина Акимова убили в моей квартире, так что проблемы есть, куда им деться. Я к тебе вот зачем. У вас работает Наталья Никольская…

— Работала, — поправила Люба. — Зачем она тебе?

— У нее вышло две статьи по поводу некоего “Общества любителей Библии”, оно меня очень интересует, вот хотела поговорить.

— Вряд ли это возможно. Видишь ли, Никольскую год назад отсюда выперли, за это дело. — Люба выразительно щелкнула себя пальцем по горлу. — Сейчас она то ли бомжует, то ли вовсе отдала богу душу.

Как видно, физиономия моя выглядела изумленной, потому что Люба сочла необходимым пояснить:

— Наталья эта была довольно странной. Преподавала в школе, потом от безденежья на рынке торговала, сюда ее кто-то пристроил, знаешь, как бывает… Писала маленькие заметки о том о сем и всех учила работать.

В общем, не очень ее жаловали. Она считала, что это от зависти, мол, сидят здесь такие-сякие, без всякого толку, а вот она пришла и сразу горы свернет… Горы как стояли, так и по сию пору стоят, а она, должно быть от досады, принялась закладывать. Правда, обещала сенсацию века. Закончилось все это весьма банально: прогулы, скандалы и увольнение. Вот такая невеселая история.

— Невеселая, — согласилась я. — Мне бы в ваш архив заглянуть, почитать эти самые статьи.

— Ради бога, — кивнула Люба. — Пойдем. Кстати, я ведь устроилась на место этой Никольской. Уволили ее год назад, но уже при мне она несколько раз приходила сюда, приносила какие-то материалы. Ужасно неприятная женщина, такое впечатление, что она не в себе, рассказывала совершенно нелепые истории, к примеру, что за ней следят.

— Следят? — переспросила я, сбиваясь с шага.

— Да. Бред алкоголички. — Люба уверенно шла по коридору, и мне пришлось догонять ее чуть ли не бегом.

— А кто, по ее мнению, следил за ней?

— Господи, Алка, о чем ты говоришь? Да она на человека-то не была похожа. — Люба дождалась, когда я подойду вплотную, и зашептала на ухо:

— Говорили, что она пьет, но боюсь, там было кое-что похуже. Как-то я ее встретила, жара страшная, а она в кофте с длинными рукавами, рядом с ней парень, в свитере, по виду совершенно ненормальный. Она вдруг бросилась от него, он схватил ее за шиворот, она вывернулась, кофта осталась у парня, а я увидела ее руки: у нее вместо вен сплошной синяк.

— Ты хочешь сказать, что она была наркоманкой?

— Я не присутствовала при том, как она кололась, если ты об этом, — нахмурилась Люба. — Но если б ты имела счастье видеть то, что видела я… в общем, если это не наркота, тогда я папа римский. Должна тебя разочаровать, сенсации ты в ее статьях не обнаружишь. Журналист она посредственный, старая дева, которая считает, что мир настроен против нее. Вот и весь секрет.

Через некоторое время я смогла убедиться в правоте ее слов: в статьях не было ничего сенсационного Первая даже не была статьей, скорее заметкой. Общие рассуждения о доверчивости граждан и о мошенниках всех рангов, сетования, что русская православная церковь никак не препятствует тому, что всякие сомнительные общества, секты и тому подобное растут как грибы. Через неделю появилась еще одна статья, в ней к прежним сетованиям добавилось описание собрания “любителей”, описание язвительное и даже злое. С чувством разочарования я прочитала последнюю строчку и задумалась.

— Ну что? — заглянув через минуту в комнату, спросила Люба.

— Ничего, — пожала я плечами.

— Вот-вот. Я тебя предупреждала.

— Можно узнать адрес этой Натальи? — все-таки поинтересовалась я.

— Господи, да зачем тебе?

— Я хочу с ней поговорить. Видишь ли, у меня, после того как я наведалась в это “общество”, тоже возникло чувство, что за мной следят.

— Шутишь? — Теперь Люба выглядела встревоженной.

— Нет, к сожалению. Адрес раздобудешь?

— Конечно.

Ольга все еще стояла возле окна, поджидая меня.

— Не знаю, как вчера, — сказала она насмешливо, — а сегодня за нами никто не следит. Конечно, я не Штирлиц, однако все глаза проглядела и хоть бы что подозрительное.

— Идем, — позвала я, — надо прокатиться по одному адресу.

По дороге я рассказала Ольге все, что узнала о Никольской от Любы, и передала содержание статей.

— Ну и что? — выслушав меня, спросила Ольга. — Тебе не кажется, что мы тратим время впустую? Если Акимова зарезала мужа, менты в конце концов докопаются. А при чем здесь эта церковь?

— Общество, — поправила я.

— Хорошо. Общество. При чем, скажи на милость?

— Не знаю, — честно ответила я. — Вчера я здорово испугалась, потому что решила, что за мной следят, а я не люблю пугаться.

