Махабхарата - Эпосы

[Сатьяван и Савитри уходят в лес]

Шло время. К Сатьявану смерть приближалась.В душе Савитри были горе и жалость,

На дни, что летели, смотрела в печали,Речения Нарады в сердце звучали.

«День близок, – подумала, – неотвратимый.Умрет на четвертые сутки любимый», –

И строгий обет возгласила трехдневный:Не ела, недвижно стояла царевна.

Услышал слепой об обете суровом,К снохе обратился с сочувственным словом:

«Решенье такое – уму непостижно:Три дня крайне трудно стоять неподвижно!»

В ответ – Савитри: «Так я твердо решила.Меня не жалей, ибо есть во мне сила».

А царь: «Я обет призову ли нарушить?Скажу я: «Нарушь», – не должна меня слушать!»

Незрячий замолк, сокрушаясь душевно.Столпом неподвижным застыла царевна.

В безмолвном и долгом страданье стояла,И ночь отошла, и заря засияла.

«День вспыхнул, чтоб жизнь дорогая погасла!» –С той думой в огонь возлила она масло,

Почтила, как должно, с смиренной любовью,Отшельников-брахманов, свекра с свекровью.

Подвижники, движимы скорбью живою,Взмолились о ней: да не станет вдовою!

Царевна ждала рокового мгновенья,Но стало ей легче от благословенья.

И свекор с свекровью смиренно сказали:«Исполнила ты свой обет, – так нельзя ли

Низринуть, сноха, послушания бремя,Смотри, приближается трапезы время».

Ответила с ласкою дочь Ашвапати:«Поем я, когда будет день на закате».

Тогда подошел, с топором на заплечье,Сатьяван: он в лес отправлялся, далече.

«Пойду я с тобою! – сказала, тоскуя, –Тебя одного отпустить не могу я!»

А муж: «Не просила ты раньше об этом,И как, изнуренная тяжким обетом,

Прекрасная, пост соблюдавшая строгий,Пойдешь ты пешком по нелегкой дороге?»

В ответ – Савитри: «Я сильна и здорова,Пойду я с тобой, – таково мое слово».

А муж: «Хорошо. Но, над младшими властны,Родители тоже да будут согласны».

К свекрови и свекру она, молодая,Пришла и промолвила, скрытно страдая:

«Мой муж собирается в лес за плодами,А также чтоб ваше поддерживать пламя.

Священный огонь – вот ухода причина,И, значит, не надо удерживать сына.

Без мужа мне грустно, – слова мои взвесьте, –Позвольте мне с мужем отправиться вместе.

Весь год прожила я безвыходно дома,Мне прелесть лесная совсем незнакома».

Дьюматсена молвил: «С тех пор как женоюСатьявану стала, – ко мне ни с одною

Ты просьбою не обращалась, родная.Ступай же, супруга в пути охраняя».

С таким разрешеньем, тревожась о муже,Пылая внутри и сияя снаружи,

С супругом отправилась в лес шумноглавый,Где яркие ягоды, свежие травы,

Где нежно касались друг друга вершины,Пронзительно перекликались павлины.

Шла с мужем вдвоем вдоль речного потокаИ лотосы глаз раскрывала широко.

«Смотри!» – говорил ей супруг то и дело,Но только на мужа царевна смотрела.

Уже он ей мертвым казался, и гореТаила она в жизнерадостном взоре,

И, помня слова мудреца и пророка,Ждала, содрогаясь, уносного срока.

Так, думая думу свою втихомолку,Плодами наполнила с мужем кошелку.

Затем началась дровосека работа.Устал он, покрылся росинками пота,

Внезапно почувствовал боль головнуюИ молвил, взглянув на жену молодую:

«Любимая, мне занедужилось, что ли?Болит голова, в сердце – острые боли,

Как будто впились в меня копья иль стрелыНемного посплю, отдохну, ослабелый».

Присела царевна средь свежих растений,И голову мужа себе на колени

Она положила, часы подсчитала, –Уже роковое мгновенье настало!

Тогда-то, в испуге, изверясь в надежде,Увидела путника в красной одежде.

С петлею в руке и в короне блестящейСмотрел на Сатьявана страх наводящий

Глазами, налитыми жаркою кровью, –Не тот ли, кто участь готовил ей вдовью?

[Дары бога смерти]

Царевна сложила молитвенно рукиИ молвила голосом горя и муки:

«Ты мощи нездешней явил мне высоты.Я вижу, ты – бог. Назови себя: кто ты?»

И был ей ответ: «Савитри дорогая,За то, что живешь ты, добро постигая,

За то, что ко благу ты шествуешь прямо,Откроюсь тебе: я – всеправящий Яма.

Сатьявана срок наступил. И петлеюСвяжу, унесу его, в бездне сокрою.

Он, праведник, был тебе верным супругом,Поэтому сам я пришел, а не слугам

Своим поручил унести его ныне, –Смиренный, он чтил и богов и святыни».

Связал он Сатьявана быстро, умелоИ душу извлек из безгласного тела:

То был человечек, не больше чем палец, –И стал бездыханным царевич-страдалец.

Исчезла душа – красота отлетела,Уродливым стало бездушное тело.

Бог смерти направился в сторону юга,Однако великая сердцем супруга,

Страдая и плача, с надеждой упрямой,Безгрешная, шла неотступно за Ямой.

«Вернись, – посоветовал бог непреклонный, –Сверши над супругом обряд похоронный,

Свой долг до конца ты исполнила честно!»В ответ – Савитри: «Нам издревле известно, –

За мужем жена да последует всюду.Он жил, – с ним была я, и с мертвым пребуду!

