Рейтинговые книги
Читем онлайн Революция и флот. Балтийский флот в 1917–1918 гг. - Гаралд Граф

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 55

Тем временем, согласно распоряжению командующего флотом, главное командование над всеми силами в Рижском заливе принял на себя вице–адмирал М. К. Бахирев, который и руководил всеми операциями до самого последнего момента.

Вице–адмирал Михаил Коронатович Бахирев был моряк до мозга костей. Всю свою службу он провёл в беспрерывных плаваниях - для него море и флот были всем - все его интересы сосредоточились только на них. Но он был не только моряк: был и военачальник «Божией Милостью», что блестяще доказал ещё в японскую войну, командуя миноносцем «Смелый», который под его командованием проявлял всегда чудеса храбрости и отваги.

Великая война застала М. К. Бахирева в должности командира крейсера «Рюрик». Блестящие военные дарования быстро выдвинули его в начальники бригады крейсеров, потом — бригады дредноутов и, наконец начальники Минной обороны.

Кто не знал у нас на флоте Михаила Коронатовича, кто его не любил и не относился к нему с глубочайшим уважением! Всегда ровный, спокойный, выдержанный, в минуты опасности никогда не теряющийся и безупречно храбрый, исключительно храбрый. При этом необходимо отметить, что он при такой своей храбрости, прежде чем послать в опасность свои корабли, долго взвешивал и обдумывал, как бы подвергнуть их меньшему риску, и потом всё время болел душой, пока они не вернутся обратно.

На вид суровый, молчаливый, но совершенно далёкий от какого‑либо самомнения, он в кругу офицерской семьи был всегда просто всеми любимый, почитаемый и обаятельный соплаватель. Ему не надо было делать начальнического вида; его и так уважали, и никому даже на ум не пришло бы принять по отношению к нему фамильярный тон.

Адмирал не любил «слов»; он признавал только дело. Катастрофа февральского переворота на него подействовала удручающим образом. Он хотел от всего сразу же совершенно отстраниться, но тяжёлое положение, в которое попала Россия после революции, заставило его, верного сына своей Родины, ещё остаться на некоторое время, пока не кончится война. Он привёл к достойному финалу русский Балтийский флот, доблестно выведя его навстречу сильнейшему врагу, во время боя в Моонзунде.

Потом же, когда война закончилась, он не счёл возможным больше оставаться на службе, вышел в отставку и, несмотря на весь риск в то время работы на возрождение прежней Великой России, в особенности в положении столь выдающегося адмирала, как всегда презирая опасность, взял на себя главное руководство подготовлявшимся восстанием на флоте. После неудачи он пал от руки правителей–зверей.

Политики адмирал терпеть не мог и презирал партийных говорунов, губивших страну. Он просто и честно любил Россию, любил всей силой своей самобытной, гордой души, мучился и страдал за неё. Вся красота души М. К. Бахирева сказалась в его словах во время допроса: «Никакой партии я не сочувствую, но люблю Россию», и в ответе на смертный приговор: «Ну что же, над телом вы вольны, но духа моего вы не убьёте».

Он был героем и умер, как умирают герои. Его имя никогда не изгладится из истории Русского флота, которому он отдал всю свою душу и жизнь. Это имя — синоним Чести, Веры и Верности, и мы, офицеры Российского императорского флота, всегда будем гордиться нашим незабвенным героем–адмиралом.

В сентябре в заливе с каждым днём становилось всё тревожнее и тревожнее. В Ирбенском проливе неприятельские тральщики начали вести упорное траление. По ночам были видны огни и не только в проливе, но и на W от маяка Церель. Это доказывало, что работа ведётся не только днём, но и ночью. Очевидно, неприятель, имея сведения о существовании нашей 12–дюймовой батареи, боялся её обстрела, а потому подготовлял безопасный район для своих кораблей, чтобы её первым делом уничтожить.

13 сентября погиб, подорвавшись на мине, эскадренный миноносец «Охотник», находившийся в дозоре на Ирбенской позиции. Как только раздался взрыв, команда стремглав бросилась спасаться: разобрала койки, спасательные пояса и стала спускать шлюпки. Вскоре все они были переполнены матросами, из которых никто и не подумал предложить офицерам место. Они же, считая для себя недопустимым просить об этом, остались на миноносце, молча наблюдая за уходившими шлюпками. Миноносец погружался, и скоро вода подступила к палубе, на которой стояли офицеры. С «Охотником» погибли — его командир старший лейтенант В. А. Фок, лейтенант В. К. Панфёров и ещё два офицера.

Все это время наши лётчики беспрестанно доносили о каких‑то пароходах в устьях Гросс- и Клейн–Ирбен, а также и о большом количестве мелких тральщиков, систематически работающих вдоль берега.

