Камень предтеч - Андрэ Нортон

– Ты сказал, что заплатишь, – он снова оживился, – сколько и чем?

Я отвернулся и пошарил в кармашке на потайном поясе. Затем показал ему то, что было у меня в руках: камни вспыхнули от света факела. Прибыль за полгода от осмотрительной самостоятельной торговли: два камня, практически идеально подходящие друг к другу, – глаза Килема, золотисто-алые с зелёными искорками в глубине. Если смотреть на них долго, цвет начинал меняться. Нет, это, конечно, не состояние, но если продавать их с умом, за них можно получить столько же, сколько не слишком везучий торговец зарабатывает за всю поездку. Больше мне нечего было предложить, и я понял, что он догадался об этом.

Он не стал торговаться и хаять мой товар. Не знаю, была ли у него хоть капля сочувствия ко мне, но он взглянул на камни, затем на меня, кивнул и, протянув руку, накрыл их ладонью, показав тем самым, что знаком также и с правилами нашей торговли. Вольные торговцы не упустят никакого товара и торгуют всем понемногу.

– Идём!

Я оставил свои подношения на столике и вышел вслед за ним из комнаты. Меня удовлетворило то, как они выполнили свою часть уговора. Мы снова оказались в проходе, в котором ночью горели факелы, но теперь они были погашены, и сквозь отверстия пробивался дневной свет. Шкипер нагнулся, поднял лежавший на полу свёрток, встряхнул его и показал мне поношенную форменную одежду и фуражку.

– Надень это.

Я рассмеялся, чувствуя лёгкое головокружение.

– Похоже, вы всё приготовили заранее, – сказал я, натягивая через голову китель и заваривая его по поясу и у ворота. Он был мне мал, но не слишком.

– Приготовил… – он запнулся. – До нас дошли слухи. Наш капитан знал Астла. Когда нам сообщили о тебе, он заинтересовался и послал меня.

Он сжал губы, давая мне понять, что больше из него ничего не удастся вытянуть. Я был окрылён этим свидетельством того, что он пришёл с целью спасти меня, хотя по-прежнему предпочёл бы появиться в дверях с оружием в руках.

Мы пошли другой дорогой, вольный торговец круто свернул к стене слева и хлопнул по ней ладонью. Такого удара было недостаточно для того, чтобы тяжёлый камень пришёл в движение, тем не менее он сдвинулся, открыв ещё один узкий проход, и шкипер уверенно шагнул в него, предоставив мне следовать за ним. Когда камень за нашей спиной вернулся на место, мы оказались в густой темноте, вызвавшей у меня неприятные воспоминания о переулках, по которым я до этого спасался бегством.

Проход был очень узок, и мы задевали плечами за стены. Мой проводник внезапно остановился, и я налетел на него. Раздался щелчок, и всё вокруг залило ярким светом.

– Идём, – он протянул руку и потащил меня за собой. Я моргал и щурил глаза, ослепшие от яркого солнца. Мы очутились в другом переулке, вдоль стены которого тянулись баки с отходами. Какие-то твари копошились в грязи и прыскали в стороны из-под наших башмаков, одна из них зашипела на пнувшего её шкипера, тот грязно выругался. Шесть торопливых широких шагов, и мы выскочили на улочку почище. Я старался не оглядываться и боролся с желанием пуститься бежать. Приходилось притворяться беззаботным и приноравливаться к походке шкипера.

Наконец ворота порта остались позади. Как я и думал, «Войрингер» уже взлетел, и там был только корабль вольных торговцев, который стоял, упёршись стабилизатором в выжженную землю. Шкипер схватил меня за рукав.

– Кажется… опасность.

Но я уже заметил яркие рясы, кишащие вокруг корабля. Нас ожидала торжественная встреча. Возможно, они рассчитывали, что загнанному иномирянину некуда больше бежать, как на единственный оставшийся в порту корабль.

– Ты пьян, сошёл с корабля и напился, – прошипел мне шкипер, совсем как та тварь из переулка. – Это должно помочь.

Я видел, что он собирается ударить меня, но не успел отскочить в сторону. Я почувствовал резкую боль в подбородке и, должно быть, тут же упал и отключился, потому что на этом мои воспоминания о Танфе обрываются.

В голове стучали ювелирные молоточки, медный обруч сжимался всё туже. Я не мог даже рукой шевельнуть, чтобы прекратить эту пытку. Потом меня окатили водой, и я стал, задыхаясь, глотать воздух, на какое-то мгновение стук молоточков стих. Я открыл глаза.

Передо мной было чьё-то лицо, два лица, одно – очень близко, другое, расплывчатое, – гораздо дальше. То, что вблизи, было покрыто шерстью, с золотисто-зелёными глазами; на стоячих ушах виднелись кисточки. Существо открыло черногубый рот, и я увидел клиновидное пространство, усаженное клыками, и гибкий шершавый язык. Это лицо было очень маленьким.

Теперь приблизилось то, что побольше, и я попытался сосредоточиться на нём. Оно было покрыто космическим загаром, волосы коротко острижены; во всём остальном похоже на лицо любого члена экипажа, невыразительное, без определённого возраста.

Я услышал слова:

– Ну вот ты снова с нами…

Снова? Снова где? Что-то лениво шевельнулось в памяти – в святилище? Нет! Я попытался сесть, но голова пошла кругом, и меня затошнило. Однако когда я, подталкиваемый грубыми руками, опять растянулся на кровати, то почувствовал вибрацию, которая не могла бы сотрясать стены Кунги, – я был на борту корабля, и он уже взлетел. Как только я понял это, меня охватило чувство такого огромного облегчения, что я вновь погрузился в полусон-полузабытьё.

Так я оказался на борту «Вестриса». Шкипер действительно ударил меня по голове, чтобы пронести на корабль выдав за своего пьяного помощника. Но должно быть, те, к кому он применял силу раньше, были сделаны из другого теста, потому что я находился в бессознательном состоянии дольше, чем хотелось бы врачу. Когда я наконец полностью стал воспринимать окружающее, то обнаружил, что лежу в тесной амбулатории, в которую обычно кладут тяжелобольных. Через некоторое время я встретился с капитаном Айзараном. Как и все вольные торговцы, он родился на корабле, воспитывался на корабле и принадлежал к тому типу люде, что отличаются всё больше и больше от тех, чья жизнь проходит на планетах. До этого я лишь изредка встречался с вольными торговцами и обнаружил, что при таком близком знакомстве с ними чувствую себя крайне неловко. Я рассказал ему свою историю, и он выслушал меня, затем спросил, кто мог желать смерти Вондара Астла, но я не смог ему ответить. Я был уверен, что между моим хозяином и капитаном в прошлом существовала какая-то связь. Но Айзаран не упоминал об этом, а я не осмелился спросить. С меня было достаточно того, что он отвезёт меня в другой мир, где я смогу установить контакты с людьми, знавшими меня как ученика Вондара.

Путешествовать в открытом космосе весьма скучно, поэтому у меня было время составить планы на будущее. Члены экипажа обычно изобретают себе разные занятия, чтобы не бездельничать, а мне оставалось только думать, и мысли мои были настолько неприятны, что мне не хотелось бы подробно останавливаться на них.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});