За то, что при муже отшельницей стала,За то, что я старших всегда почитала,

За то, что усердно молилась, постилась,За то, что и ты мне явил свою милость, –

Преграды не будет мне ставить дорога!Нам, людям, законов завещано много,

Но дружбы закон – выше всех возглашаем,И если мы дружбы обряд совершаем,

Семь раз вкруг огня мы ступаем стопою{18}.Я тоже прошла семь шагов за тобою,

И, значит, закон я исполнила главный,С тобой подружилась я, бог многославный!»

Царь предков, бог смерти, сказал, красноокий:«Явила ты, женщина, разум глубокий,

Слова твои звуком и мыслью богаты,Даренье за это проси у меня ты,

Я дам, кроме жизни супруга, – любое!»Страдалица молвила слово такое:

«Мой свекор ослеп и лишился державы,Беседуют с ним лишь деревья и травы,

Владыке, живущему в кротком смиренье,Верни, благородному, сильному, зренье!»

А бог: «Этот дар ты получишь как милость.Вернись, безупречная, ты утомилась.

Усталая, вижу я, ты исстрадалась».А та: «Рядом с мужем – откуда усталость?

Где муж, там и я. Скреплены мы судьбою.Ты мужа уносишь, и я за тобою.

Владыка богов! Ясный ум обнаружим,Сказав, что светла встреча с праведным мужем.

В одной даже встрече – добро и отрада,Дружить с этим праведным каждому надо!»

Ответствовал бог: «Твоя речь благодатна,И мысли на пользу, и сердцу приятна.

Теперь обретешь ты даренье второе,Проси, кроме жизни супруга, – любое».

А та: «Пусть получит мой свекор державу,Привержен да будет он благу и праву».

А Яма: «Воссядет он вновь на престоле,Приверженный благу и праведной доле.

Поскольку второй дождалась ты награды, –Ступай, соверши над усопшим обряды».

В ответ – Савитри: «Самовластно ты правишь,Предел ты людским поколениям ставишь,

Насильно в свою их уносишь обитель,За что и прозвали тебя – Покоритель.

Но знаешь ли ты, в чем добро вековое?Должны мы любить всех живых, все живое,

Ни в мыслях, ни в действиях зла не питая, –Вот истина вечная, правда святая.

Все люди ко многим занятьям способны,Но те лишь прекрасны, что сердцем беззлобны».

Бог смерти воскликнул: «Слова твои – благо,Они – как для жаждущих свежая влага.

Заслужено третье даренье тобою,Проси, кроме жизни супруга, – любое».

А та: «Мой отец не имеет потомства.Чтоб радостью кончилось наше знакомство.

Ты сто сыновей подари Ашвапати, –Правителей царства, водителей рати».

И Яма: «Отвагой, умом наделенных,Сто братьев тебе подарю я законных.

Я этим дареньем тебя успокою,Вернись, – далеко ведь зашла ты за мною».

А та: «Рядом с мужем идти – далеко ли?Душа моя дальше стремится на воле!

Послушай: сияющим Солнцем рожденный,Ты – Дхарма, дарующий правды законы.

Бог смерти, ты грозным могуч правосудьем,Даешь ты покой и забвение людям.

Мы праведником правоту измеряем,И больше ему, чем себе, доверяем.

Из той доброты, что в душе утвердилась,Доверье ко всем существам зародилось.

Прекрасные качества есть человечьи,Но самое ценное – добросердечье!»

А бог: «От тебя услыхал я впервые,Прелестная, мудрые речи такие.

Ты правду познала, – и в этом заслуга.Что хочешь проси, кроме жизни супруга».

Сказала царевна: «Пусть род наш продлится,Пускай от Сатьявана сто народится

Отважных сынов, – у меня ли, на счастье,Иль, может, у равной супругу по касте.

Хочу, чтобы милость над нами простер ты, –И это я дар избираю четвертый!»

«Родишь ты, о женщина, – молвил Всеправый, –Сто смелых сынов, полных силы и славы.

Но ты исстрадалась от горькой утраты,Вернись, потому что далёко зашла ты».

«Кто добр, тот и прав, – отвечала царевна, –Он крепок духовно и стоек душевно.

Общение добрых сердца озаряет,На доброго добрый без страха взирает.

На добрых земля утвердилась в покое,В них, в добрых, – и будущее и былое.

От доброго добрый не ждет злодеянья,За благодеянья не ждет воздаянья.

Добро никогда не бывает напрасно,Всевластно добро, потому и прекрасно!»

«Пока, – бог ответствовал, – ты говорила,Душе моей речь твоя радость дарила,

И мысль твоя, слогом красивым одета,Казалась источником чистого света.

Ты стала мне ближе дитяти родного.Добро, – ты права, – всех деяний основа.

Проси, чего хочешь, и дар несравненныйЯ дам тебе – любящей, верной, смиренной!»

А та: «Мною дар избирается пятый.Да будешь ты милостив, благом богатый!

Верни мне Сатьявана, если права я!Пускай оживет он: без мужа мертва я!

Без мужа не надо мне хлеба и крова!Без мужа не надо мне неба дневного!

Без мужа не надо мне вешнего цвета!Без мужа не надо мне счастья и света!

Не надо мне дома, и поля, и сада, –Без мужа мне жизни не надо, не надо!

Ты сто сыновей посулил мне, однакоУносишь Сатьявана в логово мрака.

Прошу я: ты жизнь возврати ему снова,И правдой твое да насытится слово!»

[Бог смерти возвращает Сатьявану жизнь]