Сага о йомсвикингах - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания

Атли достойные дары и оказал честь бонду и его дочери.

После этого конунг продолжал свой путь и в конце концов приехал на тот пир, куда собирался, как об этом говорилось раньше. Конунг долго пировал там, и Пальнатоки щедро его угощал. Когда конунг собрался уезжать с пира, Пальнатоки поднес ему достойные дары и конунг принял их благосклонно.

Когда зима стала подходить к концу, люди заметили, что дочь бонда Саумэса располнела и стало видно, что она на сносях. Тогда отец завел с ней разговор наедине и спросил, кто этому причиной. Она ответила, что не может назвать никого, кроме Харальда-конунга.

– Но я не смею сказать это никому, кроме тебя.

– Теперь, – сказал он, – я должен почитать тебя так высоко, как знатен тот, кому ты позволила лечь в свою постель.

Спустя некоторое время она родила мальчика. Ему дали имя Свейн, а по матери стали называть Саумэсусон.

Случилось так, что спустя три года Харальд должен был приехать на пир на Фьон. И когда конунг туда приехал, Пальнатоки разговаривал с Эсой. Она пришла к нему тогда вместе со своим сыном, чьим отцом был Харальд-конунг.

– Сейчас ты должна, – сказал Пальнатоки, – смело подойти к конунгу во время пира и прямо сказать ему то, что считаешь нужным. Ты должна вести с собой этого мальчика и сказать конунгу так: «Я привела сюда этого мальчика и утверждаю, что никто кроме тебя, Харальд-конунг, не может быть его отцом». И что бы ни ответил тебе конунг, держи себя смело. Я буду рядом с тобой и помогу тебе, подтвердив твои слова.

Она сделала, как он ей посоветовал. Она подошла к Харальду-конунгу вместе с мальчиком и сказала так, как научил ее Пальнатоки. Выслушав ее, конунг не стал мешкать с ответом и спросил, кто она такая и почему так дерзко ведет себя перед конунгом и не боится говорить ему такие вещи. Он спросил ее имя. Она ответила, что ее зовут Эса и она дочь одного датского бонда. Конунг сказал:

– Ты очень смелая, но глупая женщина, и ты не посмела бы говорить такие слова, если бы жизнь была тебе дорога.

Тогда Пальнатоки сказал:

– Она сделала так, государь, потому что посчитала важным делом сообщить вам об этом. Она не распутная, но честная и достойная женщина, хоть и не знатного рода, и мы думаем, что она говорит правду.

Конунг сказал:

– Не ждали мы от вас, Пальнатоки, что вы станете впутывать нас в это дело, как сейчас вышло.

– Пусть все останется как есть, – ответил Пальнатоки. – Я не стану спорить с вами, государь, но буду относиться к мальчику так, словно он твой единственный сын. На этом закончим наш разговор.

Вскоре после этого конунг собрался уезжать с пира, и Пальнатоки поднес ему дары. Но конунг не захотел их принять. С Харальдом-конунгом был тогда Фьёльнир, что приходился дядей Пальнатоки, о чем уже говорилось в этой саге. Он просил конунга принять эти достойные дары и не наносить бесчестья такому могучему хёвдингу, отказавшись от его почестей. Еще он напомнил конунгу, что прежде Пальнатоки был его лучшим другом. Его слова убедили конунга – тот принял дары и взял их с собой, но не благодарил за них Пальнатоки, и видно было – ему не по нраву, что Пальнатоки объявил этого мальчика его сыном.

На том они и расстались. С тех пор они были в разладе и прежней их дружбе пришел конец. Конунг отправился со своими людьми домой, а Пальнатоки взял Свейна Харальдссона и его мать Эсу к себе, потому что ее отец Атли Черный умер, не оставив ей добра. Свейн стал жить на Фьоне у Пальнатоки, и тот заботился о мальчике как о собственном сыне и оказывал ему должное почтение. Он очень привязался к Свейну.

Говорят, что у Пальнатоки и его жены Олёв был сын. Он родился вскоре после того, как конунг уехал с пира. Назвали его Аки. Он рос дома у своего отца и стал побратимом Свейна Харальдссона. Там жил и Свейн, пока ему не исполнилось пятнадцать зим.

9

А когда Свейн достиг этого возраста, Пальнатоки, его воспитатель, решил отправить его к отцу, Харальду-конунгу. Он дал ему два десятка отважных воинов и посоветовал сделать так. Когда он войдет в палаты и предстанет перед конунгом, своим отцом, то пусть скажет, что он его сын, нравится ему это или нет, и потребует признать их родство.

Свейн поступил, как велел ему Пальнатоки. О его поездке ничего не известно до тех пор, пока он не вошел в палаты конунга. Он предстал перед своим отцом, Харальдом-конунгом, и сказал все, что ему посоветовали. А когда он кончил говорить, конунг ответил так:

– Думается мне, что из твоих слов ясно видно, кто твоя мать, так как, по моему разумению, ты полный дурак и глупец и в этом отношении ничем не отличаешься от своей матери Саумэсы.

Тогда Свейн сказал:

– Если ты не хочешь признать наше родство, тогда я намерен потребовать у вас три корабля и воинов. Для вас это небольшие расходы, так как я уверен в том, что ты мой отец. Я не сомневаюсь, что Пальнатоки, мой воспитатель, даст мне столько же людей и такие же корабли, числом не меньше, чем дашь ты.

Конунг ответил:

– Я думаю, от тебя лучше откупиться и дать тебе то, что ты просишь, но впредь не показывайся мне на глаза.

Говорят, что Харальд-конунг дал Свейну три корабля и сотню воинов, но и корабли и воины были худые. Потом Свейн отправился в обратный путь и плыл, пока не добрался домой. Он встретился со своим воспитателем Пальнатоки и рассказал ему о разговоре с отцом. Пальнатоки сказал – большего от того-де и ждать не стоило.

Потом Пальнатоки дал Свейну три добрых корабля и сотню людей. Это были отборные воины. Он посоветовал Свейну, что делать дальше, и прежде, чем они расстались, сказал ему:

– Летом тебе следует отправиться в поход с теми людьми, что у тебя есть. Я советую тебе вначале не ходить далеко. Можешь воевать в Дании, во владениях твоего отца, но от него самого держись подальше. Ты должен нанести ему как можно больше ущерба. Разоряй эту страну и сжигай все на своем пути. Ты должен делать так все лето, а к зиме возвращайся сюда. Здесь ты со своими людьми найдешь надежное пристанище.

После этого Свейн расстался со своим воспитателем и отправился в поход со