Няня без башни - Инга Максимовская

как быстро втерлась в доверие ко всем в этом доме чертова рыжая ведьма.

– Я просто хотела дверь открыть.

– Не барыня, сама откроет.

Дверь открылась настежь, словно ее вынесло ураганом. Я уставился на три фигуры появившиеся на пороге, налитыми кровью глазами и не смог вымолвить ни слова.

– Хай, – радостно гаркнула Ведьма Люся. Бросив на пол два набитых битком баула с логотипом дешманской сети. – Мы дома. Девки ссыте в потолок, я гармошку приволок. Пир закатим на весь мир. Упс, папуля дома. Нежданчик.

Я перевел взгляд на двух черномазых чертенят, стоящих по обе стороны от чертовки. Это не мои дочери. Это какие-то побирушки, одетые в маечки за три копейки из магазина «Все для бомжат». И кепки с нарисованными на них собачками. Чумазые мордочки светятся счастьем, таким, которого я ни разу не видел на личиках моих дочерей. Вспомнились фильмы про подменышей, страшные до ужаса и теперь уже не кажущиеся изощренной фантазией сценариста-шизоида.

– Папочка, смотри. Люся выиграла футболочку и кепку, – пробасила Яночка. Господи, слава богу базовые настройки сохранились.

– Ага, прикинь. Она только один комплект выиграла, а нас же двое. Вот… А потом Люся потребовала второй набор. А тетка из магаза ей сказала «Иди отсюда, шаболда. И личинок своих забери» А Люся… Короче она ту тетку засунула в барабан лотерейный и прокрутила. А потом… – бурля восторгом, застрекотала Анечка. Господи, где она нахваталась таких выражений? И никогда в жизне моя малышка Анютка не надела бы на себя это барахло. О. мой, бог.

– Вы… – прорычал я, прямо в лицо мерзкой няньки. – Какого черта? Кто дал вам позволение вывозить моих дочек с территории особняка?

– А что, лучше было их бросить одних? – Приподняла свою мерзкую бровку поганка Люся. – Тогда, не факт, что вернувшись, вы бы нашли особняк в первозданном виде. Это, во-первых. Во вторых, ваши дочки не заключенные, и не в тюрьме. В третьих, надо было харчей купить, не готовить же детям ту парашу, которой забит весь рефрижератор. А в четвертых, возьмите чертовы сумки и отнесите их в кухню. Я упахалась их чалить, а у меня спина не казенная.

– Я? Сумки? – я аж забыл, что убить ее собирался и стереть в порошок.

– Ах, – где-то на заднем плане прошептала Глафира.

– Не я же? Я не нанималась сюда таскальщицей. И так вы уже на шею сели и ножки свесили. Вы мудик или так для модели штаны носите?

– Я? – взревел я, ослепнув от огненной ярости.

– Ну. Или мускулы вам только для спортзала нужны? Мужик вроде есть в доме, а на деле. Короче, господин хороший, цыгель, мне еще готовить. А вы, девочки умойтесь подите. На чертей похожи, – хмыкнула мерзкая нянька и зашагала к лестнице, расправив плечи, и перебирая своими ходулями, как рыжая мерзкая цапля.

Я схватился за пакеты, совсем потерявшись в пространстве, и позорно поплелся за ней, представляя, как я буду ее прямо на столе в кухне… Убивать.

– Офигеть, – ошарашенный басок ударил меня в спину. Сейчас я был абсолютно согласен с дочерью. Офигеть, это мягко сказано. Я уволю ее. Вот прямо сейчас, я ее…

Люся Зайка

Штуша Кутуша страшный зверь

– Ну что же вы? Поставьте сумки. Да не на остров, господи. Я же не нем буду готовить, а эти торбы где только не валялись. Моя ба в той люльке, что только не возит. И не надо на меня смотреть, как дедушка Ленин на буржуев. Вы меня пугаете, о мой господин. Улыбнуться можете? Ну-ка? Это тест на инсульт, самый первый.

– Убью, – оскалился милейший Лев Александрович. И я сразу поняла, что не врет.

– За что же? За то, что ваши дочери были под постоянным присмотром? Или может за то, что они в семь лет не социализированы? Девочки не могут элементарных вещей. Например, в магазине они не могли открыть холодильник с мороженым. В туалет в кустики для них сходить вообще трагедия. Зато папаша их плещет тестостероном, пытаясь показать что он тут главный. Не пыжьтесь, все и так это знают. А теперь простите. Мне нужно подготовиться к обеду, малышки наверняка хотят есть. Им нужны силы на вдумывание новых каверз. Кстати, вот чек, получите, распишитесь, ну и конечно возместите Люсе тугрики. У меня, в отличие от вас, есть определенный бюджет. Только это, там вычтите за сладости. Я бедная, но не жадная. Малышек от души угостила.

– Все знают кроме вас, блин. Что вы за исчадье? – надо же, он что это? Сдулся что ли? Пффф, как быстро. Даже не интересно. – Люся Люциферовна Сатана?

– Можете меня звать Зайкой, – моргнула я ресничками. У хозяина дернулась щека, и руки сжались в кулаки. Нет, вот вроде крутой весь из себя, а удар вообще не умеет держать. – Но. Лучше Люся. Вы со мной будете готовить? Мало вам пакетов? Тогда чур вы лук режете. До обеда полчаса, – постучала я пальцем по несуществующим часам на моем запястье. Метельский дернулся и боком двинул к выходу.

– Полчаса? Что же вы успеете приготовить? – улыбка такая ядовитая на его губах заиграла, что я едва сдержалась, чтобы снова не вступить с этим снобом в полемику.

– Я хочу вас удивить, – хмыкнула я, вываливая на столешницу покупки. За полчаса, что я успею? Так, суп сварить из тушенки, развернуть фольгу на курице гриль. Рис в пакетиках готовится двадцать минут. Значит я еще и гуляш овощной сварганю. На дессерт будет фруктовый салат. – Вы еще тут? Слушайте…

– Люся, я плохой отец? – вдруг совсем по-человечески спросил Метельский, и в глазах его заплескалось что-то, от чего у меня душа скукожилась.

– Ну, это смотря с чем сравнивать, – хмыкнула я, схватилась за овощечистку и начала остервенело кромсать морковку. – Мой папаша вон уже двадцать лет лежит на диване и сочиняет бестселлер, который перевернет этот гребаный мир к чертям собачьим. И знаете, что я вам скажу? Мы можем дышать спокойно, потому что земля не остановится никогда. И луна не упадет на наш синий шарик. Весь мир моего папы – это диван, с вмятиной в форме его мощей. Только его он сможет перевернуть, и то не факт. Но есть он хочет, и телевизор смотреть. И интернетом пользоваться. А вот работать… Не могут гении работать. Зато могут те, на ком природа отдыхает. Я содержу трех братьев, сестру и родителей с пятнадцати лет. Нет, я не жалуюсь, просто констатирую. Вы не самый дурной вариант, я к этому веду. Но, ваши малышки страдают от дефицита вашего внимания. Я не педагог, но у всех их каверз уши растут именно из скуки и желания привлечь ваше внимание. И вот сейчас, вместо того, чтобы стоять у меня над