Любовь с Дьяволом - Ника Форд

щелкает зажигалкой, подкуривает новую сигарету.

Действительно. Кто я такая, чтобы он мне отвечал? Буравит взглядом, даже не считает нужным слово произнести.

Я пожимаю плечами и отправляюсь изучать закуски. Не собираюсь портить вечер. Если представить, что Черткова здесь нет, то все получается просто отлично.

– Красавица, – мужская рука опускается на мою талию. – Такая девушка не должна оставаться одна.

Я поворачиваюсь и вижу незнакомого парня. Высокий, крепкого телосложения. Он довольно красив. Черные, коротко остриженные волосы, зеленые глаза, четко очерченные черты лица: прямой нос, выразительные скулы, мощная челюсть. И еще смахивает на коренного испанца, особенно с учетом характерного акцента, который прорезается в речи на английском языке.

Я улыбаюсь, но ответить вежливым отказом не выходит.

Лицо парня вдруг искажает гримаса дикой боли. Он буквально взвывает, падает на колени. Раздается хруст костей.

Больше никто не держит меня за талию.

Прямо по курсу возникает Чертков.

– Что ты творишь? – бормочу. – Отпусти его. Бедняга ничего не сделал.

– Ничего? – выгибает бровь. – Ублюдок трогал мое.

Чертков добавляет пару испанских ругательств, и отталкивает парня прочь. Никто не решается вмешаться в эту стычку. Люди прячут глаза.

– Сколько ты будешь вертеть задом? – мрачно бросает Чертков. – Мужики дуреют. Как звери чувствуют твою течку.

– Ты больной? – кривлюсь и отворачиваюсь.

Я накладываю в тарелку тапас и возвращаюсь за стол, очень стараюсь игнорировать своего тюремщика. Но это трудно. Гад опять усаживается передо мной, затягивается новой сигаретой и пожирает меня глазами.

Может, предложить ему пойти и познакомиться с кем-то? Или пусть шлюху снимет. Может, тогда его злоба отпустит? Хотя нет. Зачем подвергать женщин опасности?

Я расправляюсь с очередной тарталеткой, но мои пальцы перепачканы соусом. Облизываю их и вздрагиваю, ощутив горячую ладонь на бедре.

– Отпусти, – вцепляюсь в широкое запястье, пробую отстранить.

– Сама нарываешься, – хрипло заявляет Чертков. – Жопой крутишь. Хер зовешь. Так сильно тянет ебаться?

– Тебя, – шиплю. – Тебя – тянет. Ты уже совсем повернулся.

Странный механический звук заставляет нас одновременно посмотреть в одном направлении. К столику подъезжает мужчина в инвалидном кресле. Трудно определить его возраст, выглядит человек хорошо, на лице мало морщин, однако готова поспорить он не моложе моего покойного отца.

– Как удачно мы здесь встретились, – обращается к нам по-русски.

– Кто вы такой? – хмурюсь.

– Тот, кто хочет вам обоим помочь. Наказать настоящего преступника. Урода, который сломал ваши судьбы.

Такие признания напрягают. С чего бы вдруг столько доброты?

Лицо этого человека кажется смутно знакомым, при этом я понятия не имею, где могла его встречать. Очень давно. Безумно давно. Возможно, тогда он еще не находился в инвалидном кресле. По виду мужчина смахивает на одного из бизнес-партнеров отца. Вполне мог бывать у нас дома. Или я создаю теорию на пустом месте?

– Дед уверен, мы упустили главного гада, – говорит Чертков, продолжая небрежно поглаживать мое бедро под столом. – Маврин – пешка. Где-то прячется король.

– Чушь, – бросаю я. – Блеф. Мы не могли упустить главаря. Расследование проводил мой брат. Он бы никогда не ошибся.

– Я готов дать имя, – мягко улыбается мужчина. – И уверен, это имя вас обоих сильно удивит, ведь вы прекрасно знакомы с человеком, которому оно принадлежит.

Глава 11

Я не могу отделаться от ощущения дежавю. Незнакомец в инвалидном кресле кажется мне удивительно знакомым. Чем дольше смотрю на него, тем острее становится это чувство. Готова поспорить, мы встречались прежде. Очень давно. Человек сильно изменился.

Мое сердце гулко бьется о ребра. Проклятье. Откуда я его помню?

Взгляд мужчины проникает в самую душу. Он смотрит только на меня, на Черткова не обращает никакого внимания, абсолютно равнодушен. Складывается впечатление, будто сопоставляет прошлое и настоящее.

– Я вас знаю, – эта фраза выстрел наугад с моей стороны.

Мужчина улыбается. Очень мягко, лишь слегка приподнимает уголки губ, при этом глаза его как будто теплеют. Вокруг глаз прорезаются морщины, выдавая солидный возраст.

– Да, мы часто встречались раньше, – соглашается он, но дальше не идет, словно тоже хочет проверить меня и мою память.

Лицо у него приятное, пожалуй, даже красивое. Интеллигентный вид. Если честно, партнеры моего отца в большинстве своем выглядели совсем иначе. Скорее тянули на откровенных уголовников. Не все, но определенно многие как будто сошли со страниц статей криминальной хроники.

– Я помню вас в доме моего отца, – продолжаю осторожно прощупывать почву. – Вы приходили к нам каждые выходные.

Сама не знаю, откуда берется эта фраза про выходные. Слетает чисто на автомате, не поддается логическому контролю. Но как только я выдаю это вслух, понимаю, что угадала, попала в точку.

– Признаюсь честно, я польщен, – говорит мужчина. – Наши короткие встречи так хорошо отпечатались в памяти. А ведь тогда вам едва ли исполнилось больше пяти лет. Вы были самой очаровательной малышкой на свете, Катя. Впрочем, с тех пор ничего не изменилось. Только вы повзрослели. Ваша красота заиграла еще ярче.

– Благодарю, – отвечаю механически. – Думаю, теперь вы можете назвать свое имя. Нет смысла ничего скрывать.

– Игорь, – произносит он. – Игорь Касимов. Я вел очень много дел с вашим отцом. До определенного момента.

– Вы приносили мне игрушки, – говорю медленно. – Каждый раз что-то новое.

Теперь память проясняется, мысли формируются четче. Я точно помню, как играла в гостиной нашего огромного загородного дома и тут появился этот мужчина. Но тогда он не находился в инвалидном кресле. Очень высокий и статный человек в деловом костюме. Он принес мне гигантского плюшевого медведя, который был раза в три больше, чем я сама.

Отец был недоволен. Да. Хмурился, когда смотрел на это.

Воспоминания размываются.

– Как же не побаловать маленькую королеву? – говорит Касимов.

– Но потом вы пропали.

– Пришлось.

– Почему? – напряженно хмурюсь.

Что-то я упускаю. Что-то точно не удается вспомнить.

– Мило, – вдруг вступает в разговор Чертков. – До тошноты. Может, перейдем к сути вопроса?

– Точно, – кивает Касимов и переводит взгляд на