Камень предтеч - Андрэ Нортон

На следующий день капитан послал маленький разведывательный флиттер, одноместный, но дальности его полёта было достаточно, чтобы обследовать прилегающий район. Бесплодное ожидание могло растянуться на несколько месяцев, а он не хотел терять время понапрасну.

Остренд, улетевший на нём, отсутствовал два дня. Вернувшись, он сообщил нам неутешительные известия: он не только не нашёл жителей покинутой деревни, но и вообще не видел туземцев. В долине реки исчезли практически все живые существа. Ему попалось лишь несколько питающихся падалью летучих тварей, наподобие той, что мы спугнули в первый день. В остальном планета везде, куда ему удалось долететь, была напрочь лишена высших форм жизни, словно они тут никогда и не существовали.

Узнав об этом, вольные торговцы устроили совещание, на которое я не был допущен, и постановили вывалить бесполезный теперь груз ракообразных на старых речных плантациях на случай, если местные жители ещё вернутся. Они также решили не спускать свой торговый флаг. Но дальнейший маршрут требовалось изменить, чтобы возместить понесённые на этой планете убытки.

Из этого следовало, как коротко объяснил мне Остренд, что моё путешествие на «Вестрисе» продлится дольше, чем ожидалось. Первым портом, где я мог бы сойти с корабля, был как раз тот, куда они собирались отвезти груз лекарственного сырья, но теперь они не будут туда заходить. По законам космоса человека, оплатившего проезд, не могли выкинуть на первой попавшейся планете, а должны были доставить хотя бы в захолустный порт с регулярным пассажирским сообщением. Мне придётся ждать в тоске и нетерпении, пока мы не доберёмся до такого места. А когда это случится, зависело от того, насколько Остренду повезёт с грузом. Всё своё время он проводил у капитана, просматривая вместе с ним записи торговых отчётов и пытаясь найти способ возмести понесённые потери.

Поначалу, по крайней мере, было незаметно, чтобы проглоченный Валькирией предмет повредил ей. Док не оставлял своих попыток разгадать эту загадку и однажды появился в кают-компании измождённый, с кругами под глазами и явно чем-то смущённый. Он налил себе полчашки кипятку, добавил таблетку телячьего бульона и стал с таким отсутствующим видом следить за тем, как она растворяется в воде, словно перед ним был не привычный всем корабельный напиток, а нечто совсем иное.

– Ну что, док, совершили переворот в науке? – спросил я.

Он оглянулся на меня так, будто видел впервые.

– Я не знаю… Эта штука – живая.

– Но…

Он кивнул:

– Вот именно, что но… Это едва заметно, похоже на анабиоз. Я ничем не могу вскрыть оболочку, окружающую живой зародыш. Это ещё не всё… – Он замолчал и залпом выпил содержимое чашки. – У Валькирии будут котята… или не знаю, как их назвать.

– От камня? Но каким образом?..

Он пожал плечами:

– Не спрашивайте меня. Я знаю, что это противоречит всем известным мне законам природы. Она съела эту штуку, вы оба это подтверждаете. А теперь у неё будет котёнок, или не знаю что. Это ещё не всё, – добавил он, доливая воды в чашку. – Я сжёг эти камни. И, возможно, мне стоило бы сделать то же самое с кошкой.

– Но почему?

На этот раз он бросил в кипяток две таблетки.

– Потому что, если всё это верно, она вынашивает не котёнка. Вполне вероятно, что только его нам на корабле и не хватало. Я буду следить за ней. Когда наступит время… – ну тогда я сделаю, что смогу. – Он в два глотка выпил вторую чашку, и выйдя из кают-компании, направился к капитану.

Вольные торговцы всегда смертельно боятся появления чудовищ. Рассказывают множество ужасных историй о кораблях, которые имели несчастье подобрать безбилетных пассажиров; позднее они превращались в летающие гробницы. Именно по этой причине Валькирия и ей подобные пользуются такой любовью команды. Принимаются и другие меры: подозрительные грузы, например, подвергают действию иммунизирующего излучения. Но, несмотря на все предосторожности, время от времени на корабль проникает чужой. Иногда он оказывается совершенно безобидным существом, путается у всех под ногами и даже завоёвывает всеобщие симпатии. Но слишком велика вероятность того, что подобный незваный гость может оказаться опасным.

Вольные торговцы, как правило, обладают иммунитетом к инопланетным болезням. Это важное и удобное качество основано на том, что эволюция шла параллельными, но различными путями. Но они весьма восприимчивы к ядам, укусам, нападениям живых существ.

Похоже, Валькирия, которая должна была быть нашим надёжным стражем, сама того не зная, впустила в крепость врага. Её заперли в маленьком больничном боксе, в импровизированной клетке. Но док говорил, что, как ни странно, она отнеслась к этому совершенно спокойно. Бо́льшую часть времени она спала, поднимаясь только чтобы поесть и попить. Она давала ухаживать за собой и казалась вполне довольной жизнью. Мы часто навещали её и строили догадки относительно того, что она произведёт на свет.

Корабельное время отличается от планетарного; на протяжении многих столетий представители нашего вида привыкли вставать с рассветом, ложиться с закатом и следить за течением дня, поэтому мы условно исчисляем его в сутках. Приблизительно через четыре недели после того, как мы взлетели с болотистой планеты, док ворвался в каюту, где отдыхали свободные от вахты члены экипажа, с известием, что Валькирия исчезла. Хотя поначалу она была очень беспокойной, как только корабль взлетел, её охватила такая апатия, что док совершенно утратил бдительность. Она ни разу не пыталась вырваться на свободу; тем не менее, когда он принёс ей еду и воду, дверь в клетку была распахнута, а пленница исчезла.

Пространство внутри корабля настолько ограничено, что, кажется, кошке, какой бы маленькой она ни была, практически некуда спрятаться. Однако мы обшарили все помещения от рубки и до запертых грузовых отсеков, а потом, мысленно обвиняя друг друга в невнимательности, снова по двое и даже по трое прошли по тому же маршруту, и не нашли даже следа той, которую искали.

Мы остановились в коридоре у кают-компании, и тут Чизвит и младший инженер Стаффин набросились на дока с обвинениями в том, что он покончил с Валькирией. Они уже не владели собой, а я лишь теперь, услышав ярость в их голосах, понял, как много значила кошка для этих космических скитальцев. Док напрочь отрицал свою вину: да, он действительно собирался исследовать детёныша, который должен был родиться у Валькирии, но самой кошке ничего не угрожало. Он-то и натравил их на меня, заметив со злобой, что я не только позволил проглотить ей камень, но и принёс ещё несколько штук на корабль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});