Рейтинговые книги
Читем онлайн Сулла бы одобрил - Юрий Никитин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 79
явиться и… но что могу? Мир огромен. Если говорить начистоту, лучше помогать генералам, чем рядовым, пользы будет больше.

Но и рядовых оставить вот так, если могу помочь, нехорошо. Люди даже собак и кошек спасают, волков из капканов, лосей из проруби тащат…

С другой стороны, животному помочь легко, человеку куда труднее. К тому же житейская мудрость твердит, человек сам кузнец своего щастя, а утопающий должен двигать руками, а не ждать катер со спасателями.

Но все-таки помогу, мы должны помогать друг другу. Даже муравьи помогают, потому и стали властелинами мира.

Мелькнула соблазнительная мысль, чего это я с такой мощью хочу помочь простому полицейскому исполнять свой долг, это же песчинка! Я могу двигать глыбы, а то и горы, но… я только выгляжу молодым атлетом, на самом деле я старый, мудрый и настолько много повидавший, что уже вообще готов опустить руки, как тот бывалый полицейский, и ждать, когда оно само собой рассосется.

Франсуа де Ларошфуко сказал в свое время, что никакие войны не длились бы так долго и с таким ожесточением, если бы была права только одна сторона. В молодости я всегда был только «за наших», в старости начал считать нашими все человечество, а не нашими тех, кто мешает карабкаться по крутой лестнице к светлому будущему.

Но к своему ужасу понял, что наших в таком случае на планете наберется от силы полпроцента, а то и сотая часть, а остальное человечество живет сегодняшним днем и готово удавить тебя, если попробуешь урвать хоть копейку на более быстрое построение счастья для всех.

Духовный мир культивировался в человеке в Средние века, тогда в моде были великие аскеты, но пришла эпоха Просвещения с ее культом поесть и посрать, бестселлером стал срамной роман «Гаргантюа и Пантагрюэль», где с упоением втаптывалось в грязь все великое и одухотворенное, а о том, как Гаргантюа срал и как подтирал жопу, сразу три большие главы во всех подробностях.

Народ принял с ликованием такую эпоху Просвещения, духовные запросы – тяжело и непонятно, а вот пить, жрать, срать – наше все!

Аристократия держалась дольше, но под напором демократии размыло и ее, как волны океана разрушают гранитный утес. После родовой аристократии некоторое время держались «аристократы духа» из разночинцев и среднего класса, их сумели опустить до уровня простого и очень простого народа, что с уровнем развития демократии ухитряется становиться все проще и проще.

Конечно, церковь и наиболее просвещенные сопротивлялись отчаянно, иногда переходили в контратаку, в церкви это приняло форму протестантства. В светской жизни «о кухне не говорят», но животная натура человека, которого освободили от соблюдения заповедей, постепенно брала свое.

Последней попыткой поставить духовное над скотским было построение коммунизма в России. Тогда еще не знали, что любой человек может быть хорошим и правильным, если недолго, однако низменное обязательно возьмет свое, строители коммунизма еще не слыхали о Фрейде и Юнге.

Сдались даже умеренные сторонники сухого закона. Даже такое пустяковое ограничение не прошло ни в России, где его пытались принять несколько раз, ни в Штатах. Правители повздыхали и мудро решили позволить и разрешить всё-всё, умные все равно выживут и будут тянуть мир к счастью, а народ… что народ? Да и хрен с ним, он же сам не понимает, что делает, когда живет как животное, что научилось смотреть телевизор.

Потому сейчас разрешено и строго запрещенное в заповедях прелюбодейство, и почти все, кроме простого убийства ближнего, а вот дальнего уже можно…

Саруман и Фальстаф привычно всажены в кресла за сдвинутыми столами, мы так жили и работали последние тридцать лет.

У нас работа важная часть жизни, как у большинства отдых и сладкое безделье, чуточку режет глаз пустое место там, где находилось мое кресло. Молодец Фальстаф, убрал, чтоб не мозолило глаза, и хотя они с Саруманом знали, что мои дни тают, как снежок в апреле, но давно примирились, все в конце концов помрут, даже императоры вон умерли.

Но теперь оба знают, что я или то, что от меня осталось, существует, даже без микробиоты как-то перебиваюсь, а это и для них неожиданная и приятная надежда.

Под началом Сарумана двадцать четыре человека, почти все на удаленке, хотя половина из Москвы, трое вообще на двух соседних улицах, но и они были здесь только во время собеседования и найма, семеро вообще за кордоном, так что костяк нашей команды всегда только мы трое.

– Привет с Олимпа, – сказал я громко.

Оба вздрогнули, вскинули головы. Я улыбнулся, аватарка на экране повторила в точности, растянув губы и показав кончики рекламно-белых и ровных зубов.

Саруман кивнул молча, Фальстаф спросил очень живо:

– Ты как? Не рассыпаешься?

– Приспосабливаюсь, – сообщил я. – Мозг, хоть и цифровой, взял все под контроль круче, чем в реале, когда мешались всякие там кони-люди.

– Здорово, – сказал Фальстаф с энтузиазмом. – Завтра твои похороны, пойдешь?

Я поморщился.

– Я здесь, не заметил? А похоронят не меня, а ту оболочку, в которую я был насильно и без моего согласия всажен. Так что хрен с нею. Думаю, и вы на ее закопание не пойдете. Это все равно что положить в гроб и зачем-то засыпать в глубокой яме мой старый, изношенный до предела костюм.

Саруман покачал головой, в голосе прозвучало некоторое неодобрение:

– Как-то некошерно… Если по уму, то ты прав, но живем в мире ритуалов. Придуманы не зря, не зря. Это якоря или, как ныне говорят, чекпоинты.

Фальстаф сказал бодро:

– А я точно не пойду! Берлог прав, а мое непойдение в нашем здоровом коллективе забудется сразу. Хотя многие скажут, свинья, прикидывался другом, а бросить горсть земли на гроб поленился. Но теперь никто ничего долго не помнит.

Я напомнил:

– Так что насчет стартапа?

Фальстаф вздохнул, а потом приподнял плечи, вид такой, что бросается в прорубь.

– Я, – сказал он все еще с некоторой нерешительностью, – все обдумал и перепроверил. Пора и нам из зоны комфорта, пока не вытащили за шиворот и не проводили пинком под мягкое место, что уже совсем… не мягкое, а уже весьма мозолистое. Если у Берлога получится насчет финансовой кормушки, а это главное…

– Счет? – потребовал я.

Фальстаф оглянулся на Сарумана, тот чуть повернулся в кресле, тяжеловесный, как авианосец, вперил в меня полный подозрения взгляд.

– Что-то, – проговорил он весомо, словно оживший айсберг, – ты совсем цифровик. Прешь, никаких в тебе сомнений… Счет сегодня же открою. Я во главе, если вы оба не против, Фальстаф официальный соучредитель, Берлог негласный…

Он сделал вполне

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 79
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сулла бы одобрил - Юрий Никитин бесплатно.
Похожие на Сулла бы одобрил - Юрий Никитин книги

Оставить комментарий