Неприятельские аэропланы тоже начали проявлять очень живую деятельность, производя непрерывные разведки не только в Ирбенском проливе, но долетая и до Куйваста. Их полёты не ограничивались лишь одной разведкой, и несколько раз они сбрасывали бомбы на нашу 12–дюймовую батарею. Один из таких ночных налётов был для неприятеля очень удачен: бомба попала в погреб для снарядов, который загорелся и почти моментально взлетел на воздух. Не говоря уже об огромной материальной потере для нас, этот взрыв стоил жизни 40 человекам, в том числе доблестным офицерам — капитану 2–го ранга К. В. Ломану и лейтенанту Д. М. Тимофееву.

Таким образом, час от часу положение становилось всё более угрожающим. Было ясно, что в ближайшем будущем можно ожидать решительных действий со стороны неприятеля. При нашем внутреннем брожении это создавало особенно нервное и тяжёлое настроение.

29 сентября пришло известие, что неприятель под прикрытием морских сил, в состав которых входят и дредноуты, высаживает десант в бухте Таггалахт.

В силу такого известия, все силы Рижского залива получили приказание быть в получасовой готовности.

Опасаясь прорыва неприятеля на Кассарский плёс, адмирал Бахирев послал для охраны Соэло–Зунда миноносцы «Генерал Кондратенко» и «Пограничник». Однако было уже поздно: через два часа «Кондратенко» донёс, что на плёс прорвался неприятельский миноносец, с которым завязался бой. На поддержку была выслана канонерская лодка «Грозящий». Кроме того, было решено при первой же возможности заградить Соэло–Зунд, для чего предназначить плоскодонный заградитель «Припять».

В течение всего дня продолжали поступать сведения об удачной высадке неприятельского десанта. Наши батареи, расположенные в этом районе, оказали противнику очень слабое сопротивление и скоро были сбиты его огнём. Только батарея Сэрро оказала более действенное сопротивление, и ей даже удалось потопить неприятельский миноносец [21].

Почти одновременно другой миноносец подошёл к нашей воздушной станции в Паппенгольме и обстрелял её. Нашим лётчикам ничего не оставалось, как перелететь с Эзеля.

Около 4 часов дня «Кондратенко» донёс, что на Кассарский плёс прорвалось ещё несколько миноносцев. Адмирал немедленно выслал на помощь «Изяслава», «Грома», «Забияку», «Самсона» и «Новика», который был свободен, так как начальник дивизии находился в Рогокюле.

Когда отряд подошёл к Кассарскому плёсу, он увидел, что в NO–й части плёса, курсом SO, идут наши миноносцы, имея головным «Десну» под флагом адмирала Старка, который на ней пришёл из Рогокюля, затем — «Кондратенко» и «Пограничник». Сзади была видна сильно отставшая канонерская лодка «Грозящий».

В направлении на SW от наших сил, приблизительно тем же курсом, шли неприятельские миноносцы. В наступавшей темноте было очень трудно определить их количество и тип. Казалось, что они были сравнительно старой постройки.

С темнотой бой прекратился и, оставив два миноносца в дозоре, с остальными начальник дивизии вернулся в Куйваст.

На следующее утро, 30 сентября, с рассветом, на Кассарский плёс для разведки вышли: «Новик» (флаг начальника дивизии), «Гром», «Изяслав», «Константин», «Победитель» и «Забияка». Обойдя весь плёс, отряд не обнаружил неприятеля, только на горизонте были видны какие‑то уродливые силуэты пароходов. Расстояние до них было 60–65 кабельтовых. «Новику» и «Грому» было приказано по ним открыть огонь. По–видимому, снаряды сразу же стали ложиться удачно, так как пароходы, сильно задымив, начали уходить. В это время к ним на помощь из‑за мыса вышел крейсер типа «Грауденц» и открыл по «Новику» сильный огонь. «Новику», совсем близко подошедшему на этом курсе к острову Даго, пришлось круто повернуть на Ost и уходить. Неприятельские снаряды ложились очень хорошо: после третьего залпа он начал крыть «Новика» и накрывал всё время, пока тот не вышел из пределов огня. Трудно объяснить, почему в него не попало ни одного снаряда, так как, уходя, он даже не вилял, а всё время шёл прямым курсом, причём снаряды ложились у самого борта.

За «Новиком», в строе фронта, отошли и все остальные миноносцы, став на якорь в некотором расстоянии от пролива.

Во время этих боев молодой командир «Новика» капитан 2–го ранга А. К. Пилкин вёл себя так, что его предшественник, М. А. Беренс, мог быть вполне спокоен за боевую честь любимого корабля. Своей выдержкой и присутствием духа А. К. Пилкин невольно подчинял себе весь миноносец. Легко ориентируясь в обстановке, он как бы ловил манёвры противника и противопоставлял им должные меры. Его советы сильно помогали адмиралу в руководстве боями.

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 55
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Революция и флот. Балтийский флот в 1917–1918 гг. - Гаралд Граф бесплатно.

Оставить комментарий