— И по этой причине мы носимся по городу, вместо того чтобы превратить твою квартиру в нормальное человеческое жилище.

— Ты сама вызвалась, — напомнила я.

— Так я и не спорю. В твоей квартире обнаружили труп. Ты говоришь, что за тобой следят. Естественно, я почувствовала беспокойство.

— Улица Гагарина — это где-то рядом с цирком? — спросила я.

— Сразу за площадью. Смею напомнить, беседовать с наркоманами то еще занятие и стоит больших нервов. Может, плюнем и поедем окна мыть?

— Будешь ворчать, высажу на первой остановке.

Улицу Гагарина мы нашли без труда, дом номер пять был двухэтажным, из красного кирпича с симпатичным двориком. Мы вошли в единственный подъезд и оказались в полной темноте.

— Восьмая квартира наверху, — сказала Ольга, и мы чуть ли не ощупью поднялись на второй этаж. Здесь падал свет от окна. Мы позвонили в дверь с цифрой “восемь”.

Нам открыла женщина лет сорока пяти, высокая, стройная, с короткой стрижкой и внимательным взглядом, одетая в элегантный костюм молочного цвета. Ее облик настолько не вязался с рассказами о наркоманке, что в первое мгновение я растерялась.

— Вам кого? — спросила женщина.

— Извините, — промямлила я, — мы ищем Наталью Никольскую.

— Зачем вам Наталья? — проявила интерес женщина, кроме интереса, в ее голосе слышалось что-то похожее на испуг.

— В двух словах не объяснишь, — пожала я плечами. — Так где ее можно найти?

— Наташа умерла. Восемь месяцев назад.

— Извините, — только и смогла сказать я, но тут влезла Ольга.

— А вы кто будете Никольской, родственница?

— Сестра.

— Отлично. — Чего такого отличного нашла Ольга, я не знала, но порадовалась, что она взяла инициативу в свои руки. — Вот эта девушка из газеты, — кивнула она на меня. — А я из прокуратуры. Вы не пугайтесь, у нас пара вопросов, надолго мы вас не задержим.

Женщина покорно распахнула дверь, и мы вошли в крохотную прихожую.

— Проходите, — заволновалась она. — Вот сюда, у меня только одна комната.

Квартирка была такой маленькой, точно ее строили для лилипутов. Комната-пенал с одним окном, кухня, больше похожая на шкаф, но жилье, несмотря на это, выглядело уютным. Хозяйка устроила нас в креслах и принесла из кухни три чашки чая на подносе.

— Вот, пожалуйста.

За это время я смогла подготовить вступительную речь и незамедлительно начала ее.

— Простите, как ваше имя?

— Светлана Петровна.

— Светлана Петровна, я пишу серию статей об “Обществе любителей Библии”, есть у нас такое. Я узнала, что ваша сестра уже писала о нем.

— Да. Я знаю, — кивнула хозяйка и совершенно спокойно сообщила:

— Это они убили ее.

— Кто? — где-то через минуту спросили мы в два голоса, придя в себя от изумления.

— Эти ужасные люди. Это они погубили Наташу.

— Вы сказали, ее убили? — нахмурилась Ольга с видом прокурора.

— Конечно, это было убийство. Я уверена.

— Вы уверены? — не отступала подружка, подчеркнув слово “вы”.

— Доказательств у меня нет, — вздохнула Светлана Петровна. — Откровенно говоря, поначалу я сама думала, что Наташа все выдумывает. Видите ли, я старше ее на пять лет, у меня семья, свои заботы, с сестрой мы виделись редко. Все больше по праздникам. Однажды она пришла и рассказала, что занимается журналистским расследованием. Речь шла об этом самом обществе. Деталей я не помню, но сестра говорила, что будет нечто сенсационное. Месяца три мы не виделись, и за это время она очень изменилась. Стала раздражительной, нервной. Жаловалась на головную боль, говорила, что ее мучают кошмары, что за ней следят. Я пыталась выяснить, в чем дело, но она ответила: не хочу тебя впутывать. А потом Наташа встретилась с молодым человеком. Он был на четырнадцать лет моложе сестры, красивый, обаятельный, она просто по нему с ума сходила. Конечно, он бросил ее, и она… в общем, произошел срыв, она не была сильным человеком… Он возвращался, уходил… Это был какой-то кошмар. Она лишилась работы, жила на какие-то крохи, которые я ей давала. Когда он ее окончательно оставил, она словно обезумела, говорила, что его нарочно подослали… Иногда она была совершенно не в себе. За несколько дней до гибели она приезжала ко мне, сказала, что пойдет в прокуратуру, что у нее достаточно материалов, даже показала мне зеленую книжечку, что-то вроде “ежедневника”, и твердила при этом: “Он мне за все заплатит”. Я попыталась поговорить с ней, но все напрасно. А через несколько дней мне позвонили соседи. Наташу обнаружили мертвой, вот в этой самой комнате.